Мир содрогнулся… Народ не заметил… - Николай Александрович Стародымов
Любой, самый долгий путь начинается с первого шага, – эту мудрость китайского мудреца Ибрагим усвоил ещё со школьной парты. И вот теперь воочию видел, как человек у него на глазах сделал такой шаг. Шаг, достойный уважения.
Почему первый?.. Да потому, что принять веру в среде, где все разделяют её – это ещё не подвиг. Подвиг во имя веры начинается когда муслим оказывается во враждебном окружении.
– Отправляю вас как овец в волчьи стаи! – напутствовал пророк Иса своих спутников и учеников.
И он был прав, расценивая их подвиг именно так.
Ибо он провидел судьбу, как свою, так и каждого сподвижника. Между тем, они будущего знать не могли (и это к счастью каждого), и им приходилось просто уверовать в то, что они по слову наставника своего поступают правильно.
Так и посол ислама в языческую землю: зная, что поступает правильно, он, тем не менее, не представлял, чем этот шаг ему грозит.
Шагнуть в будущее с одной только верой в сердце – это ли не подвиг?..
– Поведаю всем о слове, которое Магомет-пророк принёс на землю, – громко повторил посол.
– Многовато что-то пророков на Землю прихаживало! – подал голос стоявший рядом с Добрыней мужчина в характерном, язычески-волхвском, одеянии. – И все на Русь зарятся – мёдом им тута намазано! – возвысил он голос, чтобы услышало побольше люду.
Ага, а вот и старина голос подала! – вновь ухмыльнулся, и вновь про себя, Ибрагим. Перун, Даждь-бог, Велес с Мокошью не желают Русь отпускать… Ничего, язычники, скоро поплывут по Днепру дубовые колоды, из которых вырублены ваши идолы!.. Сочтены ваши годочки!.. У вас-то уж точно запаса жизней не осталось, в ближайшие дни последняя сгорит…
Между тем, Добрыня, обводя глазами прибывших, обратил внимание на стоявшего чуть отдельно мужчину. Хоть и старался Ибрагим сливаться с остальными, а только выделялся чем-то. Взглядом ли, осанкой…
Нужно будет подсказать Сейиду, подумал он, чтобы головастые учёные поразмыслили об этом, внесли в подготовку будущих хронавтов коррективы – научили сливаться с эпохой пребывания.
– Кто таков? – сурово спросил боярин.
Встретились два любопытствующих взгляда – между которыми пролегли десять саженей и десять столетий!
– Ибрагим. Киргиз из чужестранных земель на восход… – коротко пояснил Любомир. – На Итили к посольству пристал. Много земель прошёл, о многом поведать может…
– А по-нашему понимает?
– В языках горазд, – кивнул посол, ободряюще улыбнувшись хронавту. – Правда, говор странный у него. Но понять можно…
– Завтра в детинце быть! – велел Добрыня Ибрагиму, одновременно кивнув в его сторону стоявшему рядом чиновнику.
Чиновник скользнул взглядом по Ибрагиму, словно сканировал его взглядом. И стало ясно: теперь не забудет – ни распоряжения, ни облика приглашённого. Добротная выучка!
Сам же боярин уже отвернулся и направился к лошадям, которые коноводы держали под уздцы поблизости. Посол, что-то рассказывая, шёл рядом, отстав на полшажка. За ними потянулись остальные.
Ибрагим стоял довольный. На такую удачу – в первый же день познакомиться с самим Добраном, да к тому же удостоиться приглашения в детинец – он и рассчитывать не смел.
Так что заполучил хронавт солидный бонус. В углу воображаемого экрана высветились призовые очки.
4
Мы прикоснулись (к таинствам) небес
И там нашли их полными могучих стражей
И светочей (что разлетаются сжигающим огнём).
(72:8)
Жизнь в средневековом городе просыпалась перед рассветом. Чтобы с первыми лучами солнца уже вскипеть в полный накал.
Так что важно не проспать.
Впрочем, Ибрагима это не волновало. Тренированный организм легко засыпал, вовремя пробуждался, умело отдыхал… Втянувшись за время пути в местное время, хронавт не боялся опоздать в детинец.
Да и с другой стороны: проспать можно, если вечером «зажигать» допоздна, или чем другим заниматься. Ас чего бы в этом средневековом захолустье вечером засиживаться?.. Телевизора нет, интернета нет, дискотеки нет… Даже книжку приключенческую не почитаешь… Уличного освещения даже керосинового нет, не говоря уж об электрическом. Да и естественно: ни вырабатывать электричество, ни добывать керосин тоже пока не научились…
В общем, сумерки опустились, поужинал – и ничего больше не остаётся, как только на боковую!
Остановился на ночлег Ибрагим на постоялом дворе, расположенном неподалёку от пристани. Правда, спать устроился на дворе, на свежем воздухе, на постеленном на топчане (или как тут этот дощатый настил в древнем Киеве называется?) сене. Довольный полученной в оплату за постой крупной восточной серебряной монетой хозяин велел и подстилки уложить свежей побольше, и доху выделил – укрываться от речной свежести – поновее.
Поинтересовался только, многозначительно ухмыльнувшись, прислать ли девку – квасу на ночь принести. Хоть и хотелось молодому парню грешного, однако нынче решил от соблазна воздержаться. Ночи летом короткие, после некоторого воздержания общение со срамной девкой могло и затянуться, а выспаться всё же нужно – встреча-то предполагается историческая, во все учебники истории войдёт! А интимное приключение и до завтра может подождать; этот эксперимент вторичен относительно встречи с Добрыней.
…Как уже сказано, Ибрагим легко уснул, крепко спал, вовремя проснулся. Ему что-то снилось, но он не запомнил что именно. Главное – ничего, что могло бы насторожить!.. Может, далёкое будущее, для него родное, а может, впечатления о дне сегодняшнем, то бишь далёком прошлом.
Забавны такие сопоставления.
Хронавт, проснувшись, улыбался в темноте, по-всякому обыгрывая в голове парадоксальность ситуации. Когда лично для него наступающий день является вроде как будущим, и в то же время прошлым…
В последний день перед отправкой его в древний Киев Сейид-устад привёл Ибрагима в свой рабочий кабинет. Здесь их уже ожидал министр Мамед-эфенди, пришедший специально с завершающим напутственным словом. Правда, он больше помалкивал, слушал… Но помалкивал благожелательно речам Сейида и сочувственно к миссии Ибрагима.
К речи, завершающей подготовку исследователя, руководитель проекта, судя по всему, подготовился загодя. Он говорил душевно, проникновенно, но чувствовалось, что это всё же заготовка, а не спич.
Хозяин кабинета начал с того, что подвёл гостей к своему рабочему месту.
На большом экране монитора, слегка изогнувшемся на столе, отображалась карта всей Земли – от Чукотки до Аляски, от Северного полюса до Южного континента. По карте перемещались несколько крохотных схематичных изображений космических аппаратов, самолётов, по океанам едва заметно передвигался с десяток разнообразных корабликов, мерцали столь несхожие между собой пятна некоторых самых крупных мегаполисов мира…
– Вот смотри, Ибрагим-джан! – показал Сейид торжественно. – Постарайся увидеть карту не привычными глазами, а как будто увидел изображение впервые в
