Особняк покинутых холстов - Валерий Александрович Пушной

— Не значит в том случае, когда работа выполнена бездарями, — поправил Михаил. — А когда исполнена мэтром, тогда все совсем иначе.

— Особенно если полотно написано несуществующим художником, — добавила она с присущей ей насмешливостью. Губы растянулись в полуулыбке, глаза чуть прищурились и глянули на гостя разочарованно.

— Ты снова в своем амплуа. Никак не хочешь поверить моим словам, — повел он головой.

— Они не убеждают меня, — вздохнула она. — Самые красивые слова способны создавать самые красивые мифы. Но миф — это всего лишь измышление, и ничего больше.

— Ладно, оставим это, — попросил он. — У тебя еще будет возможность убедиться в моей правоте. А сейчас, если тебе не трудно, приготовь чай, как обещала. Рабочие, — показал на грузчиков, — за это время повесят холст на стену.

— Но они же грузчики.

— Прежде всего они мужчины, — строго заметил он, — и должны уметь делать простую мужскую работу.

— Ну хорошо, — недоверчиво протянула девушка. — Полагаюсь на тебя. — И тихо отправилась в кухню.

— Инструмент есть? — спросил Михаил у грузчиков.

— В машине, — махнул рукой тот, что с узкими губами. — Сейчас мигом доставим. — И метнулся в дверь. Через короткое время появился в прихожей со всем необходимым.

Михаил показал, в каком месте и как следует повесить картину:

— Распаковать аккуратно, без спешки. Повесить без помарок, чтобы не перевешивать. За небрежную работу деньги не плачу.

— Будь спокоен, шеф, — пообещал тот, что с высоким лбом. — Все будет по линеечке, как нарисовано. Руки у нас растут из того места, откуда надо.

— В другом случае не поручил бы вам эту работу.

— Так ты же нас не знаешь, — удивился тот, что с узкими губами.

— Я многое знаю, о чем ты даже не догадываешься.

— Во даешь! В таком случае мы тебя не подведем!

— Постарайтесь.

— Заметано!

Из кухни прозвучало приглашение Лилии. Михаил пошел на ее зов. Сел за стол. На нем с двух сторон столешницы стояли чашки для чая и лежали салфетки, а посередине стола — вазы с конфетами, печеньем, пряниками, зефиром и другими сладостями.

— Скажи, — она стоя разливала из фарфорового чайника чай в чашки, — почему так получается, что ты всегда появляешься неожиданно в самые неподходящие моменты?

— Неподходящие? — Он раскладывал салфетку на коленях.

Задержав дыхание, держа в руках чайник, она чуть запнулась, но тут же поправила себя:

— Наверно, я не так выразилась. Неправильно подобрала слово.

— Пожалуй, да, — охотно согласился он.

— Кто ты такой? Всезнайка?

— Ты преувеличиваешь. Кроме Бога, никто не может знать всего.

— Ты не ответил на вопрос! — Девушка поставила чайник на стол.

— Я обыкновенный, — с простым выражением лица пояснил он. — Как правило, мне многое интересно. Я стараюсь больше познать.

— Меня ты тоже познаешь? Но чем для тебя интересна я? — Лилия села на краешек стула напротив Михаила, выпрямила спину.

— Загадкой, — дотронулся он до чашки с чаем.

— Да я как открытая книга, — улыбнулась девушка и ближе к нему придвинула сладости.

— Открытую книгу еще надо прочитать. — Он посмотрел на нее испытующе, точно пытался осмыслить очередную малопонятную страницу книги.

— Прочитанную книгу всегда откладывают в сторону и забывают о ней, — грустно вздохнула Лилия.

Отрицательно покачав головой, Михаил не согласился:

— Бывают книги, от которых невозможно оторваться, которые прочитывают многократно, пытаясь разгадать тайну их волшебства. Но и потом не выпускают из рук, чтобы не лишиться изумления души от прочитанного, помня наизусть многие страницы.

— Ты поэт! — Она всматривалась в него через прищур глаза.

— Увы, — развел он руки. — Бог не наградил таким талантом. Я обыкновенно люблю хорошую поэзию. И тех, кто владеет словом.

— К сожалению, вся хорошая поэзия в прошлом, — невесело констатировала Лилия, продолжая с интересом наблюдать за ним.

— Вчерашний день — уже прошлое, — напомнил Михаил, прислушиваясь к звукам из прихожей, где рабочие вешали картину. — Но завтра не наступит без него.

— Философствовать можно долго. — Лилия не отрывала глаз от его лица. — Скажи прямо: я тебе приглянулась?

— Не скрою, — подтвердил он с некоторой сухостью.

Ей не понравилось такая сухость, но она продолжала спрашивать:

— Когда увидел меня в магазине? — поинтересовалась. — Или раньше положил на меня глаз? А в магазине попросту схватил за хвост удачу? Точнее говоря, подвернулся случай, и ты сумел воспользоваться им. Тогда надо отдать тебе должное, потому что ты виртуоз.

— Случай никогда не подворачивается, — спокойно, со знанием дела поправил ее Михаил. — И удача не бывает случайной.

— Я не верю тебе, — нахмурилась она, придвигая ближе к себе чашку с чаем. — Очередная выдумка, как про Хаюрдо. Однако спасибо тебе за подарок. И давай будем пить чай. С чем ты любишь? Выбирай по вкусу. Все на столе. — Показала, как радушная хозяйка, которая перед гостями все выкладывает на стол.

Чай пили молча, недолго. Лилия поглядывала на Михаила, он смотрел на нее. В голове у девушки многое переплелось. Обрывки мыслей выстреливались мозгом и рассыпались на части, которые ей не удавалось соединить в единую цепочку. Она не верила, что могла понравиться ему, потому что знала, что не была броской красавицей. Заурядная, каких немало на улицах и каких подчас не заметишь, проходя мимо. Да и в его внешности девушка не обнаруживала ничего, что могло бы особенно привлечь внимание. Рядовая наружность. В толпе легко затеряется. Послушать, правда, можно. Язык подвешен неплохо. И если бы не увлекался дурацкими выдумками, пообщаться иногда не мешало бы. Однако загадывать Лилия ничего не хотела. Видя, что в его чашке осталось мало чая, она собралась спросить, не добавить ли еще, но ее опередил голос грузчика из прихожей:

— Шеф, — позвал тот Михаила. — Готово. Картина на месте. Иди принимай работу.

— Извини, — сказал он Лилии, поднимаясь со стула, — меня зовут.

— Я тоже посмотрю, — подхватилась она.

Придирчиво осмотрев работу, Михаил одобрил:

— Ну что ж, руки у вас действительно растут из нужного места. — Затем повернулся к Лилии, стоявшей в дверях в кухню: — Как тебе? За тобой последнее слово. Ты здесь хозяйка. Для тебя делается работа.

— Я довольна, — кратко отозвалась та, чувствуя удовлетворение от увиденного.

— Хозяйка, ты на этой картине настоящая дворянка! — причмокнул языком тот, что с узкими губами.

— Придворная дама, — поправил Михаил. — Фрейлина императрицы.

— Так императоров давно нет, — вставил тот, что с высоким лбом.

— Но они были, — напомнил Михаил. — Эту картину писал мэтр, который в те времена рисовал портреты императрицы.

— Погоди, шеф, ты что-то не то лепишь. Это же не старинная картина, — вытаращился рабочий.

— Да, — подтвердил Михаил невозмутимым тоном. — Написана недавно.

— Тогда