Гость Дракулы и другие странные истории - Брэм Стокер
Ни Маргарет, ни Джеффри не отличались миролюбивым нравом, и вскоре между ними начались размолвки: слово за слово – и понеслось, а вдобавок в Брентс-Рок вино лилось рекой. Время от времени эти размолвки перерастали в ожесточенные ссоры, противники грозили друг другу в таких резких выражениях, что нагоняли страху на слуг. Но, как правило, такие перепалки заканчивались, как и все домашние неурядицы, примирением и признанием выдающихся бойцовских качеств друг друга – соразмерно напору, выказанному каждым в ходе битвы. Везде и всюду людей определенного склада неизменно влечет противоборство, и не стоит думать, что домашние ссоры в этом отношении чем-то отличаются. Иногда Джеффри и Маргарет уезжали из Брентс-Рок, и всякий раз вслед за ними пропадал и Уикем Деландр. Но обычно он узнавал об их отъезде слишком поздно, ничего не успевал предпринять и возвращался домой, испытывая с каждым разом все большее недовольство и злость.
Однажды чета отсутствовала в Брентс-Рок дольше обычного. За несколько дней до отъезда между Маргарет и Джеффри произошла ссора, еще более громкая, чем прежние, но и она закончилась примирением. Слуги слышали разговоры о грядущей поездке пары на континент. Через несколько дней уехал и Уикем Деландр. Он пропадал где-то несколько недель. Кое-кто заметил, что вернулся Уикем преисполненным странной значительности, радости, волнения, – никто толком не понимал, как это назвать. Он отправился прямиком в Брентс-Рок и потребовал встречи с Джеффри Брентом. Когда ему объяснили, что тот еще не вернулся, Деландр ушел, но напоследок сказал с мрачной решимостью, не укрывшейся от внимания слуг:
– Я еще вернусь. Новости у меня серьезные, можно и подождать!
Миновала неделя, за нею другая, месяц следовал за месяцем, а потом разнесся слух (позднее подтвердившийся) о том, что в долине Церматт приключилось несчастье. На опасном перевале упала с обрыва карета вместе с кучером, а в карете находилась английская леди. Ее спутник, мистер Джеффри Брент, к счастью, не пострадал: он как раз вышел из экипажа и шагал пешком, чтобы облегчить подъем лошадям. Брент и сообщил о беде. Начались поиски. Сломанная ограда, следы на дороге, отпечатки копыт там, где лошади отчаянно пытались выбраться наверх, перед тем как рухнули в реку, – все свидетельствовало о печальном исходе. Погода стояла ненастная, зимой выпало много снега, река сделалась еще полноводнее, чем обычно, и по ней, вращаясь, плыли льдины. Поиски продолжались, пока не выловили обломки кареты и труп лошади. Позже на песчаной отмели неподалеку от Теша нашли и труп кучера, но англичанку и вторую лошадь так и не удалось отыскать. По всей видимости, к тому времени их останки, кружась в водоворотах Роны, уже плыли к Женевскому озеру.
Уикем Деландр усиленно занимался поисками, но его сестра пропала бесследно. В книгах для постояльцев нескольких отелей ему удалось обнаружить запись «мистер и миссис Джеффри Брент». В Церматте Уикем заказал надгробный камень в память о Маргарет (на нем выгравировали ее фамилию по мужу), а в Бреттене, в церкви прихода, в который входили и Брентс-Рок, и Дандерс-Крофт, установил мемориальную доску.
Постепенно шумиха улеглась, и жизнь в окрестностях Брентс-Рок вернулась в привычное русло. Прошел почти год. Брент до сих пор где-то пропадал, а Деландр пил пуще прежнего и впал в еще более мрачное и мстительное расположение духа.
Но вот округа опять пришла в волнение: в Брентс-Рок готовились к прибытию новой хозяйки. В письме викарию Джеффри сообщил, что несколько месяцев назад женился на итальянке и теперь едет домой. В поместье вторглась небольшая армия рабочих: стучали молотки, пели рубанки, повсюду витали запахи клея и краски. Южное крыло было переделано полностью, после чего строители удалились, оставив необходимые материалы для работ в большом зале, приниматься за который, согласно особому распоряжению Джеффри, надлежало только после его возвращения и под его личным надзором. Брент вез с собой тщательнейшие зарисовки зала в доме отца его невесты и планировал воссоздать привычное девушке место. Нужно было поменять всю лепнину, а потому в зале возле стены сложили шесты и доски для лесов и поставили огромный деревянный короб для смешивания извести, сама же известь находилась тут же в мешках.
И вот прибыла новая хозяйка Брентс-Рок, в церкви запели колокола, началось всеобщее ликование. Итальянка была прелестна, ее переполняли поэзия, огонь и страсть юга. Она успела выучить несколько слов по-английски и произносила их с такими очаровательными погрешностями, что ее мелодичный голос полюбился всем столь же сильно, сколь и томный взгляд прекрасных темных глаз.
Брент, казалось, был счастлив как никогда; но лицо его то и дело принимало мрачное, настороженное выражение, которого не замечали в нем раньше те, кто давно знал Джеффри. Временами он вздрагивал, словно был встревожен каким-то шумом, неслышным для окружающих.
Шли месяцы. В округе начали шептаться, что в Брентс-Рок наконец-то появится наследник. Джеффри был очень нежен с женою, новый союз как будто смягчил его нрав. Брент стал больше, чем когда-либо прежде, проявлять участие к своим арендаторам и их нуждам, много занимался благотворительностью, как и его прелестная молодая жена. Казалось, все надежды он теперь возлагает на будущее дитя. Джеффри все пристальнее вглядывался в грядущее, и постепенно тень, омрачившая его черты, растаяла.
А между тем Уикем Деландр не переставал лелеять свою месть. В глубинах его души зрели злобные мысли, и нужен был только удобный случай, чтобы они обрели осязаемую форму. Все эти мысли так или иначе вращались вокруг жены Брента, ибо Деландр знал, что самым болезненным для противника будет удар по его любимой. И время долго вынашивало подходящую возможность, о которой он так страстно мечтал. Однажды вечером Уикем сидел в одиночестве в своей гостиной. Когда-то эта комната
