Артем Чуприн - Кривые зеркала (сборник)

Солнце лениво выглянуло из-за туч, лишь на мгновение радуя погибшую землю теплым светом. Массивные кочевые облака то и дело нагло закрывали небесное светило, отчего свет проникал на просторы мертвого города частично.

Подул холодный ветерок, создавая на широких лужах рябь, которая перерастали в слабенькие волны.

Тишина и покой.… Все идет своим чередом. Человека тут больше нет, поэтому природа-мать брала свое.

Когда власти спохватились и начали эвакуацию – было уже поздно. Люди, заболевали, умирали, некоторые сходили с ума и под действием галлюцинаций нападали на других людей. Из всего населения России спаслось всего на всего двадцать тысяч человек. В основном это люди пенсионного возраста, именно они были самыми устойчивыми к вирусу. Как и почему – неизвестно. Да и некогда было это выяснять…

Глобальная катастрофа, унесшая жизни целой страны. Как же неправдоподобно это звучит…

Америка рассчитывала на то, что после уничтожения России эту территорию заселят ее народ, но не тут то было. Газ, после уничтожения человека, так и остался витать в воздухе. Он был все еще опасен, и его распад будет длиться несколько сотен лет. Как можно его остановить знал только Карл Джонсон, но теперь, когда он мертв, знать уже не кому.

Америка истребила целый народ просто так…

…Я сидел на корточках в здании сбербанка и пытался разжечь огонь, заранее приготовив сухие ветки. Сложив небольшую пирамиду из тонких полочек, я чиркнул зажигалкой, и пламя потихоньку начало поглощать лежащую внутри бумагу. Позже огонь стал перебираться на сухие ветки, и вскоре мой небольшой костерок запылал, озаряя бетонные стены старого здания.

Поставив по бокам от огня по два кирпича, положил сверху железную решетку, а на нее котелок с дождевой водой. Пока жидкость нагревалась, достал из мешка небольшую тряпку, в которую была завернута моя еда – небольшой заяц, пойманный сегодня утром. Вытащив из-за пояса нож, я быстро разделал его, порезал на части и бросил в закипающую воду.

Через полчаса мясо было отварено и готово к употреблению. Я с превеликим наслаждением его поедал, едва слышно чавкая.

Спустя время было покончено с трапезой. Постелив пустой мешок в углу первого этажа сбербанка, улегся, чтобы часок другой поспать и набраться сил… День выдался очень тяжелым…

Я – бродяга. Из всего населения России, мой организм оказался единственным, кто смог перебороть вирус. Теперь скитаюсь по мертвой стране в поисках таких же выживших, но пока безрезультатно. К границе выходить не хочу. Ее пасут американцы, отстреливая все, что попадется им на глаза. Безысходность…

Очень давно мне приходилось слышать, что выжившим людям – русским – Америка предоставила убежище и сейчас без стыда и совести использует их в качестве рабов. Хотя, чего им стыдиться? Их народ после уничтожения России снова занял первое место и живет теперь припеваючи. Поэтому выбирать мне не из чего: либо быть убитым, либо быть рабом. И, как ни странно, у меня есть третий путь – остаться здесь и искать решение, что собственно и делаю.

Быть может Бог даст мне сил, и я смогу отыскать выживших… Кто знает, после гибели России мой разум совсем потерял веру в Бога…

Сегодня был тяжелый день.… Но нечего – завтра будет еще один…

Порок

Смутное время в маленькой стране под названием Дармес неумолимо набирало свой ход. Людское недовольство нынешней властью в любой момент могло перерасти в настоящую гражданскую войну. Жестокую и беспощадную войну – бойню, когда брат идет против брата, когда без тени сомнения убивают женщин и детей, с которыми еще вчера здоровался и дарил конфеты в знак дружбы, признательности, любви.

В процессе зреющей смуты народ Дармеса разделился на две половины: те, кто был за власть и те, кто являлся ярым ее ненавистником. Незримая черта все еще сдерживала человеческую злобу, напряжение практически с каждым днем все сильнее и сильнее витало в воздухе, каждый боялся просто дыхнуть, ведь это могло означать направленный признак агрессии.

В одном небольшом городке – Лузервиль – преддверие смуты развивалось значительно быстрее, нежели в других городах. Люди понимали – мирным путем разрешить сложившуюся ситуацию они, к сожалению, не смогут. Те, кто были против главенствующего режима, настроены более радикально и отчаянно. Гимбриды, так их прозвали в народе, готовы пожертвовать абсолютно всем, лишь бы достигнуть своих целей, а цели у них довольно просты – убить президента, захватить власть и установить свой тоталитарный режим над обществом. Цели Дармесовцев абсолютно противоположные – не допустить прихода к власти гимбридов. По мнению революционеров, нынешний президент – настоящий вор, который делает все, чтобы скорее разрушить страну и привести народ к полному уничтожению. Сторонники власти и слышать этого не хотели, они помнили, как пришел к власти Марокко Карпский, как много он сделал для страны и терпеть клевету в его сторону простой люд не собирался.

Гимбриды по своей сути были лишь варвары, которые прикрывали свои паскудные цели красивыми и якобы справедливыми идеями.

Все шло своим чередом, напряжение росло, люди кое-как держались, обе стороны боялись сделать первый шаг, ведь гражданская война – это не конфликт с соседней страной, когда всеми силами надо убивать ополченца, нет, здесь все свои, но с разными взглядами. Казалось, такой пустяк…

Данная ситуация была похожа на надувной шарик, который продолжают накачивать уже после того, как он принял допустимый размер – лопнуть его дело времени, внутрь нужен лишь очередной поток воздуха…

Незримая нить становилась все тоньше…

Вскоре шар лопнул. Вот так, в одно мгновение. Спокойствие, которое, казалось, уже стабилизировалось, разорвалось на мелкие кусочки, словно тонкая резина шарика. Повстанцы из Лузервиля начали действовать первые. Они тайком похитили мэра города, жестоко убили и ночью за крюки повесили на одном из пятиэтажных зданий. На теле жертвы кровью было написано «Мы только начали». Ответные меры со стороны лузервильских дармесовцев подействовали незамедлительно.

В городе вспыхнула гражданская война, которая, подобно вирусу, охватила всю страну…

Гимбриды нападали на военные склады, похищали оружие и амуницию. В Лузервиле не переставая шли бои. Чтобы не попутать своего с чужаком, гимбриды решили ходить только в камуфляжной форме, стали отращивать волосы и бороду. Видок у них был, прямо скажем, не располагающий.

Страну захлестнул хаос. Были и те, кто, будучи на стороне президента, отказывались воевать. Далеко не каждый выносил этот ужас. Постоянные взрывы, автоматные очереди, крики. Повсюду кровь, трупы, повсюду смерть, отчаяние.…