Самая страшная книга 2025 - Юлия Саймоназари
Моя уловка сработала. Вася больше не переживала из-за животных. А я больше не переживала за Васю и свою психику. Честно говоря, я стала думать, что мне все просто померещилось и Томасина действительно всегда была жива, а Сетон-Томпсону и правда однажды отказал литературный вкус.
– А что там у вас за игра? – вдруг спросил Игорь через пару месяцев.
– Какая? – рассеянно сказала я, прижимая трубку телефона плечом к уху.
Я отправила Васю на день к отцу – если уж Игорь так хочет быть настоящим отцом, пускай не возражает против дополнительного дня с дочерью, – а сама стала намывать дом. Я не очень любила генеральные уборки, точнее, ненавидела их, но кто-то же должен это делать, пока Вася не выросла. Одной рукой я отмывала столешницу, другой смахивала пыль со шкафчиков. Я напоминала себе какую-то многорукую богиню-паучиху, которая не плетет паутину, а наоборот, разрывает все невидимые связи, которыми она прикипела к этим старым вещам, грязным местам, запыленным углам.
– С книгой, – ответил Игорь.
Я пожала плечами, совсем забыв, что он не может меня видеть. Телефон со скользнул с плеча и задорно поскакал по полу. Я услышала лишь обрывки фраз Игоря: «…улыбается… говорит… остались живы… читает всегда…» На последнем ударе о пол крышка телефона отскочила в сторону, аккумулятор вылетел, и экран потемнел.
Я громко выругалась – пока дочери не было дома, я могла позволить себе это.
Вася вернулась вечером – веселая и болтливая. Она тараторила о мороженом, о котенке, которого вынесла во двор какая-то девушка и разрешила погладить, о новой компьютерной игрушке, которая появилась у папы… Мне не было ни завидно, ни обидно: при всех своих недостатках Игорь честно не пытался перетянуть Васю на свою сторону, не корчил из себя обеспеченного и предобрейшего «воскресного папу», не старался противопоставить себя – такого веселого и щедрого – мне, такой скучной и требовательной.
– Папины соседи делают ремонт там все время что-то жжжжж жжжжж жжжж трррр трррр… – тараторила Вася с набитым ртом, уплетая котлету. – А еще папа повесил кормушку на балкон сказал что для воробьев но там только голуби прилетают один голубь такой толстый был что застрял в кормушке крыльями хлопал хлопал чуть кормушку не оторвал и вниз с нею не свалился папа голубя достал и выпустил…
Я слушала дочь краем уха, рассеянно кивая. Идея с кормушкой, к слову, неплохая – в моем детстве у нас на балконе стоял скворечник, и мне очень нравилось наблюдать, как по весне скворцы хлопотали, таская туда пух, веточки, щепочки и траву. Правда, через месяц просыпаться от истошного ора голодной толпы мне нравилось уже чуть меньше.
– …а еще папа решил сварить мне кашу как мы видели по телевизору но у него не хватило молока поэтому он пошел в магазин а когда он вернулся ему позвонили с работы и он стал разговаривать мне было скучно я почитала папину книжку а потом папа вернулся и стал варить кашу а потом мы ушли играть папа забыл поставить таймер каша подгорела было много дыма и вони соседка пришла и звонила дверь она сказала…
Тут Вася выдохлась и полезла в холодильник за соком.
– А что за книжка? – спросила я, смутно припоминая, о чем меня сегодня спрашивал Игорь. Что-то про то, что бормочет Вася, приступая к чтению?..
Дочь выволокла из холодильника две пачки – апельсинового и яблочного – и принялась сосредоточенно раздумывать над ними.
– С черной и красной обложкой, – сказала она.
– Интересная?
– Не очень, – пожала плечами Вася, решительно скрутила крышку у пачки апельсинового сока и набулькала половину чашки. Потом подумала, так же решительно вскрыла упаковку яблочного – и долила чашку доверху.
– Ну а про что там?
Вася сделала глоток, скривилась, отодвинула чашку и вышла из-за стола.
– Да там тете вначале ногу отрезали и в рот засунули, – сказала она. – Мне стало неинтересно, и я закрыла.
И ушла в комнату.
Я нервно сделала глоток из ее чашки, даже не ощущая вкуса, – и тут же набрала Игоря.
– Ну? – Судя по его голосу, он уже предполагал, что его ждет выволочка.
– Что у тебя за книга с черной и красной обложкой? – я решила обойтись без лишних предисловий.
– Эмн… – Что бы он ни предполагал, этот вопрос застал его врасплох. – Вообще-то у меня не две книги – эта и букварь. Можно поточнее? И с чего она тебя интересует?
– В этой книге тете в начале ногу отрезали и в рот засунули, достаточно «поточнее»?
– А, ну это Марк Нэмис, новый роман. А что?
– А то, что какого черта ты раскидываешь свое хоррорное говно по всему дому, где его может увидеть дочь?
– А, вот в чем дело… Черт! Ой, блин. А Вася что, прочла ее?
– Ну, ей хватило первых страниц. Надеюсь, у тебя порнушка в свободном доступе не валяется?
– Нет, Оль, ну ты что… Ну конечно, нет!
Сказав, что, так и быть, на этот раз поверю ему – и, конечно же, соврав, – я отключилась.
Отпила еще глоток из Васиной чашки и скривилась. Действительно, получилась мерзкая смесь.
Как там он назвал автора? Марк… Нэвилл? Немон? К счастью, поисковик подкинул верную фамилию после того, как я вбила «марк автор хоррор новый роман».
Действительно, русскоязычное издание «Игры в кости» получило обложку в черных и красных тонах. Что-то щерилось в полуоткрытую дверь, которую тщетно пытались удержать тонкие женские руки. На правой руке не хватало указательного пальца. Дверь уже пошла трещинами, выгнулась и выпучилась, одна из петель предательски висела на одном шурупе. Верхний косяк был изъеден кровоточащими язвами и гнойными угрями, сочился сукровицей, которая капала на женские руки, покрытые волдырями.
«Как Вася вообще решилась взять эту пакость в руки?» – недоуменно подумала я. Нет, обложка была сделана весьма талантливо, она одновременно и вызывала тошноту, и будоражила воображение – но уж скорее у взрослого человека, чем у шестилетки! Что вообще заставило Васю хотя бы попытаться прочесть… это?
Я доскроллила до аннотации.
Игры с потусторонним не доводят до добра. А незнание не освобождает от ответственности. Хелен понятия не имела, что ее случайная необдуманная фраза выпустит на волю жуткую тварь… И когда мир искажается, а демоны играют человеческими костями, остается только искать другую фразу. Пока у тебя не вырвали язык.
Ясно. Что-то на бодихоррорном. Не сказать чтобы я была поклонницей ужастиков вообще.
