Брайан Стэблфорд - Лондонские оборотни

Осестрах Св. Синклитики и миссис Кэптхорн он вообще подумал. Словом, колебался он недолго, осознание своей одержимости и защищенности, придало его духу изрядную лихость.

Габриэль прошел через двор к Дому. У него не было намерения идти к главным воротам, которые он не смог бы ни перемахнуть, ни отпереть, он собирался искать тот самый участок заслоненной деревьями и увитой плющом стены, где его ждет Моруэнна. А это, как он сразу догадался, гораздо дальше того места, где он недавно лазал, в более отдаленной и запущенной части усадьбы.

Пересекая открытое пространство, Габриэль заметил что-то белое, движущееся близ Дома, и тут же замер на ходу. Несколько мгновений он думал, что это Моруэнна идет ему навстречу. Наверно она ждала его по ту сторону стены, но потом решила встретить его здесь, чтобы успокоить страх и волнение. Но, когда белое пятно приблизилось, он увидел, что ошибся. И вот тогда он по настоящему задрожал от испуга, потому что увидел, навстречу идет единственный человек в усадьбе, которого ему действительно следовало бояться. По тропинке навстречу ему шла изнуренная сестра Тереза, так отчаянно хотевшая стать святой. Только она могла обладать силой изгнать демона, а он не мог вынести и мысли об этом, хотя и подозревал, что именно воля демона заставляет его страстно желать оставаться таким, каков он теперь.

Тереза шла прямо к месту, где он замер, и он не сомневался, что ее ведет внутреннее око. В свете луны, которая еще не зашла и на время освободилась от заслоняющих облаков, Габриэль увидел, какой у сестры Терезы отсутствующий и отрешенный вид. Могло бы показаться, что она гуляет во сне, если бы не двигалась так целенаправленно. Габриэль бросился к ближайшим кустам, пытаясь спрятаться, но остановился, потому что понял, это ему вряд ли поможет избежать встречи. Он может спрятаться от обычных человеческих глаз, но как скрыться от внутреннего взора? Эта мысль оказалась верной. Когда монахиня была в дюжине футов от его укрытия, она остановилась и стала оглядываться, как будто знала, что кто-то затаился рядом. На ней была белая ночная рубашка, издалека похожая на платье, которое носила Моруэнна. Правда, платье Моруэнны было гладким и чистым, а рубашка монахини — грубой и в пятнах, но издалека и в темноте их можно было перепутать. Сестра Тереза выглядела моложе Моруэнны, но была крайне осунувшейся. Руки ее были такими тощими, что, казалось, едва ли в них есть плоть, а лицо — кости, обтянутые кожей. Когда она оглядывалась, было ясно, что она что-то ищет, но трудно было поверить, что она видит, ее глаза казались остекленелыми. Она словно заблудилась во сне, и то, что она искала, находилось совсем в ином мире, очень далеком от этого. Когда она подняла руки и растопырила пальцы, он увидел темные безобразные раны на каждой ладони, из них медленно капала кровь.

Габриэль подумал, сестра Тереза, видимо, тоже одержима на свой святой лад, и теперь ее ведет дух, обитающий в ней. Этот дух, несмотря на то, что он ангел, обращается с ней намного грубее и жестче, чем тот бес, который живет в нем.

Она открыла рот, чтобы заговорить, но сначала не раздалось ни звука, как будто ей пришлось бороться с чем-то, прежде чем заставить свой голос себе повиноваться. И, когда, наконец, она смогла заговорить, то с усилием произнесла:

— Помоги мне, пожалуйста! Молю тебя!

Совсем не это ожидал услышать Гэбриэл. Он был удивлен и поражен, но не шевельнулся. Он наблюдал из тени, как стал осмысленным ее взгляд, будто она начала выходить из транса, испуганная и растерянная. Он увидел, что Тереза вся дрожит, словно только теперь вдруг почувствовала холод.

— Помоги мне! — Воскликнула она снова, так жалобно, как никогда он не слыхал до их пор. Мальчик был уверен, что слова эти обращены к нему, и что она знает, он здесь. Габриэль нехотя вышел из-за кустов и оказался на виду. Но она не видела его теми глазами, которые по-прежнему всматривались в темную беспредельность. Он ждал и видел, как ее взгляд начал вдруг стремительно блуждать, словно она знала, что здесь кто-то есть, и его можно увидеть, но не могла его найти. Она пробегала взглядом по мальчику не один, а множество раз, и явно не узнавала его. Он не мог решить, может ли заговорить с ней сейчас, но, так и не решив, шагнул в ее сторону и остановился менее чем в трех футах от нее. Она вытянула вперед руку и, коснулась его волос.

Это прикосновение подействовало на нее совершенно неожиданно. Хотя казалось, что Тереза все еще не видит его, она вдруг отпрянула, словно в великом страхе. Взглянула на свою руку с болью и ужасом, словно коснулась чего-то склизкого и противного, и огласила двор громким испуганным воплем, полным муки.

Слова, которые Габриэль уже начал произносить, замерли в горле. Теперь девушка смотрела прямо на него, в точности зная, где он, но по-прежнему не видя его. Он глядел прямо ей в глаза и понимал, они ничего не видят, но все же был уверен, что она не слепа. Она что-то видела, но не хрупкую людскую оболочку Габриэля Гилла рядом с кустом. Ее глаза задержались на чем-то далеком, возможно, на зрелище некоего ярко сияющего мира, который был для нее таким же настоящим, как мрачный мир деревьев и лунных теней вокруг нее. Габриэль подумал, может быть, она видит сквозь него? Или видит и ощущает демона, который в нем сидит? Да, казалось, что это так, потому что она вдруг сказала совсем иным голосом и совсем иные слова:

— Изыди! Изыди, Сатана! Я не стану тебя слушать! О, возлюбленный Христос, сохрани меня! Когда она назвала дьявола по имени, к Габриэлю вернулись все его тревоги. Его не повергла в ужас магия Джейкоба Харкендера, хотя, он знал, что презрение к ней миссис Муррелл безосновательно. Не боялся он и Моруэнны, хотя знал, что она не вполне человек. Но как подобало бы приспешнику Сатаны, он был готов бежать от этой истощенной девушки, стремящейся стать святой. И внезапно побежал, так стремительно, как только позволяли его маленькие детские ноги. Она пребывала в смятении и не пустилась вдогонку немедленно. Но, когда он пробежал ярдов тридцать и решился оглянуться через плечо, то увидел, что она движется к нему. И казалось, что она легко парит над землей, которой ее израненные ноги едва ли касаются.

Страх пронзил его. Он изо всех сил рванулся к стене, как к последнему спасению, там за ней его ждала Моруэнна, она поможет ему, защитит от этой странной и пугающей сестры Терезы. Когда Габриэль со страстной решимостью взбирался по стене, царапины на его правой руке опять разодрались, вскрылись и заболели с новой силой. Но боль, пусть острая, точно очищающий огонь проносилась сквозь него, помогая прояснить цель и оправдать спешку.

Однако когда он достиг верха стены и посмотрел вниз, Моруэнны нигде не было, и он опять заколебался. Оглянувшись, он увидел, что сестра Тереза движется меж деревьев, протягивая тощие руки, как будто умоляет его остановиться и довериться милосердию Христа.