Особняк покинутых холстов - Валерий Александрович Пушной

Обхватив голову руками, Лилия стиснула зубы, затем ладонями сжала щеки и громко застонала:

— Правда. Это правда. — Кругами заходила по гостиной. — Что со мной? Что со мной происходит? — Кровь ударила в голову, в висках застучало, лицо горело. Отняв ладони от щек, посмотрела на Михаила с испугом.

— Ты переутомилась.

— Не говори глупостей! Боже мой, не говори глупостей! Я хорошо выспалась! — Она оглохла от собственного крика.

— Если эксперт был у тебя второго числа, — рассудил Михаил, — то естественно, сейчас мы никак не могли с ним столкнуться в дверях. Но, тогда как он мог заниматься экспертизой этой картины, если привезли ее тебе тринадцатого?

Вопрос повис в воздухе. Получалось, что Омирт вышел от нее второго числа. А Михаил пришел сейчас, четырнадцатого. Это было невероятно, но если это так, то они действительно не могли столкнуться на площадке. И более того, эксперт никак не мог проводить экспертизу не существующей второго числа картины. Мозг Лилии кипел, голова пухла и казалось, вот-вот взорвется, как паровой котел. Сказать в ответ Михаилу было нечего.

— Ты не волнуйся. Успокойся. Посмотри в смартфоне, какое сегодня число.

Она схватила со стола смартфон, пробежала пальцами по дисплею, и ужас застыл в ее глазах:

— Здесь четырнадцатое. Но ведь было второе! Я же не сумасшедшая! Я сейчас найду телефон, по которому вызывала эксперта. Позвони сам туда! — кинулась искать записку с номером телефона, которая должна была лежать на столе в гостиной. Перерыла всё. Перелистала журналы. Записки не было. Затрудненно дыша, судорожно сжимая кулаки, девушка повернула лицо к Михаилу:

— Не знаю, куда делась.

— А номер не запомнила?

— Нет, но он должен остаться в телефоне. — Открыла недавние звонки и облегченно вздохнула: — Да вот же он. — И сама набрала.

В ответ раздалось:

— Номер не существует.

Лицо ее вытянулось:

— Номер не существует, — повторила она Михаилу и потерянно посмотрела на дисплей, снова набрала и еще раз услышала тот же ответ. — Не понимаю, что происходит. — По ее расстроенному лицу пробежала беспомощность. — Утром существовал — я по нему вызывала эксперта, — а сейчас не существует.

— Ты убеждена, что у тебя был эксперт?

Лилия приняла в штыки вопрос, даже оскорбилась:

— По-твоему, я совсем глупая? Нет! Я еще не сошла с ума, чтобы не помнить, что было несколько минут назад. Я принимала его, разговаривала с ним, видела, как он проводил экспертизу. Ты только что сам прочитал его экспертное заключение, оно у тебя в руках. На нем его подпись, его печать.

— Иногда ты очень доверчивая.

— Судя по тому, что я впустила тебя, совершенно незнакомого мне человека, в свой дом, — наверно, да, — невольно подыграла ему, хотя настроение было отвратительным.

— Вместе с тем ты не поверила мне и пригласила эксперта, — упрекнул он.

— И не напрасно. Теперь я имею на руках официальное заключение! — В эту минуту Лилия совершенно забыла, что немного времени назад выяснилась недействительность документа.

— Чье? — Михаил намеренно постарался вернуть девушку к реалиям дня.

Но эффект получился обратным:

— Эксперта по картинам! — Лилия выхватила из пальцев Михаила лист экспертного заключения. Прочитала медленно, с расстановкой: — Омирт Болислав Аласьевич. — После чего посмотрела на визави победно.

— И где его найти, чтобы удостовериться, что он настоящий эксперт?

— Не знаю, — удрученно озадачилась она. Но тут же взахлеб выпалила: — Хотя нет, знаю! Я дала ему номер телефона Эльвиры. Он хочет увидеть ее картину. Настаивал на этом. Я ей сейчас позвоню, чтобы она предупредила меня, когда он придет.

— Я бы хотел присутствовать, когда он будет проводить экспертизу, — попросил Михаил.

— Зачем? — раскрыла рот Лилия с внезапной агрессией в голосе. Как дикая кошка выпускает коготки, не подпуская никого к своей добыче, так и Лилия возмущенно отвергла. — Чтобы убеждать его, что картина не подделка? Право же, не стоит. Успокойся. Подделка. Такая же, как моя. И ты знаешь об этом, но зачем-то пудришь мне мозги.

Михаил ничего на это не сказал, понимая, что переубедить ее сейчас не получится. Но поинтересовался:

— Откуда у тебя номер?

— Вчера по телевизору была реклама. — Лилия положила экспертное заключение на стол. — После передачи о художниках.

— О каких художниках?

— Ты мог бы вчера сам включить телевизор и посмотреть!

— Мне было некогда.

— Ты же любитель живописи. Как ты мог пропустить такую передачу? — съязвила девушка, не веря, что ему на самом деле было некогда. Уж придумал бы что-нибудь по-настоящему убедительное.

Между тем Михаил коротко парировал девушке:

— Все, что мне нужно знать о живописи, я уже знаю. А телевизор только отнимает время от серьезных дел.

— И откуда же ты такой серьезный взялся? Хотелось бы услышать. — Между тем она не питала надежды получить от него ответ. — Ты рядом со мной и как будто набиваешься ко мне в друзья. Спросить, по крайней мере, я могу, откуда взялся мой новый знакомый?

— Конечно можешь. Никто тебе не запрещает. — Он, вопреки ее недоверию, начал медленно объяснять: — Понимаешь, моя работа не позволяет мне вести оседлый образ жизни. Так сложилось, что я бываю во многих местах планеты и везде проживаю какое-то время. Разумеется, у меня есть место рождения, и я привязан к нему всеми своими корнями. Но оно не в вашем городе. И имеет цену только для меня, потому что для меня прошлое священно, каким бы оно ни было. Это корни. Корни — основа всему. Без них нет дерева и нет человека.

— Поэтому ты увлекаешься историей? — сбавила тон Лилия.

— Историей нельзя увлекаться. — Взор Михаила стал сосредоточенным и одновременно задумчивым. — История должна жить в каждом человеке, ибо это жизнь его предков, а стало быть, его прошлое. Они так жили, и человек обязан уважать их жизнь, ибо если бы этот человек жил в то время, то жил бы точно так же, как они.

— Вероятно, в этом ты прав, — после небольшого молчания приняла его суждение девушка. — Однако в твоей голове, я вижу, все так переплелось, что ты уже путаешь, где прошлое, где настоящее. Ты пытался убедить меня, что Хаюрдо все еще жив и что он нарисовал мой портрет. — Она возвращала Михаила к картине. — Однако эксперт не дал такого заключения. Он раньше уже видел настоящие картины Хаюрдо почти трехсотлетней давности. А эту признал подделкой.

Михаил улыбнулся:

— Иначе говоря, он не опроверг мое утверждение, что в то время художник Хаюрдо был на самом деле, во что ты решительно отказывалась поверить.

Ничего не оставалось Лилии, как молчком развести руками. Улыбка осталась на лице Михаила:

— Хотя бы