Предлунные - Анна Каньтох
– Заткнись, – застонав, повторил Нирадж.
– Ладно, теперь действительно заткнусь. Сюда идет твоя сестра.
– Каира?
– Нет, идиот. Нура. Тебе и впрямь стоит что-то с собой сделать. Может, для начала помогло бы сунуть голову в фонтан?
– С кем ты разговариваешь? – Нура шла в его сторону, бредя по лодыжки в гнилой листве, на которой лежали остатки снега. Щеки ее порозовели от холода, в глазах виднелся хорошо знакомый Нираджу блеск.
– Ни с кем.
– Ага, – она плюхнулась рядом на скамейку. – Слушай, помнишь, я тебе говорила, что наш отец вместе со своими друзьями охотится на человека, который прилетел к нам со звезд? Что они наняли убийцу, чтобы тот с ним расправился? Помнишь?
– Помню.
– Ну так вот, тот пришелец сумел от них улизнуть. Убийца выслеживал его с помощью чего-то такого, что якобы обнаруживает нарушения в структуре нашего мира, которые возникают, когда сюда попадает кто-то чужой. Какое-то время все было в порядке, изобретение работало, хотя папа удивлялся, почему чужаку каким-то чудом постоянно удается сбежать. А теперь человек со звезд влился в наш мир и перестал быть чужим.
– Снова подслушивала под дверью?
– Конечно, подслушивала. Как иначе что-нибудь узнаешь в этом доме? Нирадж, тебе вообще интересно то, что я говорю?
– Не особо. Я понятия не имею, что могло понадобиться папаше от пришельца со звезд, и меня это нисколько не волнует.
Нура обиженно надула губы.
– Ну, как хочешь. Будь Каира жива, ее это наверняка бы заинтересовало.
– Но она мертва. Каира мертва. Мертва.
Нура встала и отошла на шаг, неуверенно глядя на него.
– Я это и без тебя знаю. Что с тобой, Нирадж? Ты ведешь себя так странно, хочешь намекнуть мне, чтобы я ушла? Без вопросов – у меня вовсе нет желания составлять тебе компанию. Можешь тут сидеть хоть до ночи, можешь даже не приходить на ужин, который скоро будет.
– Скоро? Ведь недавно был полдник.
Нура медленно покачала головой.
– Открой глаза – уже начинает темнеть. Ты что, тут заснул? Если так, то выбрал идиотское место. Можешь простудиться…
– Иди уже.
Прикрыв глаза, он дождался, пока девушка уйдет. Лишь когда смолкли ее шаги, за его спиной снова раздался тихий насмешливый голос:
– Вот видишь – даже твоя не слишком умная сестрица понимает, что с тобой что-то не так. Так ты позволишь тебе помочь, или нет?
– Мне начать с того, что сунуть голову в фонтан? – буркнул Нирадж.
– Нет, – на этот раз голос будто посерьезнел. – Для начала ты должен вспомнить, что делал в те несколько часов, которые куда-то у тебя подевались.
12Каира спала, свернувшись на незастланной постели. И ей снились сны.
Сны ее всегда полны были насилия и хаоса. Люди умирали и убивали друг друга на фоне красной крови и оранжевого пламени, а потом посреди красного и оранжевого оказывалась Каира, бравшая хаос в свои руки. Насилие оставалось насилием, но теперь более… направленным, несшим вместе с кровью и огнем очищение.
– Каира? Каира!
Кто-то тряхнул ее за плечо, и она вскочила, еще до конца не проснувшись, вся в поту. Сцены из сновидения уже начинали расплываться.
– Тебе снился кошмар, – сказал Дими.
– Не кошмар, – возразила она. Она не помнила, что ей снилось, но знала, что это не кошмар.
Дими крепче прижал ее к себе.
– Это не был кошмар, – она отпрянула. – В самом деле. Ничего со мной не случилось.
– Извини, – пробормотал парень. – Ты выглядела так… в общем, будто тебе снилось что-то плохое. – Он отбросил с ее лба прядь мокрых от пота волос. – Ты ведь знаешь, что можешь мне обо всем рассказать? Если что-то тебя мучает…
– Ничего меня не мучает, – инстинктивно возразила она.
Дими все еще гладил ее по лицу. Каира знала, что он просто хочет ее успокоить, но ее вдруг охватило внезапное возбуждение. Она привлекла парня к себе и поцеловала, ощутив его удивление, характерное напряжение мышц, свидетельствовавшее о растерянности. А потом он поддался ее ласкам.
Каира сама не вполне понимала, что делает, но находила этому объяснение: может, она не особо разбиралась в любовных нюансах и не была опытной соблазнительницей, но у нее имелась определенная власть над мужчинами. Именно сейчас, с задорной улыбкой снимая с Дими одежду, она осознала это в полной мере.
13Даниэль Панталекис послюнил кончик грифеля и записал:
«Наблюдение первое: при переносе предметов из более разрушенного мира в менее разрушенный они будут стареть медленнее.
Наблюдение второе: если поступить наоборот и перенести предметы из менее разрушенного мира в более разрушенный, они будут стареть быстрее.
Наблюдение третье: если человек перейдет из менее разрушенного мира в более разрушенный, он быстрее умрет.
Наблюдение четвертое: по логике следовало бы ожидать, что люди будут массово переходить в наименее разрушенные миры, где еще работает отопление, а еда не испорчена, но это вовсе не так.
Вывод: если представить себе все эти миры как своего рода лестницу, где наиболее разрушенные миры находятся внизу, а наименее – наверху, получается, что здешние люди могут идти только вниз. То есть они могут спуститься ниже, а потом вернуться на ступеньку, откуда стартовали, но не могут подняться выше.
Так следует из моих наблюдений».
Он критическим взглядом окинул написанное. Выглядело неплохо, особенно последняя фраза.
«Из моих наблюдений также следует, – дописал он, тщательно выводя буквы, – что когда люди спускаются вниз, они поступают так исключительно для того, чтобы быстрее умереть.
Насчет умирания проблем нет – я прекрасно знаю, где и от чего умирают здесь люди. Проблема в том, что я не имею ни малейшего понятия, откуда все эти люди берутся, поскольку не помню, чтобы хоть раз видел тут ребенка.
И еще одно – я полагаю, что невидимка, который меня преследовал (пишу в прошедшем времени, ибо он, к счастью, похоже, окончательно отказался от своей затеи) был вообще не отсюда – имеются в виду все эти в той или иной мере разрушенные миры. Здесь даже внешне полностью здоровые люди быстро устают, а он – нет.
Вывод: прежде я ошибался, и где-то здесь есть еще один мир, наименее разрушенный из всех или вообще невредимый.
И теперь у меня проблема. С одной стороны, мне очень хотелось бы туда попасть, а с другой – я слегка боюсь. Что, если там есть и другие такие же невидимки?»
Панталекис прикусил кончик грифеля. Мучившая его уже несколько дней дилемма оставалась неразрешенной.
14Вдоль всего туалета тянулся умывальник, в котором по узкому, слегка наклонному желобу текла холодная вода.
