Роберт Стайн - Улыбнись и умри

— Действительно, на вид старая ценная вещь, — обратился ко мне мистер Грунд. — Надо быть с ней поосторожнее, Грег.

— Я и так стараюсь. Я хочу ее запереть в свой шкафчик.

Протиснулся я между Сумо Один и Сумо Два и дунул по коридору. Я уже был у своего шкафчика, когда до меня донесся голос директора:

— А ну-ка в класс, ребята. И не устраивайте тяжелую жизнь замещающей учительнице, ладно?

Да разве мы… — ответил Брайан.

Да что вы… — поддакнул Донни.

Я встретил Шери после уроков, и мы пошли домой.

— Что новенького? — поинтересовался я.

Получила пятерку по контрольной по математике.

Нашла чем удивить. У тебя всегда пятерки по математике.

— Правда? Ну, может, хотелось похвастать. Я что-то чувствовал себя не в своей тарелке.

Какая-то усталость. Слабость, что ли. Не дойдя полквартала до дома я остановился и стянул со спины ранец.

Ты чего? — спросила Шери. — Чего вдруг стал возиться со своим ранцем?

Да кто-то, видать, подтянул ремни, — ответил я. — Хочу чуть расслабить их. Жмут.

— Да кому нужно затягивать твой ранец? — удивилась Шери и выдула изо рта пузырь величиной с голову. Я тут же пальцем проткнул его. — Ой, — вскрикнула она, когда жвачка лопнула и забрызгала ей все лицо. — Что, завидно? Это мой рекорд. Самый большой пузырь. Надо сфотографировать.

— Только не говори, пожалуйста, о фотографии, — взмолился я. — Меня мутит от фотографий и камер.

Я ей уже успел сказать, что мистер Сор сегодня не пришел в школу.

А где камера? — спросила она, выковыривая жвачку из волос.

В надежном месте. Я запер ее в своем шкафчике.

Тут нас догнали Майкл и Чив.

— Ты говорила Майклу и Чиву про камеру? — спросил я Шери.

Она покачала головой:

Нет. Они бы очень расстроились. После того что произошло прошлым летом, они даже видеть эту камеру не хотят. Я тоже, — она посмотрела на меня.

Привет, ребятки. Как поживаем? — крикнул Чив, хлопнув меня по спине так, что я чуть носом в асфальт не клюнул.

Майкл рассмеялся. Что сегодня делаем?

Да не знаю ещё, — ответил я, поправляя ранец. Что-то он мне всё покоя не давал.

Давайте на великах, — предложил Майкл. — Сегодня такой денек! Может, прокатимся куда?

А что, идея, — кивнул я. Все лучше, чем непрерывно думать о мистере Соре да этой дурацкой камере.

— Давайте встретимся у моего дома, — предложила Шери. — Мне надо у мамы отпроситься.

Майкл и Чив вприпрыжку поскакали к себе. А мы с Шери перешли улицу и пошли к своим домам. Мы ведь жили в соседних домах.

Мама и папа были на работе. Терри не пришел еще из своего колледжа. Я бросил ранец в вестибюле, достал из холодильника банку сока и выдул в два глотка через трубочку.

Чувствовал я себя все еще неважнецки. Какой-то упадок сил. Я и подумал, что хороший велопробег восстановит энергию.

Что-то я неуютно чувствовал себя в джинсах. Как будто они стали малы. Я сбегал к себе в комнату и надел другие, совсем свободные шорты. Родители всегда подначивали меня из-за этих шортов, говорили, что в них запросто влезет кто-нибудь потолще.

А мне эти шорты нравились. Ну и что, что большие? Они такие клевые. А главное, просторные и удобные. Вообще-то на велике я в них не катаюсь. Шорты шортами, но они такие длинные, что могут в цепь попасть.

Я поспешил вниз, а там меня уже ждали Шери, Майкл и Чив на своих великах.

— Поехали, Грег, — поторопил меня Чив. — А то что-то погода начинает портиться.

Открыл я гараж и пошел за великом, тщательно обходя масляные пятна на бетонном полу. Взял свой велик и вывел его на подъездную дорожку. И решил сделать свой коронный цирковой номер. Взялся обеими руками за руль и, оттолкнувшись как обычно ногами, взмыл в воздух. Затем опустился — бух в седло. И обе шины — пшик! — лопнули. Я услышал только взрыв, потом почувствовал струи воздуха и увидел, как шины обвисли на ободьях. Вот те на! Это еще что такое?

16

— Уф! — вскрикнула Шери.

Майкл и Чив так и покатились со смеху.

Вот так шины! — сказал Майкл.

Может, тебе пора садиться на диету? — сунулся со своими советами Чив.

Чего? Диета? — переспросил я, понимая, что Чив шутит. Только от его шутки у меня холодок по спине пробежал. Перед глазами вдруг возникла фотография. Ну та, ужасная, из камеры. На которой я был раздутый и огромный, как баллон с водой. На лбу у меня выступила испарина, и я почувствовал, как краснею. Друзья с удивлением уставились на меня.

Похоже, прыгнул слишком круто, — пробормотал я.

Может, тебе лучше трехколесный велосипед, — хихикнул Майкл.

Но никто не засмеялся. У Майкла всегда такие шуточки. Никому не смешно.

Опустился на корточки, чтобы посмотреть, что с шинами. Ну конечно. Две большие дырищи. Два разрыва. А шины-то совсем новенькие.

Отвел я свой велик обратно в гараж.

— Возьму старый велик Терри, — сказал я друзьям.

На самом деле велик брата мне больше моего нравится. У него двенадцать скоростей, а на моем только десять. Терри на велике сейчас почти не катается. Еще бы! Он уже получил водительские права. Но Терри не любит, когда я беру его велик.

Лучше бы тебе на него не садиться, — бросил Чив. — Лучше так с ним походи. — И они с Майклом дружно рассмеялись.

Ха-ха, — поддержал их я. — Ну и весельчаки вы, ребята. Только не лопните, как шины.

Не боись. Мы лопнем, как две шины, — снова со своими шутками Майкл.

А может, тебе нужен горный велик, покрепче, — раздумчиво посоветовал Чив.

А может, тебе нужен подзатыльник покрепче? — разозлился я.

Только не садись на меня, — испуганно вскрикнул Майкл, поднимая обе руки, будто защищаясь от меня.

Мы поедем или нет? — со вздохом спросила Шери и посмотрела на небо. Его явно затягивали облака. — Если не поторопимся, попадем под дождь.

Я уже осторожно оседлал велосипед. И по дорожке мы выехали на улицу. Без особой цели проехались вокруг городка, а поравнявшись с вытянутым узкой полосой парком недалеко от школы, пустились наперегонки по траве.

У нашего Чива лучший велик и самые длинные ноги. Он всегда всех обгоняет.

Через часик начало моросить, и мы поехали домой. Ноги мои отяжелели. Мускулы болели. Я перехватил взгляд Шери. Она внимательно смотрела на меня. Внутри у меня вдруг все похолодело: что это она на меня уставилась?

На следующее утро я проснулся с двумя словами на устах: "мистер Сор".

"Сегодня я покажу ему камеру, — сказал я себе, потягиваясь и зевая. — Сегодня мне исправят оценку".

Я встал, протер глаза и увидел подушку на полу. Нагнулся, чтобы поднять ее, и почувствовал, что пижама туго обтянула меня. Пуговицы вдруг одна задругой посыпались на пол. Что за чудеса? И вдруг услышал: трах! Я даже не сразу сообразил, что мои пижамные штаны лопнули по шву.