Серый Дол - Николай Покуш
- Я рад твоему возвращению, друг мой.
- У нас мало времени, - прошептала на ухо Ломару женщина.
- Как такое возможно? Ты же... - Ханрис не нашёл нужный слов.
- Это долгая история, дружище. И сейчас совсем не время её рассказывать. Тебе нужно как можно скорее бежать отсюда.
Ханрис огляделся по сторонам, словно впервые увидел эту пещеру. Ох если бы оно было так. Но он помнил всё что здесь произошло. С невероятным стыдом он вспомнил, как сломался, как пытался бежать и не сумел, и с каким звериный, недостойным человека упоением утолял свой противоестественный голод. Эти воспоминания разом лишили его радости, при виде друга и наслаждения от вновь обретённой вещи. Он вспомнил, кем является теперь, и это придавило его волю тяжким грузом.
- Они меня не отпустят, - сказал Ханрис сокрушённо.
- Мы тебе поможем, но нужно спешить. Пойдём же скорее к выходу.
Ханрис не двинулся с места. Ему вспомнилась та боль и тот необузданный голод, которые вызвал в нём рогатое чудовище. Он больше не хотел испытать их. Да, что уж там, он откровенно боялся испытать их вновь.
- Я теперь в его власти, - произнёс Ханрис. - Слуга демона.
- Мы служили только Королю Мареку. Помнишь это?
- Конечно помню.
- А помнишь ли ты, что наша служба была окончена? Десять лет, и мы свободны. Немногие прошли весь этот путь до конца, но мы смогли. Теперь мы полноправные Готхолы, свободные люди и первые поселенцы в Сером Доле. Помнишь?
- Да, но...
Ломар перебил его, продолжая вою пылкую речь:
- Когда нам дали свободу, ты первый сказал, что больше никогда не будешь служить никому, кроме себя самого. Помнишь?
- Помню! - рявкнул на него Ханрис, взбешённый не словами друга, а стыдом и отвращением к тому жалкому, безвольному существу, каким теперь стал.
- Так вот ты солгал в тот день.
Охотник воззрился на Ломара с удивлением. Лицо того оставалось невозмутимым.
- Да, да. Ты вновь попал на службу.
- Не на службу я попал, а в рабство, ты что не понимаешь?!
- Не думал, что семейная жизнь твоя столь тяжела, - сказал Ломар, и после этих слов в пещере повисло густое молчание.
- Что? - наконец переспросил Ханрис, так и не сумев понять, к чем клонит друг.
- Твоя семейная жизнь, друг мой, настолько тяжела, что ты зовёшь её рабством?
Снова пауза. На лице Ломара появилась улыбка. Уже не такая скорбная и печальная, скорее озорная. В глазах заплясали весёлые огоньки.
- При чём тут моя семья?
- Как же причём, Ханрис? Разве не ей ты служишь все последние годы? Разве не жене и детям ты отдаёшь всё свое время и заботу, разве не об их сохранности печёшься? Ну чем не служба? А ты наверное решил, что я говорю про это чудище пещерное? Нет, друг мой, уверен, оно не имеет столь сильной власти над тобой. Долг перед своей семьёй и любовь к ней, вот единственная власть, которую ты можешь признавать. Разве не так, ответь?
"Так. Так! Конечно так!" - понимал Ханрис. Его друг был абсолютно прав. Не демону, а семье он обязан, и теперь...
Всё тело Ханриса резко сковала боль. Живот скрутило. Он упал на колени, едва дыша и утробно хрипя.
"Ты мой, Ханрис!" - вновь зашипела тварь у него над ухом. - "Ты наш, Ханрис! Ты один из нас, Ханрис!"
- Катись в Бездну! - рявкнул он, так громко, сколько достало сил, давясь при этом горькой, желчной слюной.
"Тебе не уйти от нас, Ханрис!"
- Катись в Бездну! - повторил он, и оглянулся.
Рогатый монстр стоял прямо над ним, сверкали во тьме его жёлтые глаза. Ханрис хотел было вонзить в него свой кинжал, прямо в сердце, или лучше в голову, так вернее. Прямо в один из этих жёлтых глаз, чтобы тот погас навсегда. Но он не мог пошевелиться, не мог оторвать руку от пола, спазмы боли едва не гасили его сознание. Он держался из последних сил.
"Весна! Никам! Лилейн!" - снова стал произносить мысленно эти имена Ханрис, клянясь себе, что больше никогда не забудет, какое значение они для него имеют.
"Ты один из нас, Ханрис! Тебе не уйти, Ханрис!"
- Отпусти его! - сказала женщина, выступая вперёд.
"Уйди прочь, Ведьма!" - зарычал на чужестранку демон. - "У тебя нет запаха, Ведьма! У тебя нет плоти, Ведьма! Силы у тебя тоже нет, Ведьма! Ты лишь туман, Ведьма!"
- Я служу Мэй, богине смерти, Шаман! - проговорила женщина и властный, громкий голос её прокатился по пещере.
"У смерти нет власти над нами, Ведьма! Мы живём вечно, Ведьма!"
- Никто не живёт вечно. Поплатись же за свою ошибку!
И прислужница смерти резко ринулась вперёд, сорвалась с места, не сделав и шага, будто бы взлетела, или была подхвачена мощным порывом горячего ветра, пронёсшегося по пещере. Она снесла шамана, и утащила его вихрем прочь, во мрак, исчезнув там сама.
Ханрис вдруг ощутил, что оковы боли спали. Голова закружилась
