Мир содрогнулся… Народ не заметил… - Николай Александрович Стародымов
Ибрагим себя постоянно ловил на том, что, глядя на окружающую его действительность, сбивается на представления, являющимися неотъемлемыми атрибутами его жизни.
Прогрессоры у Стругацких воспитывались в специальных пансионах, чтобы миры, в которые они отправлялись, являлись для них привычными для восприятия. У начинающих хронавтов такой предварительной подготовки не имелось. Они являлись детьми своего времени. И в данный момент Ибрагим чувствовал, что такая раздвоенность между мирами видимым и привычным не только забавляет, но и серьёзно мешает ему адекватно реагировать на действительность.
Буквально только несколько дней тому он пребывал в совершенно иной обстановке. Он сидел в по-современному оборудованном кабинете, и готовился к тому, чтобы приступить к последней фазе подготовки к эксперименту.
Сейид-устад инструктировал:
– Ты, Ибрагим-джан, запомни самое главное, руководствуйся этим: ни во что не вмешивайся, просто смотри, смотри, смотри!.. Пропитывайся впечатлениями. Твоя задача состоит исключительно в том, чтобы доказать, что само по себе хронирование возможно. От тебя требуется только немного пожить в эпохе изучения, провести несколько простейших экспериментов. Непременно преодолеть какое-то расстояние – скажем, переехать из одного населённого пункта в другой. Пообщаться с местными людьми, поесть местной пищи, попить местных напитков. Если употребишь чего хмельного, то это – во имя науки, грех тебе простится… Можно подраться, но желательно никого не убить. Закон местный не нарушить, чтобы, не приведи Аллах, не попасть в руки тамошней стражи. Будет хорошо, если девку какую соблазнишь, опять же, ради эксперимента, только постарайся, чтобы, – он усмешкой показал, что специально говорит велеречиво, – семя своё в чужой эпохе не посеять… Хотя и это, случись такое, не беда… В общем, Ибрагим, твоя задача – проверить, полноценен ли человек, оказавшийся в чужой эпохе. Более глубокие исследования станем проводить позднее. А ты – только докажи возможность хронирования и возвращения обратно. Всё!
…И вот путешествует Ибрагим, следует с караваном в славный город Киев. Перемещается из одного пункта в другой, вкушает местную пищу, употребляет местные напитки. Ни с кем пока не подрался, и уж подавно никого не убил, девку не соблазнил, соответственно, и семя не оставил, ну и хмельного не выпил – ибо пребывал среди единоверцев-мусульман.
Дона Румату, помнится, больше всего напрягали долгие вечера, когда человеку из другой исторической эпохи попросту нечем заняться в тягучей средневековой действительности. Ибрагим сейчас как никогда понимал благородного дона. Тем более, что рядом с ним не оказалось ни верного мальчишки с неумелой улыбкой, ни рыжеволосой красавицы, ни даже возможности радиосвязи с другими прогрессорами не имелось!
На первых порах пребывания в данной эпохе самым большим впечатлением для хронавта стала именно неторопливость течения нынешней жизни. Местные жители всё делали неторопливо, обстоятельно… И караван двигался так же – неторопливо и обстоятельно.
Больше всего Ибрагима напрягало то, что он никак не мог избавиться от ощущения, что он участвует в каком-то грандиозном театрализованном шоу. Нет, не шоу, так охарактеризовать виденное не совсем верно… Хронавт ощущал себя вроде как на экскурсии в сафари… И снова неточность ассоциации – экскурсия всё же предполагает путешествие в реально существующий мир… Ему же представлялось, что всё видимое им окружающее – ненастоящее, искусственное, декоративное…
Он не мог в полной мере проникнуться осознанием, что и в самом деле погрузился в далёкое прошлое, и что привычная ему жизнь, привычный ему мир не где-то за забором, а его вообще ещё не существует! Что вот эти окружающие его люди – не картинки из учебного фильма, не отрабатывающие гонорар статисты, а реально живущие его далёкие предки.
Как-то не укладывалось это в голове.
Он больше смотрел на них, не принимая участия в общих хлопотах, наблюдал, слушал…
Хронавт вдруг поймал себя на том, что уловил нужную ассоциацию: окружающий мир он воспринимает как высококачественную компьютерную игру. Он находится в этой виртуальной действительности, и вокруг него имеются некие факторы, которые приходится учитывать, которые каким-то образом влияют на алгоритм прохождения различных препятствий. Нужно учесть, насколько полезен или опасен тот иной фактор, как его использовать или нейтрализовать, предусмотреть, какими могут быть последствия от его действий.
Реальная жизнь осталась там, во вчерашнем дне, в XXI столетии общепринятого на земле христианского летоисчисления. А здесь – компьютерное моделирование действительности X века.
Представив себе происходящее именно в таком виде, Ибрагим почувствовал, что ему стало проще ориентироваться в новой реальности. Он неплохо умел играть на компьютере в различные «стратегии» и в «ходилки» – наставники считали, что эти навыки реально развивают в человеке реакцию и готовность к неожиданным вводным… И теперь, наложив имевшиеся навыки на то, с чем встретился здесь, почувствовал, что ему стало намного легче.
Правда, тут же уловил, что при таком подходе к делу ему грозит серьёзная опасность. Любой игрок знает, что у него в запасе имеется несколько «жизней». В компьютерной реальности можно иной раз рисковать безрассудно – в самом худшем варианте экран просто забрызгается красным.
В жизни, пусть и нынешней, у хронавта права на ошибку нет.
Однако нет-нет, а образ компьютерной игры раз за разом представал перед исследователем.
…Оказавшись в намеченной эпохе пребывания, Ибрагим примкнул к каравану, когда тот, преодолев Дон, двинулся по направлению к Киеву. Такой вариант первой исследовательской экспедиции приняли, чтобы путешественник успел вжиться в среду пребывания, адаптироваться в ней, войти в местный ритм времени… Да и желудку не мешало бы приспособиться к местной пище – об этом также подумали руководители эксперимента.
Караванщики поначалу приняли пришельца несколько насторожённо, однако, признав единоверца, согласились взять с собой за весьма умеренную плату. Хронавт без проблем мог бы заплатить и больше, однако решил, да и на инструктаже рекомендовали, деньги особо не демонстрировать, показывать себя прижимистым, а главное, небогатым, путником. Чтобы у попутчиков не возникло соблазна попытаться поживиться его добром…
Забавно, но, как рассказывал Сейид-устад, руководители проекта при подготовке экспедиции тщательно изучили книгу «Трудно быть богом», в ней отыскалось несколько очень важных предостережений для исследователя, которые пришлось учесть. В частности, Ибрагима снабдили серебряными монетами самыми подлинными, найденными в различных кладах, и преимущественно восточного чекана.
В пользу Ибрагима пришёлся и тот факт, что он оказался хорошо подготовленным собеседником: он легко разговаривал на самые разные темы – о религии, о географии, о литературе…
…Своим попутчикам хронавт представился зауральским киргизом, что объясняло его плохое знание современных языков – что русского, что тем более арабского. Даже то, что он иногда сбивался на привычный татарский,
