Яркий Миг - Николай Покуш
Ника посмотрела на меня с недоумением.
– Так вы не знаете, кто он?
– Нет, – ответил я. – Нашел его сегодня утром.
– Странно… – протянула Ника, возвращая свой взгляд к малышу.
Яркий подошел к ней и потрогал золотые пуговицы на камзоле, затем внимательно изучил широкую пряжку на ремне, опоясывающем юбку.
– Какой он красивый, – Ника осторожно погладила Яркого.
Похоже, что он не испытывал к ней недоверия, и это отчего-то меня успокоило. Если Яркий действительно способен определять настроения и намерения людей, значит, от Ники не стоило ждать зла. С другой стороны, доктор Киннер тоже не желал ему зла, однако Яркий рычал на него. Но в данном вопросе, как мне казалось, я уже нашел вероятный ответ, размышляя над этим во время поездки от клиники до своего дома. Если Яркий родом из лаборатории, он мог питать неприязнь к людям, которые хотели изучить его, к людям в белых халатах, к докторам. Это казалось вполне логичным.
– Где вы его нашли?
Не ответив, я прошел по комнате, по очереди зажигая четыре газовых светильника, установленных на стенах. Пламя, заключенное в белые стеклянные плафоны, озарило просторный зал. По центру стоял небольшой овальный стол, окруженный пятью стульями. У левой от входа стены расположился широкий диван с темно-бурой обивкой в компании двух кресел, у правой – стояло пианино. Из комнаты вели три двери, не считая входной. Одна вела в спальню, одна в мой кабинет и одна в просторную ванную комнату. Прямо напротив входной двери находилось большое окно, спрятанное за полупрозрачными серыми занавесками.
– Располагайтесь, – махнул я в сторону дивана и кресел, а сам прошел в ванную комнату, прихватив с собой глубокую тарелку, и наполнил ее водой.
– Хочешь пить? – я поставил тарелку рядом с Ярким, внимательно наблюдающим за моими действиями.
Зверек опустил голову и принялся жадно лакать воду, опять напомнив мне собаку. Это было так странно, наблюдать в одном существе черты сразу нескольких разных зверей, и даже человеческие черты, что поражало и пугало более всего.
Когда он допил, я наполнил тарелку еще раз, но Яркий не проявил к ней больше интереса.
– Я оставлю ее здесь, хорошо? – я показал ему, что ставлю тарелку возле двери в ванную. Яркий внимательно проследил за моими действиями, а затем переключил свое внимание на комнату.
– Здесь очень уютно, – сообщила Ника, усаживаясь в кресло рядом с окном и оглядывая комнату.
Пройдя к небольшому мини-бару, устроенному в шкафчике над пианино, я спросил:
– Вам что-нибудь налить?
– О, теперь вы готовы обслужить даму, мистер Марбэт? – ухмыльнулась журналистка.
Я обернулся к ней выжидающе, всем видом показывая, что не оценил юмора.
– Не будьте таким серьезным, – улыбнулась она. – Я просто шучу. У вас есть вино?
– Фруктовое, из Фейриса.
– Это то, что надо.
Я кивнул и отвернулся.
Пока я наполнял бокалы вином, Яркий выхаживал по комнате, трогая и рассматривая все предметы в ней. Забрался на диван, потом на стул и даже влез на стол.
– Так не пойдет, дружище, – сообщил я ему, вручая бокал Нике.
Яркий непонимающе уставился на меня.
– Слезай на пол, – спокойно сказал я и показал глазами, что ему нужно спуститься.
Яркий безразлично отвернулся, прошел к другому концу стола и спрыгнул на пол.
– А вы неплохо ладите, – заметила Ника.
– Мне, кажется, придется поучить его правилам поведения в доме.
– Так вы ответите на мой вопрос, мистер Марбэт?
– Сразу после вас, – я сел в кресло с другой стороны дивана.
– Хорошо, о чем же вы меня спросите в первую очередь?
– Для начала попрошу тебя избавиться от всех этих фамильярностей. Мы больше не на официальном мероприятии, нет нужды следовать манерам.
– Соглашусь, – кивнула Ника.
– А спрошу я в первую очередь вот что, – я сделал глоток вина и подался вперед. – С чего ты взяла, что я имею какое-то отношение к случившемуся у Стриксов?
Ника лукаво посмотрела на меня, словно размышляя, можно ли мне доверять. И выглядела в тот момент она как самая настоящая лисица.
– Ну что же, раз мы решили быть откровенными друг с другом и даже перешли на «ты», смотри…
Она засунула руку под ворот белой рубашки и достала на свет небольшой кулон на золотой цепочке. Овальный голубой камешек был заключен в бронзовое обрамление, и при беглом осмотре кулон выглядел достаточно дешево и просто. Но стоило присмотреться к камню внимательнее, и становились видны темные прожилки, которые двигались, медленно перетекая, словно некая вязка субстанция, создавая необычные узоры.
– Это артефакт, – заключил я.
Наличие подобного предмета у Ники меня почему-то совершенно не удивило. Прото-артефакты – это осколки давно канувшего в лету прото-мира, о котором нам не известно ровным счетом ничего, кроме многочисленных теорий и домыслов. «В прото-мире жили грешники», – утверждает церковь Властителя Циклов. «Прото-мир населяли сверх-существа, познавшие все законы вселенной», – говорят философы. «В прото-мире процветала высокоразвитая цивилизация, научные и технические достижения которой превосходили наши на многие сотни, если не тысячи лет», – утверждают ученые Университета. Так или иначе – прото-мир рухнул, завершился так называемым коллапсом. Это глобальное мировое событие, природа которого так же остается для нас загадкой, не только стерло с лика Адверса все поселения, все технологические и культурные достижения прото-эпохи, а заодно и большую часть населения, оно также стерло из умов всех переживших его любые воспоминания о прото-мире. Именно после коллапса все народы стали говорить на одном общем языке – только он в умах людей и сохранился, а в прото-мире, если верить нашим археологам, конечно, языков было более десятка. История обнулилась, ведь больше не осталось никого, кто мог бы рассказать ее, и народы Адверса начали свою жизнь с чистого листа. Всё, что имеется теперь у нас, горе наследников, за семь сотен лет так и не приоткрывших завесу над тайной своего происхождения, – это предметы, которые мы зовем прото-артефактами или просто артефактами. Эти предметы
