Виталий Вавикин - Вендари. Книга третья

Пытаясь разобраться, Лора все ближе и ближе подбиралась к странной компании. Вирус в ее крови блокировал их способность читать мысли. Они ничего не узнают, если только она сама не выдаст себя. Дважды, когда беглецы останавливались в дешевых отелях, Лора пыталась сблизиться с Ясмин – девочка определенно не была кровососом. Но как-то раз вместо Ясмин Лора столкнулась лицом к лицу с Сашей Вайнер.

Это случилось в хмурый день, когда по небу плыли рыхлые белые облака. Отель у дороги был пыльным и каким-то кособоким. Беглецы жили в нем уже три дня. «Чего они ждут?» – спрашивала себя Лора, наблюдая за ними, остановившись в противоположном крыле отеля. Она настраивала себя на схватку, сражение. Несколько знакомых охотников были готовы приехать сразу, как только получат от нее сигнал, как только прольется первая кровь, но…

«Что же, черт возьми, происходит?» – теряла терпение Лора, наблюдая, как Ясмин гуляет по пыльной безжизненной территории отеля. Гуляет днем, обедает в кафе, а затем… Затем в этом же кафе Лора заметила и Сашу Вайнер – женщину, фактический возраст которой приближался к двум столетиям. Значит, она была кровососом. Но эти твари не питаются обычной пищей. Лора не видела, чтобы питались. Вообще вся эта странная компания беглецов начинала ей напоминать шоу уродцев, отличавшихся от обычных кровососов. Или же это просто притворство, чтобы сбить преследователей со следа? Лора пришла в кафе и села за столик рядом с Сашей Вайнер. Бывшая балерина, а ныне балетмейстер, театр которой сгорел, заказала салат и кофе. Не желая выделяться, Лора тоже сделала заказ, затем появился липучий и сальный толстяк, подсел за ее столик и начал мурлыкать неуклюжие комплименты. Лора решила воспользоваться ситуацией.

– Не возражаете, если я пересяду к вам? – спросила она Сашу Вайнер, указывая глазами на толстяка.

Саша Вайнер проследила за ее взглядом, смотрела несколько секунд на несостоявшегося Ромео с излишком веса и наконец осторожно кивнула.

– Проблема только в толстяке или вообще во всех мужчинах? – спросила она Лору.

– Проблема в вирусе двадцать четвертой хромосомы, – сказала Лора, понимая, что если Саша Вайнер вампир, кровосос, то все равно попытается заглянуть в ее мысли и, когда не сможет прочитать их, задастся вопросом: почему. – Но вы не переживайте, вирус не передается по воздуху, – добавила Лора.

– Я знаю, – сказала Саша Вайнер. – Я уже давно живу на земле.

– А по вам и не скажешь.

– Возраст внутри, а не снаружи.

– Не знаю. Мне тридцать восемь, и я чувствую себя на тридцать восемь, – сказала Лора, стараясь держаться как случайный знакомый, который просто хочет пообедать.

– Для балета тридцать восемь уже непроглядная старость.

– Для балета? – Лора притворно удивилась. – Вы занимаетесь балетом?

– Когда-то занималась. Потом преподавала… Пока кто-то не сжег мой театр.

– О!

– Да ну и черт с ним, с этим театром. Он мне все равно уже надоел. Слишком долго я занималась балетом. Однообразие утомляет.

– А мне всегда кажется, что жизнь жутко коротка.

– Жизнь коротка только когда ты не успеваешь за ее развитием или чувствуешь неудовлетворенность от прожитого. Сколько тебе было, когда ты заразилась?

– Почти подросток.

– Семьи, как я понимаю, нет?

– Есть, – Лора вздрогнула. Как же ей сейчас хотелось вогнать нож в сердце Саши Вайнер, а затем отрезать ей голову. «Ты забрала моего мужчину! Ты разрушила мою семью, исчадье ада!» – вот что хотелось сказать, глядя, как жизнь покидает глаза этой бывшей балерины, а не говорить с ней о жизненных ценностях… Но выдавать себя нельзя. – Мой мужчина тоже был заражен. И моя дочь… – Лора заставила себя поднять глаза и посмотреть на Сашу Вайнер. – Мы все заражены, но никто из нас не изменился. Говорят, настанет день, и вирус будет в каждом человеке, не превращая его в уродца.

– И ты думаешь, сможешь застать это время?

– Я не знаю. Наверное, нет, но…

– Всем нам нужно во что-то верить, – Саша Вайнер сухо улыбнулась.

– А у тебя есть семья? – спросила Лора.

– Моей семьей всегда был балет, – еще одна сухая улыбка.

– Любовники? – Лора смотрела ей в глаза.

– Возможно, но от этого устаешь, – Саша Вайнер помрачнела. – Когда жизнь дает тебе возможность реализовать себя, дает время все обдумать и взвесить, то в итоге остается только усталость.

– Мир всегда может удивить.

– Согласна.

Женщины вернулись к обеду. Толстяк за соседним столиком продолжал наблюдать за ними. Лора чувствовала его сальный, плотоядный взгляд. И еще она чувствовала холод, который исходит от Саши Вайнер – холод времени, бездну. Скольких людей осушила эта женщина, чтобы купить у жизни лишнюю пару веков?

– Сложно, наверное, терять своих любовников? – спросила Лора.

– Любовник изначально предполагается чем-то временным – сосуд, в котором сосредоточена страсть. Нужно утолить жажду и снова отправиться в странствие по пустыне жизни.

– Свою последнюю любовницу ты тоже осушила? – спросила Лора, не поднимая глаз.

– Что? – растерялась Саша Вайнер.

– Та молодая армянка, с которой ты жила. Гаяне, кажется, да? Она тоже была сосудом? И кто испил ее? Ты или же кто-то из твоих друзей-кровососов? – Лора ждала ответа, но Саша Вайнер молчала. – Я хотела убить вас сразу, как только спалила твой театр. Но потом увидела ту молодую беременную девушку… Вы называете ее Ясмин, – Лора сдерживала гнев, снова и снова кусая губу. – Никогда не видела подобного. Кто эта девушка?

И снова Саша Вайнер не спешила с ответом – сидела и смотрела на охотника, который почти начал ей нравиться.

– Я ведь доберусь до каждого из вас, – пообещала ей Лора, только сейчас заглянув в глаза.

– Почему? – сухо спросила Саша Вайнер.

– Почему? – Теперь черед сухо улыбаться пришел для Лоры. – Потому что я – охотник. Потому что вы забрали отца моего ребенка.

– Он тоже был охотником?

– Он работал охранником в твоем театре.

– Ах, этот… – небрежно сказала Саша Вайнер, заставив Лору скрипнуть зубами.

– Его звали Брэд Ричардс, и клянусь, вы, чертовы кровососы, еще пожалеете, что убили его, – процедила сквозь плотно сжатые зубы Лора, увидела улыбку на губах Саши Вайнер и едва сдержалась, чтобы не воткнуть ей нож в грудь прямо здесь. – Тебе кажется это забавным?

– Меня забавляешь ты.

– Вот как?

– Вы, охотники, не знаете и доли того, что происходит. Носитесь со своей одержимостью очистить мир и отомстить за смерть, но не понимаете, что мир не хочет очищаться, да и мстить, по сути, не за кого.

– Ричардс стоил сотни таких, как ты!

– Почему ты говоришь о нем, как о мертвеце? Ты разве видела его труп?