Серый Дол - Николай Покуш
Сев на кровать, рядом с сестрой, она спросила:
- Ты хочешь есть?
Зана вдруг кивнула.
"Понимает меня" - возликовала Илия. - "Она вернулась!"
Конечно, это было не так. Взгляд Заны оставался всё таким же жутким и безумным. Но она, впервые за поездку, отреагировала на её слова, спокойно и чётко дав ответ.
- Я сниму с тебя повязку, но руки не развяжу, поняла? Сама тебя покормлю, хорошо?
Снова кивок.
- Но если ты опять попытаешься меня укусить, я тут же верну кляп на место. Ясно тебе? Не смей кусаться.
Пауза. Затем кивок. При этом глаза Заны продолжали буравить сестру.
- Ладно... - проговорила Илия неуверенно, и потянулась к кляпу.
Руки предательски дрожали, она была готова в любое мгновение одёрнуть их, уже представляя как Зана вцепляется ей в пальцы и с хрустом их откусывает. Но этого не случилось. Илия сняла кляп, после чего Зана лишь почмокала потрескавшимися, бледными губами и сглотнула. Кажется её рот был полон слюны.
Стараясь не спускать с сестры взгляда, Илия потянулась к тарелке на столе и осторожно взяла её. Наполнила ложку луковым супом и дрожащей рукой поднесла к губам Заны. Те не разомкнулись.
- Ну же, давай. Ешь.
- Не хочу... - проговорила она, едва шевеля языком.
- Я же спросила, и ты ответила, что хочешь есть.
- Не это...
- А что же, тогда? - Илия вернула ложку в тарелку. - Может хочешь лепёшку?
- Тебя... - прошипела Зана.
Илия ощутила как дрогнула её рука, держащая тарелку, на юбку вылилась значительная часть супа. Она тут же вскочила, но не от того, что облилась, а просто чтобы оказаться подальше от Заны.
Она вернула тарелку на стол, сама отошла к стене и вытерла облитую супом руку о свою юбку, спереди которой уже расплылось тёмное, жирное пятно.
- Что ты такое говоришь? - спросила она у сестры, вжимаясь в стену и жалея, что комната такая маленькая. Каких бы размеров она ни была, Илия готова была использовать всё пространство, чтобы оказаться как можно дальше от сестры, но здесь их разделял всего один шаг.
Илия даже глянула в сторону двери, со стыдом осознавая, что всерьёз рассматривает идею бегства от Заны.
- Я... хочу... есть... тебя... - повторила Зана, кривя губы и делая большую паузу между словами.
- Так нельзя, - дрожа всем телом пробормотала Илия. - Зачем же?
- Он... так сказал...
- Кто?
- Он...
- Кто тебе это сказал?! - взвизгнула Илия.
- Он...
Повисло молчание. в пространстве между сёстрами гасли лучи закатного солнца, наполняя комнату тенями. Девочки не спускали друг с друга глаз.
- Он... - вдруг вновь заговорила Зана. - Постоянно... говорит... со мной...
- Что он говорит?
- Я... должна... есть... Теперь я... одна... из них...
- Это не так! - закричала Илия. - Ты одна из нас. Ты моя сестра. Ты дочь Зана и Шанты. У тебя есть семья. Помнишь нас?! Тару? Ризу?
- Не... важно... Всё это... не важно... Ночь... зовёт меня... Я... должна уйти... Должна... есть... Хочу... есть... тебя... Всех... вас...
По щекам Илия вновь побежали слёзы.
"Ей не помочь" - поняла вдруг девочка, глядя в эти голодные, полные безумной злобы глаза, слыша сдавленный, хриплый голос сестры, словно кто-то другой говорил её устами, но совсем чужим голосом. - "Её уже не помочь. Слишком поздно. Всё кончено".
Илия сползла по стене на пол, прижала колени к груди, обхватила их руками. Тело стали содрать рыдания. Она больше не могла выносить всё это. В ней просто не осталось сил. Были ли они когда-то, или она лишь возомнила себя сильной, вообразила, что сумеет вынести всё это, а на самом деле должна была остаться дома, с родителями и сёстрами? Она не такая как Весна. Даже не такая как Зана, какой сестра была до постигшего её недуга. Зана бы смогла выдержать такой путь и весь это кошмар, она воин, как отец. А Илия чувствовала себя в тот миг лишь глупой девочкой. И что с того, что старшая? Сейчас это уже не важно. Сестру ей не спасти. Никого не спасти, даже саму себя...
Такой её и нашла Весна, войдя в комнату. Сидящей у стены и рыдающей. Одновременно жалеющей и ненавидящей саму себя. Волхаринка опустилась рядом, мягко погладила по голове, затем обняла. Позволила ещё какое-то время поплакать, затем чуть отстранилась и сказала:
- Ну всё. Всё, моя милая. Ты должна успокоиться. Нам нужно отправляться в путь, пока солнце окончательно не село.
- Прости меня, - проговорила Илия утирая слёзы, и не зная, у кого просит прощения, у Весны или у Заны.
- Ничего. Я всё понимаю, - женщина добро улыбнулась. - Ты устала. Слишком много тревог для одной девочки. Слишком долгий и тяжёлый путь. В твоих слезах нет ничего предосудительного и тебе не за что извиняться, Илия. Но сейчас тебе
