Стальной пляж - Джон Варли
Но не ушёл! Когда почувствовала себя готовой, я отделила его от толпы и двинулась в наступление. Мои атаки имели вид танцевальных па, в подтексте которых не обманулся бы даже евнух. Мой избранник собрался было присоединиться к вялому подобию оргии, образовавшемуся в уголке танцевальной залы, но я утащила его оттуда в место, которое масоны — на мой взгляд, чересчур жеманно — называют "уютными комнатками". В одной из таких комнат мы прекрасно провели целый час. Моему кавалеру нравилось, чтобы его шлёпали и кусали. Это не моё, но я могу приспособиться ко вкусам большинства разумных взрослых людей, главное, чтобы и они учитывали мои потребности. С этим мой партнёр справился превосходно. Его звали Ларри, и он представился как герцог Боснии и Герцеговины — но, возможно, титул он изобрёл себе лишь для того, чтобы залезть мне под юбку. Пару раз я пустила ему кровь, он попросил сделать это ещё раз, и я повиновалась, но в конце концов утратила… скажем так, вкус к подобным вещам. Мы обменялись телефонами и пообещали не терять друг друга из вида, но я не была настроена выполнять обещание. Мужичок он симпатичный, ничего не скажешь, но я получила от него ровным счётом то, что и собиралась, не больше.
Обратно в танцевальную залу я ввалилась вся мокрая от пота. Что и говорить, пришлось потрудиться, пришлось! Лавируя между танцующими, я устремилась в бар. Слабаки уже разъехались по домам, от первоначального числа приглашённых осталась едва ли половина, но они выглядели готовыми пировать до утра понедельника. Я с наслаждением опустила порозовевшие, приятно саднившие ягодицы на мягкое сиденье барного стула по соседству с королевой Англии, императрицей Индии и защитницей Веры, и Лиз медленно повернула голову в мою сторону. Теперь я поняла, откуда у неё такие внушительные уши. Стены бара были увешаны изображениями монархов прошлых лет, и нынешняя государыня как две капли воды походила на Чарльза III.
— Трактирщик! — выпалила она, перекрывая музыку. — Принеси мне соли. Принеси текилы. Принеси нектар из лайма, твою самую спелую клубнику, наихолоднейший лёд и твой лучший хрусталь. Моей подруге нужно выпить, и я собираюсь смешать для неё напиток.
— Клубники больше нет, — откликнулся бармен.
— Так пойди подстрели пару-тройку штук!
— Ничего, Ваше Величество, — вмешалась я. — Прекрасно пойдёт и лайм.
Она разразилась глупым смехом и повернулась ко мне:
— Мне откровенно нравится, как звучит: "Ваше Величество". Это ужасно, да?
— Как говорится, ты имеешь право. Но не жди от меня, что это обращение войдёт в привычку.
Она положила руку мне на плечо и дохнула в лицо перегаром:
— Как настроение, Хилди? Развлекаешься? Трахаешься?
— Спасибо, только что.
— Не надо меня благодарить. И по тебе это видно, золотце, если мне позволено будет заметить.
— Освежиться ещё не успела…
— Тебе и не нужно. Кто тебя делал?
Я показала монограмму на ногте мизинца. Она взглянула мельком и, как мне показалось, утратила интерес. Это могло означать, что опасения Бобби выйти из моды отнюдь не беспочвенны — или всего лишь, что способность королевы сосредоточиваться несколько ослабла.
— Так о чём бишь я? Ах, да. Могу ли я что-нибудь сделать для тебя, Хилди? Среди моего народа бытует традиция… ну-уу, может быть, она вовсе и не английская, но всё же это, чёрт побери, чья-то традиция, и вот какая: если кто-нибудь попросит тебя об услуге в день твоей коронации, ты выполнишь эту просьбу.
— Думаю, это традиция мафии.
— Правда? Ну, тогда, значит, это обычай твоего народа. Так что — проси! Только не слишком фантазируй, ладно? Я имею в виду, если это нечто очень дорогое, то забудь. Мне придётся расплачиваться за эту грёбаную пьянку-гулянку целых десять грёбаных лет! Но ничего. Это всего лишь деньги, не так ли? Но зато какая вечеринка… Правда?
— На самом деле, ты можешь кое-что для меня сделать.
Я уже собиралась сказать, что именно, но тут бармен принёс разобранную на составные части "Маргариту", а в голове у Лиз помещалась только одна мысль за раз. Она высыпала на стойку гору соли, раскидала её, смочила края широкого бокала… в общем, сделала всё, что требовалось для сотворения чересчур крепкого коктейля, с непробиваемой сосредоточенностью бывалого выпивохи. Она знала своё дело, и вскоре я уже потягивала напиток, которого мне, по большому счёту, не хотелось.
— Так вот. Говори, что нужно, детка, и оно твоё. В пределах разумного.
— Если ты… скажем… если тебе захотелось бы поговорить с кем-нибудь, и ты хотела бы убедиться, что никто ваш разговор не подслушает… что бы ты стала делать? Как бы ты всё устроила?
Лиз нахмурилась так, что брови встопорщились. Казалось, она о чём-то напряжённо раздумывала, машинально водя рукой по рассыпанной перед ней соли.
— Вот это хороший вопрос… — бормотала она. — По-настоящему хороший. Даже не знаю, спрашивал ли кто-нибудь когда-нибудь меня о чём-нибудь подобном.
Она медленно перевела взгляд вниз, на соль, по которой написала пальцем: "ГК??" Я взглянула на неё и кивнула.
— Ты знаешь, какие теперь стали жучки. Не уверена, что найдётся такое место, которое нельзя было бы нашпиговать ими. Но вот что я тебе скажу. Я знаю пару-тройку спецов на студии, они собаку съели на этих вещах. Могу спросить у них и потом связаться с тобой.
Её рука стёрла первую надпись и вывела: "Скафандр". Я снова кивнула и увидела, что, несмотря на то, что она была, без сомнения, очень сильно пьяна, она прекрасно умела владеть собой. В её глазах сверкнула догадка, и я не была уверена, что мне это нравится. Во что же я собралась вляпаться, а?..
Мы ещё немного поговорили, и тем временем она написала по соли время и место встречи. Затем кто-то уселся рядом с ней и принялся ласкать её грудь. Она не стала скрывать, что ей нравится, и я решила не мешать, встала и вернулась на танцпол.
Протанцевала я ещё почти час, но на этот раз без прежнего удовольствия. Некий парень разыграл для меня целую пьесу, он был симпатичен, убедителен и оказался очень хорошим, сексапильным танцором — но в конечном счёте я почувствовала, что его стараний для меня недостаточно. Когда я не начинаю первой, то могу выбрать выжидательную позицию, и тогда
