Мария Чурсина - Проклятье

— Это из фонда редких… только в читальном зале.

— Сабрина, — позвала Маша.

Та дёрнула плечом.

— Секунду. Выпишите мне эту в читальный зал.

— На неделю. Хватит? — Библиотекарша так сморщилась, будто Сабрина отбирала у неё младенца.

Маша тронула подругу за локоть.

— Посмотри, а?

— Погоди говорю.

Маша отступила, заново пролистала журнал. Может, сделать копию на память? А, чёрт с ним. Она вернула журнал на стойку и пошла к Сабрине, которая уже тащила гору книг к столу.

— Что ты хотела?

— Ничего, ерунда, — через силу улыбнулась Маша.

На следующую пару Миф снова не пришёл, и это уже никого не удивило. Группа постояла под дверями аудитории положенные пятнадцать минут и хотели уже разбрестись, кто куда, но, цокая каблуками, пришла Аннет.

— У вас же семинар сегодня? Вот и отлично. Идёмте.

В маленькую угловую комнату набилось сразу два потока — третий курс и четвёртый. Выяснилось, что Аннет попросили взять третьекурсников к себе, «чтобы не бродили по коридорам».

— Уж лучше бы побродили, — проворчала Сабрина, раскладывая вещи на первой парте.

Пока Аннет суетилась, заставляя парней поплотнее закрыть окна, пока комната была похожа на растревоженный муравейник, Сабрина вытащила Машу в коридор.

— Слушай, ты знаешь, кто его любовница? Она работает гардеробщицей в библиотеке.

— Чья? — не сразу сообразила Маша. — А-а-а… Откуда ты знаешь?

Сабрина закатила глаза: «ну что за глупые вопросы».

— Видела. Она его встречать ходила к институту, к последней паре. И они вместе уходили. Я очень хорошо запомнила её — она ещё носит такие перчатки без пальцев. Даже когда работает.

Маша пожалела, что никогда раньше не смотрела в лицо библиотечной гардеробщице. Теперь она хотя бы знала, красивая ли она. Впрочем, какая разница.

Отвернувшись в сторону, Сабрина продолжала:

— Говорят, что она тоже исчезла. Но вообще-то она вроде в отпуск ушла. Здесь по-разному говорят. Тьфу, приходится верить в эти сплетни.

— Зачем ты мне рассказываешь? — хмуро поинтересовалась Маша. Она тёрла лоб, пытаясь вспомнить гардеробщицу, которая ходила в перчатках без пальцев. То ей казалось, что она точно помнит её рыжий свитер и вежливую улыбку, то наоборот — не помнит ничего.

— Начинаем, — повысила голос Аннет, прерывая сразу весь шум.

Маша вошла, за ней следом Сабрина. За первой партой сидели две девушки с четвёртого курса. Одна — имени Маша не знала, но все её звали почему-то Пёс — криво усмехалась.

Их вещи нашлись на последней парте — брошенные кое-как. Сумка Маши придавила тетради. Здесь дуло из окна, а от батареи пыхало жаром.

— Ну конечно. Прогуливали, наверное, весь месяц, а теперь решили намозолить преподу глаза. — Поджав губы, Сабрина распрямила смятый лист в тетради и села.

Начинать скандал было бесперспективно — Аннет уже вещала из-за кафедры.

— Ну что, поскольку у нас получается сдвоенная пара, предлагаю так: доклады делаем по очереди. Сначала четвёртый курс, потом третий. Или… — Она нервно дёрнула верхнюю пуговку на блузке.

— Или наоборот, — закончила за неё Пёс. Она обернулась и сказала в тишину аудитории. — Сначала третий курс. Дедовщина, ребятки, дедовщина, а вы что думали.

— Да мне всё равно, — буркнула Сабрина, — могу и первая выступить.

Кругом заворчали, но тихонько, чтобы не вызвать истерику у Аннет. Она и так была на грани. Тяжело дышала, так что чуть ли не лопалась на груди атласная кофточка.

— Начинайте уже хоть кто-нибудь!

Вышла Сабрина, получила своё отлично и успокоилась. За ней потянулись остальные. Как всегда, к концу пары Аннет начала тяжело вздыхать и рисовать в блокноте инопланетные цветы. Понимая, что она уже почти не слушает, все несли откровенную чушь, стараясь только не очень удаляться от научного стиля. Пятёрки в журнале липли в столбик — одна к другой. За десять минут до звонка вышла Пёс.

С задней парты Маша плохо видела, какие схемы она рисует на доске. Но слышимость в аудитории была вполне приличная. Для порядка Маша даже шикнула на сидящих впереди.

— Аномалии четвёртого порядка можно классифицировать следующим образом…

Вымученный доклад, до последней строчки списанный из учебника, — от него хотелось зевать. Маша легла грудью на парту и заставила себя слушать дальше. Если она правильно помнила, в той книжке была одна неточность.

Осталось пять минут до конца пары. Сабрина умиротворённо складывала журавлика из клетчатого листа.

— Аномалии четвёртого порядка разворачиваются чаще всего близко к людям, но они не несут никакой опасности.

— Можно вопрос? — Маша подпрыгнула на месте.

Вскинулась Аннет, которая уже дремала. Сделала умное лицо. Вопросы на семинарах она всегда поощряла.

— Да-да, задавайте.

С задней парты ей не было видно, какое выражение приобрело лицо девушки по кличке Пёс, но Маше казалось, что злобно-собачье. Сабрина слишком резко провела журавликом по краю парты.

— Вы сказали, что они не опасны для людей, а как на счёт бродяги? Мне всегда казалось, что это довольно опасная аномалия.

Она села, провожаемая взглядами однокурсников. Аннет покивала. Покачивалась её выставленная в проход нога в чёрном чулке.

— Кстати, этот вопрос освещался в моей диссертации. Очень любопытно, я слушаю.

Они все обернулись к Псу, а та перебирала отпечатанные листы. Бесполезно: Маша знала, что ответа на этот вопрос нет в учебнике. Молчание неприлично затягивалось.

— Ну что же вы? — Аннет горестно вздохнула.

— Сейчас, — хрипло попросила та. Квадратный подбородок заходил вправо-влево.

По аудитории пополз шумок — все уже получили свои пятёрки, все ощутили приближение перемены. Никого не интересовали аномалии.

— Прискорбно, — заметила Аннет. — Вы не смогли раскрыть тему. Больше тройки поставить не могу.

Секунду Пёс наблюдала за движением её руки над журналом.

Маша прикусила губы, чтобы они не расползлись в улыбку. И грянул звонок.

На большой перемене Маша увидела, что дверь в кабинет Мифа приоткрыта. Она часто прогуливалась мимо, чтобы первой узнать, если что, но такое видела впервые. Из комнаты под лестницей тянулась ниточка табачного запаха и жёлтого света. Странное дело — Миф никогда не оставлял дверь приоткрытой. Но Машино сердце всё-таки пропустило удар.

Она сбежала с лестницы и осторожно заглянула в щель. В проходе между книжными шкафами она увидела стремянку в четыре ступени и девушку на ней — та копалась на верхних полках.

— Привет, Карина, — через силу улыбнулась Маша, протискиваясь между шкафом и стремянкой.