Самая красивая девушка в могиле - Кристофер Триана
- Боже, Фейт. Мы не зайдём так далеко.
Она скрестила руки на груди.
- Ну, я тоже не хочу быть грабителем могил.
- Кто сказал что-то о грабеже? Я не собираюсь красть её драгоценности, я просто хочу взглянуть.
Они повернулись к Холли, которая молчала.
- Что скажешь, девочка? - спросила Бриджит. - Мы зашли так далеко, верно? Что повредит, если сделать ещё один шаг?
Фейт в отчаянии посмотрела на Холли.
- Я говорю, мы уходим отсюда. Я пойду попрошу у Слейтера немного травки, ладно? Мне уже всё равно. Я просто хочу уйти.
Холли сказала:
- Никто тебя не остановит.
Выражение лица Фейт смягчилось. Затем начала проявляться боль. Она пошла к двери, но не ушла. На улице уже стемнело, и она была слишком труслива, чтобы оставаться одна в лесу ночью, поэтому она просто надулась, как ребёнок, которого отправили в угол.
Бриджит присоединилась к Холли, смахивая пыль с именных табличек гробов, и с четвёртой попытки они нашли её.
Гроб Мэдлин Голдман был низким. Должно быть, она была маленькой даже для девушки-подростка.
Держа зажигалку над гробом, Бриджит посмотрела на Холли, прося её оказать помощь, не говоря ни слова. Холли положила руки на край крышки гроба, кончики её пальцев покалывали. Она действительно это делала? Она чувствовала, как будто наблюдает за собой со стороны, смотрит фильм, а не участвует в реальной жизни. Она была марионеткой, управляемой другой частью её самой, чем-то дремлющим, что снова просунулось.
Крышка поднялась.
- Боже мой, - сказала Бриджит, отступая назад.
На нижней стороне крышки были выдолблены следы ногтей в дереве. Старые пятна крови украшали его, как тай-дай. Внутри гроба была тьма, которая казалась бесконечной. Холли потянула рубашку Бриджит, прижимая её ближе, чтобы дать ей больше света. Оранжевое свечение дрожало, когда пламя Zippo танцевало над открытым гробом.
Он был пуст.
* * *
Она всё ещё помнила дорогу.
Даже после всего этого времени Холли не забыла место, где тонкая тропинка ответвлялась от главной тропы. Кладбище ждало сразу за следующим холмом. Давным-давно она сказала себе, что никогда не вернётся этим путём, но теперь эта проклятая земля забрала её дочь, и Холли знала, в самых тёмных тенях своего сердца, что Белла боролась за титул, осознавала она это или нет.
- Сюда, - сказала она Сойеру.
- Но тропа идёт дальше.
- Поверь мне. Нам нужно разветвиться и пойти по этой маленькой тропинке здесь. Там нет места, где девушки могли бы прорваться на главную тропу, но есть место, где заканчивается эта меньшая тропа.
Он с любопытством посмотрел на неё.
- Ты говоришь, что знаешь, где они?
- У меня есть идея.
- Почему ты не сказала этого раньше?
- Потому что я не хотела в это верить.
Он наклонил голову.
- Подожди... что?
- Послушай. Здесь нет никакой старинной площадки или чего-то ещё, о чём ты там говорил. Здесь кладбище, старое - опасное.
- Опасное? Как?
- Это...
Как она могла ему сказать? Как она могла ожидать, что он поймёт, поверит? Она должна была попытаться. Это может быть единственным способом спасти девочек... если они уже не пропали.
"Не думай так!"
- Это... - сказала она. - Ладно, так... под кладбищем находится склеп. Но в этом есть одна хитрость. Когда ты войдёшь туда, ты увидишь только четыре стены и несколько гробов. Это потому, что ты - это ты. Но внутри этого склепа есть ещё одно место, позади него, но всё же часть его. Иногда это всё, что ты можешь увидеть. Это как обвести изображение на листе бумаги, только ты получаешь совершенно другое изображение, чем то, которое пытался скопировать. Это имеет смысл?
Он моргнул.
- Нет. Господи, конечно, нет. О чём ты говоришь?
- Ладно, - она всплеснула руками. - К чёрту всё. Я знаю, это звучит безумно, ладно? Но есть одна дверь, которая ведёт в два совершенно разных места. Одно место - просто склеп. Другое место - лабиринт. Когда ты войдёшь в эту дверь - парень, которому не выдали приглашение, - ты не сможешь увидеть или попасть в лабиринт. По крайней мере, я так думаю.
Сойер посмотрел на неё именно так, как она и ожидала. Его рот открылся, брови нахмурились, словно он только что учуял пердёж.
- О чём, чёрт возьми, ты говоришь? - спросил он. - Лабиринт, который могут видеть только женщины?
- Не женщины. Девочки. Это должны быть подростки. Это должна быть юность. Вот чего он хочет.
Сойер потёр переносицу.
- Ты что, под кайфом? Я имею в виду, серьёзно, что это?
- Пожалуйста, послушай меня...
- Подожди... это как-то связано с нами? Ты пытаешься мне что-то сказать этой мужской-женской фигнёй?
- Нет. Это не...
- Чёрт возьми. Ты недостаточно морочила мне голову?
Она покраснела.
- Прости?
- Ты порвала со мной, когда всё было так хорошо. После всего, что у нас было вместе, ты внезапно отвернулась от меня и не отвечала на мои звонки и сообщения. Ты даже не дала мне объяснений, ты просто выгнала меня на обочину и стала призраком.
- Объяснения? Ты шутишь? Ты, блять, женат. Я тоже замужем. Ты думаешь, я морочила тебе голову? Что, по-твоему, я чувствовала - тайно трахалась с тобой, а потом возвращалась домой к мужу, которого любила и вполовину меньше, чем тебя. Ты знал, что я к тебе чувствую, но ты никогда не собирался бросать Тришу. Ты просто водил меня за нос, - она хлопнула себя по лбу. - Господи, зачем мы вообще об этом сейчас говорим? Давай! Сюда.
Сойер взял её за руку.
- Чёрт возьми. Это несправедливо.
- Жизнь несправедлива, - сказала она. - И смерть тоже.
Сойер отпустил её.
- Боже мой. Что с тобой происходит? Ты себя слышишь?
- Ладно, слушай. Я знаю, что всё это звучит для тебя безумно, и я могу понять почему. Но если ты когда-нибудь заботился обо мне, ты попытаешься поверить в то, что я говорю. Ты можешь подумать, что я сумасшедшая, но ты знаешь, что я люблю этих девочек - обеих. Если мы собираемся спасти их, мы должны добраться до нужного места, и есть только один способ сделать это.
- И что это? - спросил он со
