Гость Дракулы и другие странные истории - Брэм Стокер
Тайна золотых локонов
Едва Маргарет Деландр поселилась в поместье Брентс-Рок, все соседи с удовольствием ухватились за свежую сплетню. А сплетен о семействе Деландр, равно как и о семействе Брент из Брентс-Рок, ходило немало, и оба эти имени не раз встретились бы в тайной истории графства, будь таковая написана. Два семейства занимали настолько разное положение в обществе, что казалось, они обитают на разных континентах или даже в разных мирах, и до сей поры их пути не пересекались. Все в округе единодушно признавали привилегированный статус Брентов, и неудивительно, что Бренты относились к фермерам (а именно к этому сословию принадлежала Маргарет Деландр) с таким же превосходством, с каким испанский идальго голубых кровей относится к своим арендаторам-крестьянам.
Семейство Деландр вело свою историю с давних времен и весьма ею гордилось, точно так же как Бренты гордились своей. Однако Деландры всегда были фермерами, и ни одному из них не довелось ступить на более высокую ступень общественной лестницы. Когда-то, в старые добрые времена внешних войн и протекционизма, они жили безбедно, но «под сенью мира», в палящих лучах свободной торговли их состояние усохло. Деландры, как говаривали раньше, «приросли к земле» и в конце концов действительно пустили в ней корни, телом и душой. По правде сказать, жизнь, которую они себе избрали, походила на жизнь растений: когда пора выдавалась удачная, расцветали, когда неудачная – чахли. Их ферма Дандерс-Крофт истощилась, как и само обитавшее там семейство. Поколение за поколением оно постепенно вырождалось, хотя иногда нерастраченная энергия и находила какой-нибудь выход и очередной нежизнеспособный побег семейного древа вырастал в солдата или матроса и дослуживался до младших чинов, но на этом все и заканчивалось: его либо губила неосмотрительная храбрость в бою, либо одолевало сознание своей неспособности подняться выше, саморазрушительное для людей без должного воспитания и юношеского усердия. Так понемногу Деландры опускались все ниже и ниже: мужчины из этого рода отличались угрюмостью, вечно были всем недовольны и беспробудным пьянством доводили себя до могилы; женщины гнули спины в домашних трудах, выходили замуж за людей ниже себя по положению, а иногда и того хуже. Со временем на ферме остались лишь двое – Уикем Деландр и его сестра Маргарет. Они словно бы унаследовали один мужские, а вторая женские пороки, свойственные их роду. Суть этих пороков была схожа, хотя проявлялись они по-разному – в мрачной страстности, сластолюбии, безрассудстве.
История Брентов чем-то напоминала историю Деландров, но вырождение проявлялось в аристократической, а не в плебейской форме. Их отпрыски тоже уходили на войну, но занимали в армии иные должности и часто удостаивались почестей, ибо отличались безупречной храбростью и совершали отважные поступки прежде, чем их пыл иссушало себялюбивое беспутство.
Нынешним главой семьи (если ее, конечно, еще можно было назвать семьей – ведь в живых оставался лишь один прямой потомок Брентов) был Джеффри Брент, едва ли не образцовый пример вырождения знатного рода, в одних случаях проявлявший самые лучшие его свойства, а в других самые низменные. Его смело можно было сравнить с итальянскими аристократами былых времен, запечатленными на полотнах старых мастеров, – храбрыми, беспринципными, предававшимися утонченному распутству и жестокости сластолюбцами с дурными наклонностями. Джеффри был несомненно красив – красив той мрачной, орлиной, деспотичной красотой, под власть которой так часто подпадают женщины. С мужчинами он держался холодно, но дам подобное поведение никогда не отвращает. Так уж устроена непостижимая природа полов, что даже робкая женщина не испытывает страха перед высокомерным и суровым мужчиной. Поэтому едва ли не все представительницы прекрасного пола в окрестностях Брентс-Рок, вне зависимости от своего положения и облика, в той или иной степени тайно восхищались красавцем-повесой. А было их немало, ибо Брентс-Рок возвышался посреди обширной равнины, и из любого места на расстоянии ста миль вокруг высокие старые башни и остроконечные крыши усадьбы были видны на горизонте за лесом, деревушками и разбросанными тут и там поместьями.
Пока Джеффри Брент беспутствовал в Лондоне, Париже и Вене, вдалеке от родных краев, общественное мнение безмолвствовало. Легко оставаться спокойным, слушая далекие отголоски, – можно не верить им, презирать их или же проявлять равнодушие иным приличествующим случаю образом. Но когда скандальная история приключилась дома, к ней отнеслись иначе: независимость и прямота, свойственные представителям любого не совсем еще развращенного общества, возобладали и призвали выразить порицание. И все же соседи выказали некоторую сдержанность и проявили интерес к происшедшему лишь настолько, насколько того требовала крайняя необходимость. Маргарет Деландр держалась с такой бесстрашной откровенностью, так естественно принимала свою роль законной спутницы Джеффри Брента, что соседи поверили, будто она тайно с ним обвенчалась, а потому сочли за лучшее попридержать язык, опасаясь нажить себе злейшего врага, если время докажет ее правоту.
Единственному человеку, который мог бы вмешаться и развеять все сомнения, не позволили это сделать обстоятельства. Уикем Деландр ранее повздорил с сестрой (или же она повздорила с ним), и с того момента они не просто придерживались вооруженного нейтралитета, но находились в состоянии острой вражды. Ссора эта предшествовала переезду Маргарет в Брентс-Рок. Деландры тогда едва не подрались и осыпали друг друга угрозами. В конце концов Уикем в порыве гнева приказал сестре убираться из дому. Она тут же поднялась и, не прихватив даже вещей, покинула ферму, но задержалась на пороге, чтобы бросить брату гневное предупреждение: он будет горько сожалеть о нынешнем своем поступке, терзаясь стыдом и отчаянием, всю оставшуюся жизнь. Прошло несколько недель, и соседи было решили, что Маргарет отправилась в Лондон, как вдруг ее заметили выезжающей в обществе Джеффри Брента, и уже к вечеру все знали: Маргарет Деландр поселилась в Брентс-Рок. Никто не удивился внезапному возвращению самого Брента – так у него и было заведено. Даже его слуги никогда не знали, в какое время ожидать хозяина. В поместье имелась потайная дверца, ключ от которой был только у Джеффри, и через нее он иногда, никем не замеченный, проникал в дом. Именно таким образом он обычно появлялся в Брентс-Рок после долгого отсутствия.
Уикема Деландра новости привели в бешенство. Он поклялся отомстить и, чтобы разум не отставал от душевного порыва, запил еще сильнее,
