Владимир Дрыжак - Кесарево сечение
– Лично у меня итоги такие. Поведение шефа мне кажется весьма предосудительным. Он нас гоняет по кругу, скармливает какие-то грамоты, заставляет изучать траектории аварийных КК, многозначительно палец задирает, а сам, между тем, еще семь лет тому назад прекрасно знал, кто и когда писал меморандумы, кто куда и зачем летает, кто меняет траектории аварийных КК, и с какой целью. И про межзвездный корабль он знал, и чуть ли не всех причастных поименно, включая своего отпрыска. И я, например, судя по тому, что здесь выслушал, склонен предположить, что Петр Янович лично возглавляет всю эту аферу из-за кулис. Дикси!
– А вы знаете, Владимир Корнеевич, это выглядит убедительно. Хотя, есть много всяких "но", – заметил я дипломатично.
– Угу, – Сомов покивал. – Представьте себе, что шесть лет назад я пришел точно к такому же выводу.
– Но! – произнес я многозначительно.
– Именно "но". Этот вывод напрашивался. И я насторожился. А вот вы, я вижу, – нет. Поэтому я схематично изложу, чем занимался все эти семь лет, и, в свою очередь, задам вам дополнительные вопросы. Смею предположить, что на мои вопросы вы ответить не сможете. Лады?
– Лады, – сказал Вася. – Мы принимаем вызов! А, Глеб?
– Не так помпезно. Давай потихоньку, в деловом ключе…
– Итак, – Сомов положил локти на стол и укрепился на стуле. – Целый год после отставки я откровенно бездельничал, занимаясь.., – он махнул рукой, – в общем, размышлениями и философией. Я даже пытался научно обосновать существование Господа…
– А не ваши ли тезисы на эту тему хранятся у Петра Яновича в синей папке?
– Там есть и нечто подобное? – искренне удивился Сомов. – Если это они, то я хотел бы знать, как они там оказались? Не иначе, как Вовка стащил. Вот ведь подлец!.. Впрочем, это ерунда. Хотя, конечно, она ярко характеризует Петра Яновича и его методы. Вы-то думаете, что он факты собирает. Не-ет, он вычисляет, что у кого в подкорке… Факты для него – так, семечки…
Так вот, по прошествии года, я став мудрым, как змий, обратил свой взор к делам земным и заподозрил Петра Яновича в смертных грехах. Как я рассуждал. Гиря, несомненно, знает основные тезисы "меморандума о человечестве". Он, как человек передовой, мог увлечься этими идеями. Он инспирировал создание общественной организации и организовал поддержку ее деятельности. В недрах организации возникает полуподпольное крыло, готовое воплотить идеи меморандума в жизнь буквально, и приступает к выполнению своей задачи. Гиря об этом осведомлен и поддерживает создание "звездного скитальца" всеми средствами, какими располагает.
Но, спросил я себя, чего же добивается Гиря?
Тут два варианта. Первый. Когда "скиталец" будет готов, Гиря, обуреваемый страстями, берет бразды правления в свои руки и стартует на нем к звездным мирам. Не знаю, как вам, но мне этот вариант кажется просто смехотворным. Что будет делать Гиря в звездных мирах – там нет ни ГУКа, ни Коллегии, ни Исполкома ООН. Там совершенно невозможно проводить какую-либо разумную политику. Между тем, явных признаков помешательства я у него не заметил…
– Но ведь нам он признавался, что не в себе, и бормотал что-то о пришельцах, – сказал Вася уныло. – Может, и вправду…
И ему, и мне было понятно, что вариант действительно смехотворный.
– Вариант второй. Гиря – провокатор. Он возбудил общественность, и далее все по первому варианту, вплоть до того момента, когда "скиталец" будет готов к полету. В этот момент Гиря накрывает всю шайку-лейку, и обнаруживает массу нарушений правил безопасности. Под этим предлогом новенький, с иголочки, "скиталец" конфискуется, ГУК получает великолепный прогулочный гиперлайнер, и вся Коллегия скопом летит на нем за орбиту Плутона на экскурсию. Или все туда же, к звездным мирам – на ваше усмотрение… Какие еще будут варианты?
Сомов умолк. Мы тоже молчали, подавленные развернутой перспективой. Я прикинул, что, поднатужившись, мы с Васей можем изобрести еще пару вариантов, столь же замысловатых, сколь и глупых. Но, в целом, это направление не казалось многообещающим.
– Вы помните, что мне сказал Артур Асеев перед тем, как я впервые увидел его улыбку? – сказал Сомов, с улыбкой. – "Человечество будет располагать таким средством, и пусть само выберет цель". Тогда меня это, не сказать, чтобы удовлетворило, но, скорее, вдохновило. И я… Не знаю… Ведь где-то в глубине души я романтик. Мне этого хватило. Я принялся думать о том, каким образом "человечество" будет выбирать "цель". Но почему-то не очень налегал на вопрос о том, какую же цель "человечество" сочтет безусловно приоритетной. А теперь я обращаю ваше внимание на то, что "меморандум" напрямую связывает опасности, угрожающие человечеству, с необходимостью иметь средства для межзвездных перелетов. Аргументация, на первый взгляд, кажется очевидной: в любой замкнутой физической системе энтропия может только расти. По аналогии: в любой замкнутой общественной системе должно происходить нечто подобное, например, рост негативных явлений. Но причем тут наш "скиталец"?! Он, допустим, улетит, а когда вернется – неизвестно. Да и вообще, вернется ли? Можно предположить, что таким образом человечество как бы выпустит пар и снизит внутреннее давление – наиболее романтичная и агрессивная его часть займется каким-то делом, а потом и вовсе исчезнет в межзвездных парсеках. Но что будет делать оставшаяся часть? Киснуть? Вывод, к которому я пришел, таков: в обозримой перспективе создание коммуникационной межзвездной сети весьма проблематично. И проблема даже не в том, что нам некуда лететь. Проблема в том, что нам не с кем сообщаться.
Вот к какому выводу я пришел шесть лет назад. И понял, что Гиря пришел к нему же несколько раньше. Худо ли бедно, но это хоть как-то объясняет его поведение.
Ход мыслей Гири примерно таков. Что делать – непонятно? Но что-то делать надо. Да, сейчас перспективы туманны. Однако, спустя какое-то время, возможно, прорежется что-то новое, обнаружатся новые факторы, ученые что-то родят… Но для этого необходимо, чтобы кто-то уже теперь думал и суетился, сосредотачивая усилия в нужном направлении.
Вот эту ситуацию он и создавал, поелику было возможно. Агитировал, спасал, направлял мудрым словом, дрессировал буйных, поощрял прилежных и порол нерадивых. За неимением лучшего, он создавал ситуацию мутной воды, надеясь выловить рыбку. А в мутной воде, судари мои, рыбку можно выловить только частой сетью! Это я вам говорю как мудрец…
Но, похоже, он недооценил темпы развития процесса, который сам же и запустил. В его сети залетела не то щука, не то золотая рыбка. Или рыба сом с большим усом. Короче, непонятно что. Сеть пока держится, но теперь неясно даже, кто кого поймал – Гиря рыбку, или рыбка Гирю! И Петр Янович, как только понял это, сразу же воспользовался советом классика: "Осмотрись, не в ухе ли ты плаваешь?"
Как вам такое объяснение?
– В первом приближении оно подозрительно напоминает правду, – произнес Вася тоном человека, обремененного жизненным опытом. – Я всегда считал шефа порядочным человеком.
– Пожалуй, – согласился я. – Кстати, мы и с Сюняевым трандели в этом же контексте, да и Петр Янович тоже кое-что воспроизводил в этом роде. Не могу только понять, почему он в "братьев по разуму" уперся?
Сомов хмыкнул.
– То есть, Гирю мы осуждать больше не склонны? Тогда братьев отложим, и поехали дальше. Как уже сказано, с Гирей я покончил, но Асеев?.. Лозунги – дело хорошее, но что он фактически делает? Мне представлялось разумным следующее предположение: он отлавливает в космосе разный мусор, стаскивает его в одно место, скажем, в поясе астероидов, и что-то там из него лепит. Все, естественно, при полной или частичной конспирации, под покровом тайны и в режиме сугубой секретности. Я попенял на себя за то, что, будучи облечен полномочиями, увлекся обеспечением грандиозных проектов научной секции, пустил все на самотек, и был совершенно не в курсе конкретной деятельности технической секции. А теперь у меня нет никаких полномочий, и меня не пустят даже на порог тех дверей, которые я раньше отпирал своим ключом. И вот тогда… Как вы думаете, что я сделал?
– Мы заинтригованы и теряемся в догадках! – сказал я.
– Но что бы вы сделали на моем месте?
Вася рубанул рукой воздух, наклонился и страшным шепотом произнес:
– Мы бы перешли на нелегальное положение, и попытались бы… К слову сказать, вчера Петр Янович мне это уже предложил.
– Прелестно! Но вы с Петром Яновичем опоздали лет на пять. Теперь в этом нет никакой необходимости, поскольку я там побывал уже множество раз.
– Где? – синхронно спросили мы с Васей.
– На нелегальном положении. Скажу прямо, большую часть времени в течение этих шести лет я был резидентом сыскного бюро, которое сам и возглавлял. Кроме того, я побывал в шкуре собственного агента, агента влияния, информатора, куратора и еще бог весть кого… Короче, тебе Василий, нет никакой необходимости переходить в нелегалы – я все и так знаю, что тебе нужно.
