Жестянка 2 (СИ) - Денисов Вадим Владимирович
Рационализаторы-изобретатели клянутся, что не планируют вносить какие-либо доработки в конструкцию самого двигателя. Газ будет подаваться во впускной коллектор и далее, как и бензин, попадать в цилиндры. Заводится газген только на бензине, для чего под капотом предусмотрен дополнительный небольшой бачок с топливом. Затем переключателем внутри кабины машина переводится на газ.
И что тут может не сработать?
Мне нетрудно представить удалого автомобилиста Жестянки, не избалованного безостановочным пробегом в полтысячи вёрст, который тормозит на обочине через каждые восемьдесят километров и досыпает в огромный агрегат дрова, уголь или ветки в тугих пучках. Ожидаемая от газогенов экономия, конечно, не сможет компенсировать очевидное неудобство и чувствительную потерю мощности, однако существующая на данный момент логистика это вполне допускает. Автономность транспортного средства гораздо важнее.
Такие газогенераторы можно использовать ещё и как стационарные генерирующие устройства, перерабатывающие биомассу, которой вокруг просто навалом, в остро необходимую электроэнергию. Или как энергоустановки сельскохозяйственных машин, для которых удобство эксплуатации и динамические показатели играют второстепенную роль. Так что дело парни затеяли нужное, и не воспользоваться таким техническим решением — недопустимая глупость.
От размещения реактора сбоку кабины с перегрузом на одну сторону машины «сколковцы» сразу же отказались. Да, кузов немного укоротится или же будет немного сдвинут по продольной оси.
Сейчас «газон» стоит в технопарке с практически пустым подкапотным пространством. Друзья решили сделать полноценный испытательный стенд, на котором собрана и обкатывается действующая модель всей силовой установки. Так удобней следить за узлами, регулировать, допиливать и совершенствовать, ведь к любой точке монтажа есть быстрый доступ... Посторонних в планы не посвящают и на территорию не допускают. Даже обидно, ведь мы с Пикачёвым тоже кое-что понимаем в технике.
Возвращаясь после очередного трудового дня в свою келью, первую неделю после начала работ я старался не смотреть в ту сторону. Хотя поначалу мне было очень любопытно. Все подобные новации одновременно завораживают и пугают. Наше новое чудо — вот оно, рядом с родным подъездом. Бампером в двери стучится. Затем я перестал замечать эту повседневную суету, реагируя только на громкие стуки и горячую ругань мастеров.
А через пару недель мне вообще стало не до дворовых картинок — я получил от шефа предложение, от которого, как принято говорить, отказаться было невозможно. Казанников вызвал к себе совершенно неожиданно, вытянув в штаб прямо с завтрака.
— Садись-ка ты, Денис, вот сюда... — он коротко махнул рукой в сторону ближайшего стула и медленно опустил тяжёлую телефонную трубку на держатель. По тому, как задумчиво и долго шеф смотрел на телефон полевой связи, я понял: он действительно обсуждал по трубе что-то серьезное, и в этой мизансцене «очень занятый чиновник» телефонный аппарат отнюдь не декорация.
— Тут ведь такое дело всплыло... Есть обоснованное мнение, что у тебя наличествуют выдающие педагогические способности.
— Чего-о? — натурально оторопел я. — Это кто же такое мог приду...
— Неважно. Скажи, Денис, не припомнишь, ты в прошлой жизни какие-нибудь обучающие курсы вёл? Может, работал в школе преподавателем ОБЖ или НВП? Ничего тебе память не подсказывает?
— Владимир Викторович, уж кем-кем, а учителем я себя никогда не видел! Даже трудовиком, — с гневом отверг я нелепую версию.
— Торопишься с ответом. А ты не торопись, не торопись, — сказал он назидательно, — разговор у нас будет долгим... Душновато что-то, третий день без ветерка, зараза, сердце шалит. Не знаешь, когда ЦУП начнёт подкидывать нам кондиционеры?
— Заявку отправьте, — буркнул я.
— Смешно. Но ты всё-таки постарайся вспомнить, постарайся, — с улыбкой предложил шеф, вытирая лоб клетчатым платком.
Что же, надо так надо, постарался. Большого труда это не составило. Воспоминания о личной жизни на Земле здесь настолько редки, что вспыхнув в голове один раз, они будут гореть там до тех пор, пока ты их полностью не осознаешь и не зальёшь этот огонёк слезами радости или скорби.
— Без отзыва в башке, товарищ командир, ничего не вспоминается, зуб даю, — доложил я после паузы, в течение которой ещё раз честно попытался вытащить из серой зоны памяти требуемые ассоциации. — Ну не было у меня такого опыта, Владимир Викторович! Не отмечено.
— А ты не зарекайся насчёт былого, не зарекайся, Денис! Всякое может всплыть в нашем странном мире... Внезапно проснувшаяся память, знаешь ли, каждого из нас ещё не раз удивить может. Впрочем, сейчас это не так уж и важно...
Он встал, закрыл бесполезную форточку и открыл окно полностью, выглянул, по давней привычке посмотрел, не бродит ли кто рядом со штабом, и продолжил от окна же:
— В поисковых группах у тебя безусловный авторитет, накопленным опытом делишься без утайки, молодых обучаешь всяким премудростям ремесла умело и честно. Личная подготовка тоже на высоте. Значит, будешь способен выполнить и эту важную задачу.
— Какую? — послушно откликнулся я, уже понимая, что не услышу от начальства ничего хорошего.
— Необходимо подготовить контингент резервистов из числа трудоспособных граждан Пятисотки мужского пола и призывного возраста! — он крепко жахнул ладонью по столу, и я от удивления открыл рот.
— Универсальных солдат, можно сказать! Пока без специфики. Хорошо подготовить, без туфты! С учётом того, что по объективным причинам курсанты не могут быть надолго оторваны от выполнения своей основной работы. Первые курсы — мобилизационные сборы длительностью в две недели, а дальше первый опыт покажет. Тебе будет выделен учебный класс для занятий, необходимое матобеспечение, оружие и частично амуниция, а вот места для полигонов выберешь сам. Главное в этом деле — сверстать учебный план, расписание, разработать методические материалы. Этим, кстати, нужно будет заняться в первую очередь.
— Подождите, какие ещё материалы!? — вскричал я взволнованно. — Владимир Викторович, ну посмотрите, где я, и где вся эта писанина!
— Перед партами с курсантами, вот где ты! — прорычал шеф, — Отставить пререкания!
— А почему не Кретова? — не мог успокоиться я.
— На женщину хочешь перевалить? Потому что ты. Отставить, я сказал! Слушай, ну некому больше... У тебя подходящий баланс качеств и психуешь редко. Короче, так, Рубин. Перечень предметов тоже сам составишь. Что там понадобится? Стрелковая подготовка, работа с техникой, спасение, следопытническое дело...
— ПСР, — поправил я машинально, поморщившись от словечка «следопытническое», — Комплекс поисково-спасательных работ.
— Ну вот! Магдалина Оттовна поможет с тактической медициной, со жгутами всякими, медики лекции по профилю проведут, это я обещаю! — обрадовался Казанников, опять тяжело хлопнув ладонью по столешнице. Для него это обычный аккомпанемент процесса принятия решения.
— Рубин, ты же всё знаешь! Тебе и карты в руки. И вообще, вот бумага с ручкой, садись поудобней.
— Да что писать-то? — не понял я.
— Не знаю, мысли пиши! Наброски. Какая-то литература по педагогике для техникумов имеется в библиотеке, сам видел. Есть там и советские уставы Вооружённых сил, наставления... А вот это лично от меня помощь, держи! Как видишь, я при всей занятости нашёл-таки время и написал.
Казанников придвинул ко мне тонкую рукописную брошюрку, на синей картонной обложке которой печатными буквами, обведёнными трижды, чтобы пожирней, было старательно выведено длинное название: «Тактика действий малых пехотных групп в условиях деревенской застройки и лесостепи».
Ого! Серьёзный труд, между прочим.
— Остальное придётся создавать тебе. Да не морщись ты! Сделаешь всё хорошо и добросовестно, подготовишь методички, проведёшь сборы и будешь свободен, как ветер в саванне, далее с призывниками смогут работать другие инструкторы.
