Ольга Морозова - Люди и драконы
Василиса задумалась. Что же она любит, в самом деле? Никогда не придавала значения еде. Ела, что мать готовила. «Не знаю, — протянула она, — мне все равно, что есть. Мама, в основном, готовила. Но ты не бойся, — она предупредила вопрос Германа, — я буду стараться. В конце концов, есть поваренные книги. Я научусь. Голодать не будешь, и сидеть на полуфабрикатах тоже. Иногда, на праздники, я помогала матери, готовила некоторые блюда, все хвалили».
«Надеюсь, — Герман усмехнулся и шутливо погрозил Василисе пальцем, — смотри, не обмани потом. Я люблю, чтобы вкусно было».
Они поели, выпили кофе, сваренный Василисой и оказавшийся весьма неплохим. Герман похвалил ее за первые успехи. Потом Василиса вымыла посуду, убрала со стола и пошла в комнату собираться для похода по магазинам. Герман ждал ее в зале. В комнате она еще раз критично осмотрела себя в зеркало. Может, Герман прав, и она не такая уж и дурнушка? Пожалуй, излишне крепкая и немного коренастая, широкая в кости, но, может, в этом ее шарм? Герман тоже не хрупкого телосложения. Ноги не очень длинные, но, говорят, такие дамы более сексуальны. Черные волосы, несколько диковатые карие глаза, к тому же еще и широко расставленные. Ничего примечательного она в себе не нашла. «Но, наверное, не хуже других, — подумала Василиса, — отдаленно напоминаю первобытную красавицу. Ну, пусть хоть и так. То, что у нас именуется «так себе», у них, видимо, называется «самобытная». Во всяком случае, нестандартная, и то уже хорошо», — успокоила она себя.
Василиса порылась в сумке, но кроме джинсов и клетчатой рубашки не нашла ничего подходящего. Остальное показалось ей очень уж провинциальным. Она надела выбранную одежду и вышла из комнаты. Герман окинул ее критическим взглядом: «Молодец, выбрала беспроигрышный вариант. Здесь многие так одеваются. Особенно молодежь. Унисекс называется. Ну, пойдем. Я беру на себя смелость посоветовать тебе другой стиль одежды. Надеюсь, тебе он придется по душе. Хочу видеть тебя сногсшибательной. У тебя такая необычная внешность. Какая-то дикость ощущается», — он будто прочитал мысли Василисы о ее облике и добавил с большим чувством: — Ты очень красивая девушка!»
Они вышли из дома, и Василиса смогла лучше рассмотреть окрестности. Вчера она так устала, что даже не обратила внимания на окружающий пейзаж. А сегодня ей было интересно. Она никогда не была в этом городе. Тот город, куда она ездила поступать, был поменьше, он тоже, по большому счету, считался провинцией. А это был большой промышленный центр. Их дом располагался в центре. Это сразу чувствовалось. Кругом были магазины, какие-то офисы, прямо перед их домом проходила оживленная магистраль. Но было очень зелено, клумбы украшали осенние цветы, радующие глаз яркими красками. Много было и зданий старинной постройки, они очень живописно выглядели и приятно оживляли город, делая его живым и уютным. Это было то немногое, что Василиса успела увидеть, пока они шли на стоянку за машиной Германа. Стоянка располагалась недалеко от дома. Она была большой, машины стояли плотно, как солдаты в строю. Только форма была совершенно разной, как в народном ополчении. Пробравшись между этих железных чудовищ, Герман подошел к небольшому красному автомобильчику. Василиса не разбиралась в марках, но машинка была чудо как хороша. Ей даже показалось, что она немного маловата для крупного Германа. Но Герман перехватил ее недоуменный взгляд и улыбнулся: «Не люблю огромных машин. А эту очень просто всунуть во всякую дырку. В городе удобно. Но красный цвет обожаю. Хороша малышка, правда? Внутри она очень вместительная. Сама сейчас увидишь». Он сел в машину, завел двигатель и легко выехал со своего места. Василиса ждала его в проходе. Он открыл ей переднюю дверь, и она села. Внутри, действительно, было очень комфортно. Мягкие сиденья, панель приборов так и светилась зелеными и красными огоньками. Так началось ее первое знакомство с городом, городом, с которым следующие десять лет будет связана ее жизнь. Так как она совершенно не знала ничего в городе, Герман повез ее в тот магазин, который счел наиболее подходящим. Машину он вел уверенно, но немного нервно — постоянно чертыхался, если кто-нибудь, по его мнению, вел себя неподобающе. Василиса не обращала на это внимания. Она с любопытством разглядывала улицы из окна машины, город показался ей огромным и чистым. Но, может, это просто Герман вез ее по центральным улицам, где поддерживали чистоту, двориков в глубине из окна она не могла видеть.
До первого магазина они добрались минут через двадцать. Внутри все блестело и сверкало, от обилия стекла Василиса даже растерялась. Ей стало неудобно, она почувствовала себя дремучей и забитой. До двадцати трех лет дожила, а в подобном магазине никогда не была! Там, где она поступала, магазины, конечно, были, но ходить в них Василисе было некогда, да и денег было в обрез. Ради любопытства она, конечно, зашла в парочку, но тогда они не произвели на нее такого впечатления, как сейчас. Герман взял ее за руку и повел по лабиринту проходов в какой-то отдел. Если бы Василису заставили прийти сюда снова одну, она вряд ли бы нашла этот отдел. Отдел был небольшой, но очень уютный. На вешалках в изобилии висела одежда, но Василиса надеялась на Германа. Она совершенно не знала, что носят в больших городах, и не хотела ударить в грязь лицом перед молоденькими продавщицами. Герман легонько подтолкнул ее к вешалкам и шепнул на ухо: «Выбирай». Василиса так же тихо ему ответила: «Что выбирать? Я не знаю».
«Сейчас, подожди, я постараюсь помочь, — и он подошел к одной из продавщиц. — Девушка, вы не поможете нам?» Та с готовностью подошла к Василисе и очень доброжелательно обратилась к ней: «Что бы вы хотели? Какой стиль предпочитаете?» За нее ответил Герман: «Нам бы хотелось повседневный комплект, такой, знаете ли, для походов в институт, по городу, в общем, на каждый день, пару торжественных нарядов и еще что-нибудь для загородного отдыха. Поможете подобрать? А я здесь подожду», — и он уселся на небольшой диванчик в глубине комнаты, но так, чтобы видеть, что предлагают Василисе. Девица начала снимать с вешалки наряды и расхваливать их Василисе, при этом она без умолку трещала, расхваливала фасон и качество материала. Но Герман оказался очень придирчив. Он отверг все вещи, предложенные продавщицей, наконец, не вытерпел, встал со своего места и подошел к Василисе. Каким-то немыслимым жестом он вытащил из глубины этого моря тряпок нечто и протянул Василисе: «Иди, примерь, а я пока еще поищу что-нибудь, — и, обращаясь к девушке-продавцу, добавил: — А вам большое спасибо, если что-нибудь понадобится, мы вас позовем». Та ушла, слегка раздосадованная тем, что не смогла угодить вкусу покупателя. Минут через сорок бесконечных примерок искомые наряды были наконец выбраны. Это оказались брюки, строгий костюм, парочка блузок, рубашек и какое-то немыслимое выходное платье. У Василисы никогда такого не было, и чувствовала она себя в нем неловко. Платье было очень агрессивным, пестрой расцветки, но с преобладанием красного, любимого цвета Германа. Когда Василиса вышла в нем из примерочной, Герман даже покраснел от удовольствия: «Господи, как тебе идет! Просто прекрасно! Какое чудное платье!» Василиса не находила его особенно чудным, но спорить не стала, ему виднее. Наверное, оно очень модное. К тому же сидело, и правда, хорошо. Они расплатились за покупки и пошли в другой отдел, где купили одежду для отдыха, которая понравилась Василисе гораздо больше. В ней она чувствовала себя достаточно комфортно. В этом же магазине они купили и несколько пар обуви, белье, одежду для дома, сумочку. Наконец, спустя несколько часов блужданий, нагруженные пакетами, они вышли на свежий воздух.
«Уф, — Герман с шумом выпустил воздух, — ненавижу магазины. Слава богу, с этим покончено! А сейчас домой, домой, домой. Продукты в холодильнике есть, приготовишь что-нибудь на ужин, посмотришь телик, а я на работу сбегаю. А вечером приду, и мы с тобой по-семейному поужинаем. Заодно наряды примеришь пока меня нет, в спокойной обстановке. Идет?» Василиса кивнула. Она тоже чувствовала усталость и была не против даже поспать еще немного.
«А во сколько ты придешь?» — она задала ему этот вопрос уже в машине, когда все сумки были уложены в багажник.
«Часов в семь-восемь, не раньше, — Герман лавировал между машин, — а ты отдохни, осмотрись. Если не хочешь готовить, не нужно. Так что-нибудь перекусим».
За разговорами Василиса не заметила, как они оказались около дома. Герман выгрузил пакеты из багажника, взял их в руки, и они зашли в подъезд. Несколько секунд на лифте, и они в квартире. Герман перенес покупки через порог: «Ну все, пока, не скучай, я скоро». Дверь захлопнулась, и Василиса осталась одна.
Ей вдруг стало грустно и одиноко. Все чужое. И она здесь чужая. На нее опять нахлынула депрессия. «Ну что ты будешь делать, — укорила она себя, — все тебе не так да не эдак. Там тебе плохо — глушь и тоска, здесь тебе плохо — никто не развлекает, не бегает вокруг. Что хотела, то и получила. Радуйся, дурында. Иди жениху ужин готовь, а то передумает и отправит назад». А назад Василисе хотелось все меньше. Она отнесла покупки в спальню и поставила возле кровати. Мерить пока не хотелось, в магазине надоело. Она переоделась и пошла на кухню. В холодильнике нашла мясо, овощи картошку. Решила, не мудрствуя лукаво, приготовить картошку с мясом. Это она умела. Пока мясо размораживалось, она начистила картошки и поставила ее варить, нарезала салат. Через два часа ужин был готов. Василиса попробовала и осталась довольна. Времени до вечера еще было много, она села посмотреть телевизор и, незаметно для себя, уснула.
