Андрей Буровский - Сибирская жуть-7

— И неужели никто ни разу не пытался в коридор выглянуть?

— Хе-хе-е…

Наташа уже изрядно приложилась к белому мартини, это начинает сказываться и на ее поведении. Вот сейчас она подпирает руками растрепанную голову, утыкается зрачками в мои зрачки, расплывается в откровенно нетрезвой улыбке.

— Вот вы поезжайте к нам и выходите в коридор… Погуляйте навстречу шагам.

— Нет, но звуки-то звуками, а неужели ничего так и не видели?!

— Не-а… Нам и шагов вполне достаточно.

Я потом еще раз вернулся к этим «шагам на лестнице», когда мы уже расставались, но не узнал ничего нового. То ли Наташа не хотела говорить, то ли сама не знала ничего, кроме рассказанного.

А ее настоящего имени и города, в котором раздаются шаги в коридоре, уж простите, я сообщать не буду. Но подозреваю, что нечто подобное можно отыскать и в реанимациях других городов, и не только сибирских, конечно.

Глава 8

КОЛЕСО

И снова по рельсам, по сердцу, по коже,

Колеса, колеса, колеса, колеса, колеса…

Одно из самых странных поверий, которые только доводилось мне когда-либо слышать, — это поверье о ведьмах, способных оборачиваться колесом. Такое поверье возможно только у людей достаточно цивилизованных, для которых колесо — в общем-то вполне обычное дело. Хотя, с другой стороны, тележные-то колеса были уже с очень ранних времен, с первых земледельческих цивилизаций.

Но интересно, что поверье про ведьм-колеса существует только в старообрядческой среде, в среде все-таки более развитой, более культурной, чем обычная крестьянская среда. Связана ли эта особенность с тем, что старообрядцы больше ориентировались на прогресс, на какие-то более современные формы жизни?

А то у крестьян ведьмы превращались в различных животных, прикидывались другими людьми, но вовсе не превращались в какие-то технические приспособления или в механизмы; а тут у старообрядцев — в тележные колеса… Такое колесо было раза в два выше обычного тележного колеса, то есть сантиметров 80 в диаметре, и катилось очень быстро по дороге или по тропинке, гораздо быстрее телеги. Катилось вполне сознательно, гналось за выбранной жертвой.

Гуляя один по полю или по лесу, особенно в вечернее время, человек должен был время от времени оглядываться, проверять — нет ли за ним колеса? Потому что колесо катилось не только очень быстро, но к тому же еще и бесшумно. Что должно было делать колесо, настигнув жертву, мнения расходились. Одни думали, что колесо попросту раздавит жертву. Ведь гнались такие колеса в основном за детьми и подростками, размер колеса вполне позволял раздавить малыша. Тележные колеса в деревнях частенько были с металлическими шинами. Даже на вид такие тележные колеса — тяжелые и жесткие, совершенно лишенные хотя бы кажущейся легкости автомобильного колеса. За человеком на вечерней тропинке гналось большое и страшное колесо, очень тяжелое и твердое. Так что вот одна версия — настигнет колесо убегающего мальчика или подростка и раздавит.

По другой версии, такое колесо как догонит человека, что сразу же превращается в ведьму, и уж сама ведьма дальше занимается жертвой. Правда, и тут мнения о том, что же делает в таком случае ведьма, расходились. Одни полагают, что она высасывает у жертвы кровь. Другие — что они, ведьмы, пожирают всю жертву, а третьи — что у жертвы, как только ее поймает ведьма, тут же наступает разрыв сердца, и ее труп остается на тропинке — ведьма мертвецов не трогает, крови их не пьет и мяса не ест.

В общем, ничего хорошего не ждет того, кто позволит себя догнать этому страшному колесу!

О ведьмах-колесах подробно рассказывал мне мой старший друг, Николай Савельевич Печуркин, проведший детство в одном из самых глухих уголков Сибири, в Васюганских болотах. Тут, на севере Томской области, болота занимают огромные площади плоской, как стол, Западно-Сибирской равнины.

Когда-то А.П. Чехов писал, что вообще все интересное в Сибири начинается не раньше Енисея, а от Урала до Енисея, на две тысячи километров, тянется скучная однообразная равнина, где не на чем и глазу остановиться. Как и всякая крайняя позиция, она не совсем справедлива, но что верно, то верно — Западно-Сибирская равнина несравненно скучнее, однообразнее, монотоннее, чем лежащая к западу от Урала Русская равнина. Если у читателя есть хоть малейшая возможность предпринять такое путешествие — советую ему проехать на поезде от Москвы на восток до Хабаровска или хотя бы до Иркутска. Не пожалеете! Уже хотя бы потому не пожалеете, что перед вами откроются просторы вашей собственной страны, и все, о чем я сейчас пишу, наполнится для вас величайшим смыслом.

До Урала все время будут какие-то повышения, понижения, перепады, переломы местности. Сам Урал — пусть невысокие, но горы — поразит вас разнообразием своей природы. Но потом… Потом поезд полтора суток будет двигаться через равнину, на которой почти нет повышений и понижений. Уже за Ачинском, в нескольких часах пути от Енисея, опять местность станет почти такой же, как на Русской равнине. А до этого производит впечатление в основном монотонность того, что видишь, отсутствие каких-то естественных ориентиров. Особенно поражает Барабинская степь — она в самом буквальном смысле слова плоская, как стол. Работать в Барабинской степи трудно, и вовсе не потому, что уже в конце мая пространство здесь плавится от жары, и все, что вы видите перед собой, дрожит от марева. И не только потому, что в степи мало воды, а расстояния огромны.

В Барабинской степи очень трудно понять, был ты уже в этом месте или нет. Такая же плоская степь, такой же сосновый бор на горизонте — ленточный бор вдоль русла ручья (к июню ручей уже высох). Такие же пыльные колеи, раздолбанная степная дорога, уводящая вдаль. И уж, конечно, такие же ястребы чертят небо в разных направлениях, но всегда на безопасном расстоянии…

Васюганский край лежит севернее на полтысячи километров; там уже нет и в помине степей, на сотни верст тянется темнохвойная тайга. Кедр, ель, пихта — хвойные породы с темной хвоей, глинистая мокрая земля, а на редких полянах — высокотравье, в котором влага сохраняется большую часть дня, а в пасмурные дни — до вечера и ночи, до следующей росы. Насекомым это, судя по всему, нравится, люди как-то менее довольны.

Но одно здесь так же, как и в Барабинской степи, — плоская как стол равнина, слабо наклоненная к Ледовитому океану. И на этой равнине образуются болота, равных которым найти трудно… Разве что в Африке, к северу от Великих озер, по притокам Нила болота тянутся на такие же громадные пространства на сотни и тысячи верст. Наши болота, конечно, холодные и большую часть года скованы льдом, завалены снегом. Снега в Западной Сибири выпадает очень много, земля одета покрывалом толщиной метров до полутора и двух…