Корпункт (СИ) - Прягин Владимир
— Инспектор, — сказал он, — можете объяснить, как мне вообще это удалось? С М-фоном, я имею в виду. Я теперь, блин, великий маг?
— Это вряд ли, — полицейский усмехнулся. — Я спрашивал у научников, они говорят — уникальное стечение обстоятельств. Переход — нелегальный, поэтому М-фон исказился резко. При этом столкнулись люди из противостоящих миров, то есть вы и контрабандисты. Противостоящих — не в смысле враждебных, а… ну, как два полюса у магнита. А тут ещё ауксилитовый пласт поблизости… В общем, всё это наложилось, сошлось в той точке, где оказались вы…
— Звучит как-то жутковато.
— Это я простыми словами, в меру своего понимания. Если хотите по-научному — приглашу специалиста, с которым сам консультировался. Он спать ещё не ушёл, так что подойдёт быстро.
— Да, пригласите, будьте добры. У меня там, возле обрыва, были видения — пусть растолкует…
Инспектор хотел откланяться, но Иван спохватился:
— Стойте, ещё минуту! Объясните — нахрена этот «призрак» вчера приходил на шоу? И каким боком тут сезонные знаки? А то я сам не соображу, в голове какая-то каша.
— Насколько мы понимаем, дело обстоит так…
Со слов инспектора выходило, что первую попытку открыть проход контрабандисты сделали прошлой осенью (то самое свечение в лесу). Сил у них тогда не хватило. Но весной приехал Иван — протоптал, так сказать, межпространственную тропу, которую мошенники решили использовать в качестве ориентира. За Иваном продолжали следить, чтобы лучше изучить магический след, протянувшийся за ним из Москвы, и настроить собственный переход.
— А, так вот зачем этот гад возле меня крутился…
— Если бы вы снова воспользовались «тропой», они получили бы ещё больше полезных данных. Поэтому вас подталкивали к досрочному возвращению в родной мир. А заодно хотели себя избавить от вашего журналистского любопытства. Двух зайцев одним выстрелом, так сказать.
— Ладно, с этим понятно… А Борис при чём? И геолог?
— Залежи ауксилита влияют на параметры перехода. Мошенникам требовались расчёты. У Бориса Ильича, как вы знаете, есть соответствующее образование, но он им помогать отказался. Тогда обратились к геологу. Тот согласился, получил взятку. Теперь мы его объявляем в розыск.
— Вот ё-моё… Я и тут, значит, лоханулся — зря грешил на Бориса… А вы ведь меня сразу предупреждали, чтобы не делал поспешных выводов…
— Не казнитесь, Иван Егорович. Вы тогда ещё толком не адаптировались, вам не хватало фактов. Но время пришло, и всё разрешилось.
— Да уж. Спасибо хоть, крови сегодня не было.
— Ну, она-то как раз была… Нет-нет, не пугайтесь, ничего страшного. Там, на площадке, вы, может, не успели заметить — «призрак» хотел сбежать, пытался сопротивляться парализующему воздействию. Перенапряжение получилось такое, что кровь пошла носом, буквально хлынула. Целая лужица натекла.
— Лужа на асфальте… То есть афиша не соврала в апреле, когда был знак…
Инспектор пожал плечами — ну да, мол, не соврала, и что тут такого? Подошёл к двери и уже оттуда, обернувшись, сказал:
— Отдыхайте и выздоравливайте. Скучно вам, надеюсь, не будет. Ася пока ничего не знает — ночью мы её не стали будить, чтобы не пугать лишний раз, но теперь сообщим, конечно. Так что скоро наверняка заглянет. Ну и я тоже ещё зайду, если не будете возражать.
Он вышел в коридор, а в палату шагнула Катя — взъерошенная и бледная от усталости. Села возле кровати. С минуту они молчали, потом репортёрша буркнула:
— Чего смотришь? Не нравлюсь?
— Не напрашивайся на комплименты, — сказал Иван. — А вообще, ты мне напоминаешь некоторых московских девиц. Тоже стригутся коротко — типа, активные, независимые, лень расчёсываться. А иногда ещё и покрасятся в какой-нибудь вырвиглазный цвет, за километр видно…
Снова повисла пауза. За окном чирикали воробьи.
— И что теперь? — спросила наконец Катя.
— Теперь подойдёт научник. Пару вопросов хочу задать — в том числе тот, который меня волнует со дня приезда. Тебя, может, тоже заинтересует, так что не уходи.
38
Специалист по М-фону — моложавый и до неприличия бодрый — ждать себя не заставил. Едва поздоровавшись, взял быка за рога:
— Насколько я понял, Иван Егорович, ваша ночная вылазка сопровождалась эффектами восприятия, которые вам показались странными. Вы даже употребили слово «видения»…
— Да, было дело. Надеюсь, подскажете, что к чему. Я тогда был весь на эмоциях, фон вокруг дёргался, и вообще… Короче, мне в какой-то момент почудилось, что я смотрю на континент сверху — типа, с орбиты. Только светились не городские огни, а смыслы — я это каким-то образом понимал…
— Вам повезло — люди очень редко такое переживают. Нужна целая комбинация внешних факторов, ну и чутьё словесника, само собой разумеется.
— То есть я действительно видел настоящую структуру М-фона?
— Не уверен, что слово «видеть» — наиболее точное в данном случае. Я бы употребил глагол «визуализировать».
Иван устало вздохнул:
— Знаете, на эту тему у вас тут все говорят сплошными загадками. И пишут тоже. Я в библиотеку ходил, читал, как всё начиналось — первопроходцы, письменность, М-фон и прочее в том же духе. Но так и не разобрался. Почему вдруг пришельцы с моей Земли так легко всех объединили вокруг себя? Вы можете сейчас объяснить — для тупых, на пальцах? Или это всё-таки тайна?
Эксперт задумался:
— Не то чтобы совсем тайна, но, как бы это сказать… Вот в вашем мире, к примеру, широко используют нефть. Наверняка есть куча статей и книжек о её роли для экономики?
— Ну ещё бы. И в новостях ежедневно — цена за баррель и вся фигня.
— Ага, вот видите. И многие ли из этих статей начинаются с химических формул? С перечисления всех веществ, из которых нефть состоит?
— Гм… Ну, если так рассуждать, то да… Но при желании — не проблема, в интернете найти — секундное дело…
— Девяносто девять человек из ста просто не задумаются об этом. Для них достаточно знать, что нефть существует. То же самое и у нас. Но вам я, разумеется, попытаюсь коротко пояснить.
— Внимательно слушаю.
— Для наглядности давайте опять возьмём достижения из вашего мира. Вам ведь встречались иллюстрации на тему того, как функционирует мозг?
— Да, встречались, конечно…
Иван запнулся.
Теперь он сообразил, что ещё напоминала картинка, увиденная с орбиты.
Сеть нейронный связей в мозгу — узлы и соединяющие их линии. Структура, хранящая приобретённые смыслы…
— М-фон, — продолжал научник, — это тоже, выражаясь условно, некая сеть. Письменность же — процесс, активно создающий новые связи. Её наличие структурирует фон по-новому. Усложняет его, но при этом и упорядочивает. А люди, рождённые здесь, воспринимают всё это на физическом уровне — пусть даже неосознанно. Поэтому они сразу и потянулись к тем из переселенцев, которые были грамотны.
Иван молчал, размышляя.
Думал о том, как повезло местным много веков назад. Что было бы, если бы к ним забрёл какой-нибудь князёк-отморозок с верной дружиной? Но, к счастью, этого не случилось. Приходили простые люди, которым хотелось спокойно жить и работать. Которые не делали подлостей и не ждали их от других. И передали эту способность своим потомкам. Вот главное чудо Тихой Руси, а вовсе не магический фон и не волшебные камни…
Хотя, если разобраться, это не чудо вовсе, а норма человеческих отношений. Вот только на старой Земле об этом почему-то забыли — может, не все, но многие. Да и ему, Ивану, жители Верхневейска зачастую казались легкомысленно-инфантильными. А признаком взрослости он почему-то считал цинизм. Ему твердили: «Заранее думать о людях плохо — это ошибка», но он отмахивался, подозревал подвох.
И к чему всё пришло в итоге? Глобальные козни, которые мерещились ему в Верхневейске, оказались мелкой контрабандистской аферой. Да и ту организовали не местные, а какие-то гастролёры.
Нет, это, конечно, круто, что мошенников изловили. Здешняя полиция будет благодарить Ивана за вклад в расследование. И да, он действительно посодействовал. Вот только как-то обидно, что из всех его качеств для этого пригодилась лишь рефлекторная потребность искать повсюду говно…
