Анна Зимова - Ходячие. Второй шаг

– Найти Стаса? – предположил Саня. – Отдать лекарства Егору?

– Это да, важно. Но есть дело еще более срочное, первоочередное так сказать.

– Найти еду?

– Вы правильно мыслите, Александр. Но прежде всего нам неплохо было бы найти…

– Оружие, – вздохнула Вера.

– Браво. Один ноль в пользу женщины. Итак, господа, где мы можем найти ружье, базуку, арбалет или хотя бы рогатку? Вместе со Стасом мы лишились пистолета. Это проблема. Предупреждая ваш ответ, Саня, могу сказать – адресов оружейных магазинов я не знаю. И посмотреть в Интернете мы их тоже не можем. Какие еще остаются варианты, кроме как ездить по городу и искать их?

– Отделение милиции?

– Как же. Отобрать оружие у полицейского, зомби он или нет, мы не сможем.

Они уже выехали на проспект Ветеранов, миновав Лиговский и Московский.

– Во всех магазинах – эти, – ворчал Саня. – Еда рядом, а брать нельзя. Они смеются над нами. Еду захватили мертвые, а она им не нужна. А живые пусть сдохнут от голода.

Притормозив возле кондитерской, Саня спросил:

– Чувствуете запах свежего хлеба?

– Это у вас начались галлюцинации, – хмыкнул Шер, – не зацикливайтесь на ощущениях. Они субъективны. В городе нет свежего хлеба.

– Ей-богу, пахнет! Если я не поем, то сдохну, клянусь, сдохну, – захныкал Саня.

– Никто с вашей комплекцией не умирает от голода за три дня. Посмотрите, как мужественно держится Вера. Ни слова о еде.

– Все. Я зайду в первый же магазин, – сказал Саня, – схвачу что-нибудь и убегу!

– Не растравляйте свои раны.

– Смотрите, новый торговый центр. Я и не знал, что его построили, – Шер показывал на огромные стеклянные витрины торгового центра «Зодиак», фасад которого украшала добрая сотня табличек с названиями марок одежды, обуви и бытовой техники, – видите, здесь есть и продуктовый магазин.

– «Открытие в августе», – прочитал Саня, – он еще даже не открылся.

– Тормози.

– Зачем? Написано же – закрыто.

– Да он пустой! Смотрите, за окнами вообще никого.

– Вы читайте между строк, Саня, – вмешалась Вера, – «…в августе». А сейчас, слава богу, уже его начало. В магазине уже есть продукты с большим сроком годности. И никого. Все что нам нужно – попасть внутрь.

– А если закрыто? Выбьем стекло?

– Наделаем шуму. Нам нужен вход неприметный, такой, о котором будем знать только мы. Мы же хотим снова вернуться сюда за едой? Надо попробовать зайти через парковку или служебный вход.

– Тушенка! Говяжья! Это рай. Я останусь здесь жить, – Саня катил перед собой уже почти полную тележку.

– Саня, не надо объявлять каждый продукт. Кричать: «крупа!», «макароны!», «конфеты!». Мы сами все видим.

– Я просто радуюсь.

– И не набирайте столько чипсов, – ругался Георгий Яковлевич. – Берите что-то более существенное.

– Я немножко. Побаловаться. – Саня щедро зачерпнул из пакета и с упоением стал чавкать. Потом недоверчиво посмотрел на колбасу, но решился, стал сдирать с нее обертку.

Вера фыркнула.

– Да ты понюхай только, – Саня сунул колбасу ей под нос, – как пахнет. Это же умереть можно.

От запаха колбасы Вера не умерла, но с ней случилось странное. Она отпрянула и, издав странный звук, опрометью бросилась за стеллажи.

– Вера! – Шер устремился следом.

Женщина сидела на полу, прижимая ко рту бумажное полотенце, распечатанная упаковка валялась рядом.

– Не подходите. Тут рвота.

– Это ничего, ничего, Верочка, я же врач. Дайте взглянуть в глазки, – и, оттянув веко, Шер сказал довольно: – Глазки нормальные.

– С голодухи и не такое бывает. Может и желчью вырвать, – авторитетно заявил Саня. – Ты скушай что-нибудь не такое вонючее. Хочешь, йогурт тебе принесу? Глазированный сырок? Бабы их любят. Или эту, как ее… моцареллу.

– Ничего не нужно, спасибо, Саша.

– Хотя бы печенья погрызи.

– Саня! Я прошу тебя! Умоляю! Не говори мне про еду! Ни слова! – Вера сморщилась, ее снова затошнило.

– М-да… слабенькая ты. Намаешься еще с тобой, – вздохнул Саня.

– Я не прошу вас со мной маяться.

– Как тебя подружка-то одну отпустила?

– Вас забыла спросить.

– Лучше б она поехала. Она боевая. Я, когда вас впервые увидел, сразу понял, кто заводила. Ты только не обижайся, но я даже подумал, что ты ее служанка. Ты все время ее слушалась. Нет, правда, почему вы не вместе?

– Вас не касается.

– Поцапались? Бывает. Не поделили кого? Меня, может? – Саня хихикнул.

– Очень смешно, – поборов приступ тошноты, Вера поднялась на ноги. Постояла, пытаясь понять, в состоянии ли она ходить, и, наконец, решила – в состоянии. Они медленно двинулись к отделу с напитками.

– Не много ли у нас больных? – тихо спросил Саня доктора. – Что с ней?

Но Георгий Яковлевич лишь поднес палец к губам.

– Сколько воды нам нужно взять? – Вера разглядывала стеллажи с бутылками. Она приняла деловой вид и изо всех сил пыталась показать, что с ней все в порядке.

– Сколько поместится в машину. Сделаем две-три ходки.

Негромкие, но вполне отчетливые звуки раздавались откуда-то с дальнего края парковки.

– Слышите? – спросила Вера.

– Нет.

– На эскалаторе кто-то есть!

– Полицейский, – ахнул Саня, когда они подошли поближе.

– Как можно было провалиться в эскалатор?

Мужчина, которого было видно лишь по пояс, пытался выбраться из западни. Его форма уже расползлась по швам, но эскалатор держал пленника крепко.

– Какая ужасная смерть, – прошептала Вера.

– Надеюсь, вы не собрались его спасать? – Шер присел на корточки. – Ему уже не больно.

– Но как? Как можно было сюда упасть? – ужаснулась Вера.

– Очень просто, – Саня показал пальцем на табличку «Не работает». – Когда эскалатор в ремонте, его не закрывают, а просто поворачивают, чтобы сломанная ступенька была внизу, под лентой. Тогда сверху по ленте можно ходить. В аэропорту тоже так делают. Но если на эскалатор набежит толпа, то под ее тяжестью он может ни с того ни с сего поехать. Менту просто не повезло – он не смотрел под ноги. В восьмидесятые в Москве эскалатор вообще взбесился и убил восьмерых. Тоже тогда говорили – быть такого не может, он же отключен. А они ничего, иногда включаются.

– Господи, меня сейчас опять стошнит. Застрял в эскалаторе, а потом еще укусили!

– Не думайте об этом, Верочка, может, все было наоборот. Давайте просто оставим его и пойдем за водой.