Нина Воронель - Готический роман. Том 2

Существо неподвижно распласталось на асфальте в трех сантиметрах от бампера, уронив голову на простертые вперед руки. Оно несомненно было женского пола – руки были голые, ноги тоже, беззастенчиво обнаженные вздернувшейся при падении юбкой. По открытой взгляду Ури руке, изуродованной сплетением грубых шрамов, он с удивлением узнал Хельку – какая нелегкая занесла ее на горную дорогу в такой поздний час? Куда она шла – вниз или вверх? И зачем? Ведь она и среди дня никогда не приходила в замок, утверждая, что не может добраться в такую высь из-за увечной ноги.

Ури растерянно смотрел на лежащую поперек дороги девчонку, не зная толком, как ему с ней следует поступить. Он не мог оставить ее валяться без сознания на ночном пустынном шоссе, но не мог позволить себе задержаться из-за нее ни на секунду – ведь все его попытки связаться с Инге оказались безуспешными. За эти два часа он трижды останавливал машину возле телефонных будок и тратил драгоценные минуты на то, чтобы нетерпеливо вслушиваться в бесконечные безответные гудки. Он перебрал в уме все возможные сценарии, которые способно было изобрести его воображение, – она задержалась при проведении экскурсии, она устала и заснула так крепко, что не слышала телефонных звонков. И, наконец, самый невероятный – ей почему-то не захотелось проводить эту ночь в одиночестве в замке, и она отправилась ночевать к Вильме.

После чего он немедленно позвонил Вильме. Та ответила ему сразу, после первого же гудка, – нет, Инге у нее нет, что за глупости, она всегда отказывалась покинуть замок на ночь, боялась его обидеть, да, она оставила Инге в полном здравии час тому назад под надзором верного Ральфа, она наверняка очень устала и свалилась, как убитая, но все же хорошо, что Ури уже близко к дому, пусть поспешит, на всякий случай, береженного Бог бережет.

Ури поспешно попрощался с Вильмой, поклявшись позвонить ей немедленно по приезде в замок, чтобы она могла уснуть спокойно, и помчался по темному шоссе. Пока он, злоупотребляя своим самозванным статусом полицейского, на запредельной скорости обходил то справа, то слева все попутные машины, в нем грозно росла уверенность, что единственным объяснением странного молчания Инге может быть ночной визит Карла.

И вот теперь, в самом конце пути, эта нелепая задержка! Не найдя другого выхода, Ури подхватил на руки легкое тело Хельки и попытался уложить его на заднее сиденье. Это оказалось не так просто: то руки, то голова девчонки застревали в узком пространстве между дверцей и корпусом. Можно было подумать, что она нарочно сопротивляется усилиям Ури затолкать ее внутрь, – если он держал ее обеими руками, то ее плечи застревали в дверном проеме, однако стоило ему освободить одну руку, чтобы направить эти хрупкие плечики в нужную плоскость, как нижняя часть ее тела провисала и цеплялась за раму машины.

Наконец, доведенный до полного отчаяния, он попробовал упереться в ее спину коленом, как вдруг заметил, что она смотрит на него широко открытыми глазами, пытаясь понять, кто он и что происходит.

– Ури? – неуверенно прошептали ее губы. – Слава Богу, ты вернулся!

– Хелька! – крикнул он слишком громко, благодарный ей за то, что она пришла в себя. – Тебе уже лучше? Скорей садись в машину.

Хелька слабо затрепыхалась в его руках и сама опустилась на заднее сиденье. Удивительно, как легко ее руки, плечи и голова скользнули внутрь машины по собственной воле. Закрыв за ней дверцу, он ринулся к водительскому месту. Но даже не успел завести мотор, как она вцепилась в его шею:

– Не надо в замок, Ури! Там никого нет! Они все уехали!

– Кто уехал?

– И Клаус, и фрау Инге!

Ури почему-то сразу ей поверил – это объясняло и его оставшиеся без ответа телефонные звонки, и Хелькино неожиданное появление на ночном шоссе.

– Куда они поехали?

Он включил мотор, готовый ехать туда, куда она скажет.

– В Каршталь.

– В Каршталь? Зачем?

Вопросы он задавал уже на ходу. Но, к сожалению, развернуться на узком шоссе было негде, так что пришлось продолжить путь наверх под сбивчивый рассказ Хельки о секте, о церемонии и о предложении Инге, чтобы Клаус не соглашался ехать без нее.

– Мне показалось, что она придумала это нарочно, чтобы он остался дома. Но потом она почему-то сама его повезла.

Прежде, чем развернуться на новой круговой площадке перед мостом, Ури все же осветил фарами ворота и обомлел – они были не заперты! Между полуотворенными створками зиял широкий просвет, в центре которого, пригорюнившись, сидел печальный Ральф. Уехала среди ночи, ворота не заперла и Ральфа с собой не взяла! Такого с Инге еще не случалось! Что-то там было не так!

– Ты была там с ними?

– Нет, – заплакала Хелька, – они же с мамкой на велосипедах, а у меня нога…

При виде подъезжающей машины Ральф заволновался, с лаем вскочил на ноги и ринулся в атаку. Когда он уперся лапами в пассажирскую дверцу, Ури распахнул ее приглашающим жестом:

– Прыгай, дружище, к нам!

В первый миг пес потерял голову от радости и навалился на Ури всей своей тяжестью, напомнив ему их первую, не столь дружескую, встречу.

– Давай, брат, без лишних сантиментов, мы спешим, – Ури ласково сбросил со своих плеч все еще мощные собачьи лапы и, направив машину обратно вниз, опять обратился к Хельке:

– Но ты видела, как они уезжали?

– Еще как видела, – шмыгая носом, выкрикнула Хелька. – Они мимо меня проехали. Я их на мосту ждала, думала, раз уж они едут, пусть и меня с собой возьмут.

– Чего ж они не взяли?

– Та не знаю. Сперва тот, что рядом с фрау Инге сидел, хотел меня взять и даже пальцем позвал, а потом, как я к дверям побежала…

Вот оно, вот оно, – тот, что рядом с Инге сидел!

– Кто же это рядом с фрау Инге сидел?

– Та не знаю, чужой кто-то. Я его раньше тут никогда не видела.

Ральф закинул голову и заскулил, словно желая вмешаться в их разговор, но Ури было не до собачьих переживаний.

– Высокий? В очках?

– Может, и высокий, он же в машине сидел, – Хелька задумалась и даже перестала плакать. – Только не в очках, без очков и с усами. Тонкие такие усы, как шнурки на ботинках.

Это было не важно – Карл вполне мог сменить очки на усы и даже наверняка сменил, чтобы замести свой след. Но вот зачем он заставил Инге везти его на церемонию в Каршталь? Что ему могло там понадобиться?

Марта

Марта не знала, радоваться или огорчаться из-за того, что фройляйн Жоли позволила Инге присутствовать на церемонии. С одной стороны, это наверно был единственный способ загнать в Каршталь заупрямившегося Клауса – еще минута и этот идиот повернул бы обратно, сведя на нет все ее материнские усилия. С другой – Марте только не хватало, чтобы Инге потащилась за нею и туда, на Сириус. Неужто недостаточно, что свою несчастную жизнь ей пришлось провести рядом с этой ведьмой, с этой змеей подколодной, вообразившей о себе невесть что. Она, видите ли, самая умная, самая красивая и самая справедливая! Знаем мы эту справедливость – чужих сыновей ведьмовскими зельями привораживать. И ведь все назло ей, Марте. Иначе на черта бы ей сдался урод Клаус, когда у нее от настоящих мужиков отбою нет.