Рута Шейл - Двоедушник

Приближающийся гул мотора. Яркий свет в лицо.

Сбросил скорость, подкатил к обочине. Резкий запах полыни. Как в прошлый раз – за версту.

Тащит две спортивные сумки.

– Должна же от него быть хоть какая-то польза! – весьма точно изобразил Игни недовольный тон Шанны. Бросил вещи из общаги прямо перед дверью. Сверху положил набитый продуктами пакет из супермаркета. Не тот, который сгоряча выбросил Антон, но похожий. Пояснил с издевкой: – Подарок тебе. Хоть и не заслужила.

Потом повернулся к оторопевшей Нике.

– Готова? Идем?

В самом начале этой же улицы стояла бывшая гостиница «Россия» – огромное пустующее здание, которое Ника помнила действующим. Несколько лет назад, когда его еще пытались реставрировать, под фундаментом нашли сотни человеческих останков. В городской газете писали, что они могут быть наследием погоста, который был здесь до строительства. И что, вроде бы, кости до сих пор лежат там, внутри, в обычных коробках. Места на кладбище им так и не нашлось.

Именно из брошенной гостиницы похитили Настю Ткачук. Глазастую Настю. И сейчас Игни предлагал Нике отправиться туда вместе.

Она оглянулась на Шанну. Та неопределенно пожала плечами: тебе решать.

– Готова, – подтвердила Ника. Встала рядом с Игни, посмотрела на него снизу вверх и добавила: – Идем.

Она стояла в коридоре. Невысокая. Мальчишеская фигурка. По левую руку – обшарпанные двери. Много дверей. Запертые, приоткрытые, распахнутые настежь. По правую – арочные окна галереи и пустые цветочные горшки.

Ника ее узнала. Даже со спины. И обрадовалась: надо же, как удачно вышло! Зайти сюда и сразу встретить Настю. Короткие светлые волосы, джинсы, зеленая куртка. Почему-то без обуви… Стоит босыми ногами на вытертом паркете. Плавно разводит руки в стороны. Вороны… Откуда здесь столько ворон?

Повинуясь приглашению, со всех сторон к ней слетаются черные птицы. Девушка стряхивает их одним небрежным движением, и вороны взмывают под потолок. Облепили две рожковые люстры без плафонов. Изредка хлопают крыльями, а так – тишина.

По-прежнему не оборачиваясь, Настя манит кого-то из глубины коридора.

Хорошо, что Ника была подготовлена предыдущей встречей с Есми. Даже не дернулась. Да и эти оказались не такими жуткими как утопленник. Бледные, тощие. Лиц почти не различить. Рук, ног, одежды – тоже.

Зато их много. Десять? Двадцать?

– Давно здесь торчат, – пояснил Игни приглушенно. – Лет… двести, может, больше. Это не все. Внизу еще есть. Их кости до сих пор в подвалах лежат. Есми устали. И рады уйти.

Неужели те самые, с уничтоженного кладбища? Да что там какие-то кости. Они же Настю нашли!

– Настя! – позвала Ника. – Это ты?

Игни фыркнул и, закатив глаза, покачал головой. Весь его вид красноречиво говорил: «Что за идиотка?»

Босая девушка медленно повернула голову на звук.

Лица не было.

Вместо него – длинный костяной клюв, крючком загнутый вниз. Шершавая черная кожа, отверстия для глаз. Маска! Всего лишь маска… Зато глаза в прорезях – вполне человеческие. Блестящие. Безразличный взгляд.

– Настя, ты меня слышишь? – Ника искоса взглянула на Игни и сделала шаг вперед. – Где ты была все это время?

Клюв качнулся из стороны в сторону: нет.

Ника догадалась.

– Ты, что, говорить не можешь?

То же молчаливое отрицание. И радость от встречи схлынула так же быстро, как появилась.

Что-то не так.

Найденная и, как казалось, спасенная Настя Ткачук не бросилась им навстречу. Она осталась стоять на месте. Снова отвернулась. Распахнула объятия для призраков обветшавшей гостиницы. Склонила вниз голову в странной птичьей маске.

И исчезла.

В опустевшем коридоре остались только Ника, Игни и вороны. «Ночная душа» не сводил с птиц глаз. Те, казалось, так же пристально таращились на него.

– Зато теперь мы знаем, что за хрень такая Птичий Пастырь, – прошептал Игни. Словно вороны на люстрах могли подслушать.

– Да, – в тон ему произнесла Ника. – Горан Карпович тоже про него говорил.

– И если сейчас мы видели вторую пропавшую девушку, то логично предположить, что на водокачку за Есми приходила первая. Она тоже была Пастырем. А потом перестала.

На Ксюшу идею не распространил. И на том спасибо.

– Она разбилась… из-за этого?

– Видимо. По ходу, Пастыри нужны, чтобы забирать Есми. Сразу много, – рассуждая так, Игни одновременно попытался пятиться в сторону лестницы. Птицы взволновались. Словно им это не понравилось.

– Кому могло понадобиться столько Есми? – прошептала Ника. Она замерла, боясь пошевелиться.

Игни тоже оставил попытки к бегству.

– Кому могло понадобиться? Ну, например, такому же как я… – медленно сказал он, по-прежнему разглядывая пернатых. И неожиданно заключил: – А ведь эти ребята нас отсюда не выпустят. Они охраняют тех, кто еще остался в подвалах. Охраняют… от нас.

– Передай им, что нам ничего не нужно! – пискнула Ника.

– Как только, так сразу.

Игни менялся на глазах. Взялся за рукоятки кистеней за плечами, подобрался, как перед прыжком, замер. Кажется, даже дышать перестал. Но главное – он улыбался. С неподдельной радостью. Как игрок, получивший долгожданный выигрыш. Как узник, выпущенный на свободу.

Он выглядел совершенно счастливым.

– Я их отвлеку, а ты беги к лестнице. Тебе надо выйти на улицу. Они не покинут пост.

– Я дождусь снаружи! – пообещала Ника. Сердце уже выстукивало истеричное «как же я пойду одна», но на возражения не было времени.

Игни помедлил – судя по прищуру и сжатым губам, прикидывал, как действовать в дальнейшем. Остроносый, скуластый, бледный. Взъерошенный мальчишка, ничего особенного, – но с таким бешеным азартом на лице! Бояться бы – так нет же, сам неприятностей ищет. И радостно в них влипает.

– Не жди, не надо, – добавил он внезапно. И вдруг подмигнул. Хитро-хитро. Как своей. – Я сегодня дома не ночую.

Стоило им разделиться, вороны стали падать вниз. Две из них метнулись по коридору вслед за Никой. Остальные окружили Игни.

Вот только птицами они больше не были.

Черные балахоны на костлявых плечах. Широкополые шляпы. Рогатины в качестве оружия. И маски с длинным загнутым клювом. А в глазницах пустота. Абсолютная черная бездна вместо несуществующих глаз. Ника смогла в этом убедиться, когда пара таких существ отрезала ей путь на лестницу.

Назад! Там хотя бы Игни. Почти невидимый среди черного движущегося скопления складок ткани и клювастых голов. Слишком много. Не добраться.

Но он сам ее заметил. Одним длинным броском шара на цепи расчистил путь, дернул к себе.

Пол вокруг него был усеян мертвыми птицами.