Александр Мустангиг - Железный Макс
Она вздохнула, отвела взгляд, и призналась себе, что это ее мысли, а не его.
— Макс, я нашла его, — в голосе почувствовалась усталость, обида. Сейчас он глянет на адреса, запомнит их за секунды и помчится. И ищи его — не найдешь. Что для него теперь значит обычный человек? Уже ничего, хоть она и не совсем обычный.
— Вот и отлично! — объявил Максим. — Проведаем братца. Как он живет? Да и где моя любимая и единственная Яна? Дай мне какую-нибудь куртку, и я пойду.
— Нет, — поднялась Инга. — Поедем вместе. Без транспорта очень далеко отсюда.
Она вернулась из другой комнаты с кожаной курткой в руках и утепленными туфлями. Максим махом все накинул.
— Ну, что ж, поехали, — сказал он, не противясь, и вышел из квартиры.
Днем шум Аирмобилей доставал любого. Находиться в центре города более трех часов ни у кого не хватит терпения, поэтому людей здесь было немного. Народ в основном старался проводить время в каких-либо заведениях или на территории специальных мест отдыха. Совсем недалеко от дома Инги располагался отличный зимний оазис, в котором зимой и летом все одним цветом. Зеленые деревья, пение птиц, рыбки в искусственных озерках, фонтаны. Самые большие такие оазисы занимали по десять квадратных километров.
Максим направил взгляд на оазис, губы его непроизвольно улыбнулись, в глазах промелькнула искорка. Пока самая приоритетная для него задача — встретиться с братом и любимой девушкой. Какая будет вторая, он только что решил. Он схватит в охапку всех, кто ему дорог и мотнется в Южную Африку. Холод он всегда ненавидел.
Инга стояла около открытой дверцы и смотрела на него с интересом. Что он там увидел? Что-то задумал или просто мечтает, вспоминает? Она так хотела влиться в его жизнь. Все-таки она его сестра. Родная кровь. Тем более что сейчас в ее жилах течет его кровь.
— Хочешь туда? — спросила она с улыбкой.
Максим, наконец, отвел глаза:
— Нет. Туда я не хочу. Мы скоро все махнем в более уютное местечко!
Улыбка Инги слегка опустилась, но не исчезла, глаза беспорядочно метнулись вокруг, чтобы не сойтись с его взглядом.
— Кто все? — Она села за руль.
Максим медленно подошел к аирмобилю, сел внутрь в качестве пассажира, включил музыку и начал говорить. Глаза его мечтательно где-то блуждали, хоть и смотрели вперед.
— Все — это: ты, я, Генка, Яна, Сати. И. отец. Я его выкуплю из тюрьмы. Он будет жить нормально, как и мы все. Я обещаю, — на его лице отлилось выражение замысла каких-то планов, уверенность. Он не сомневался, что задуманное стопроцентно исполнится. Теперь он может все.
* * *Яркий солнечный свет раскалывался о подтаявшие снежинки. Прекрасный блеск, розовато-голубой отлив играл на ветвях деревьев. Зимние птицы шуршали. Снег под ногами людей в черном хрустел и ныл. Людей было довольно много. Их лица были грустными. Атмосфера среди них не выделялась радостью. Сожаление, горечь о потере, переполняла всех их. Они стояли около могил, в которые машины-роботы бережно опускали гробы. Гена стоял, обняв Сати за плечи. Его глаза смотрели, как гроб начинал скрываться под землей, а голову захватили воспоминания. Фокус его глаз затерялся в пустоте, в прохладном чистом воздухе.
— Что я буду без них делать? — задал он сам себе риторический вопрос.
Яна стояла неподалеку. Мыслями она присутствовала не здесь. Люди, которых хоронили, для нее ничего не значили. Они были друзьями и верными подданными Гены, только поэтому она пришла сюда. Ее голова то и дело вертелась, глаза бегали по окружающей их природе. Она что-то чувствовала. Вместо Смерти, как казалось всем остальным, здесь царила Жизнь. Этот день с утра был необычным, а сейчас тем более. Ей, вдруг, внезапно захотелось поехать домой. Как отрезало. Яна подошла к Гене:
— Я еду домой.
Гена сначала удивился, посмотрел на Сати, ища поддержку, и спросил:
— Почему? Если ты замерзла, то осталось уже немного. Хочешь, иди, сядь в машину.
— Нет! Мне надо домой! — прошептала Яна. Ее руки слегка затряслись. Скоро что-то произойдет! Я знаю!
— Яна, но.
Она окинула его взглядом.
Гена посмотрел ей в глаза всего несколько мгновений и перестал возражать. С ней и вправду было что-то не то.
— Хорошо. Иди. Мы скоро будем.
Яна даже не выдержала собственного шага, побежала. Люди вяло, по одному начали оглядываться на нее. Всем было интересно, кто покидает церемонию в таком момент? «Княгиня» стояла на узкой дороге, пролегающей через все кладбище. Шагах в пятидесяти. Яна прыгнула за руль:
— Привет. Давай-ка меня домой, дорогая.
Компьютер распознал голос, место назначения, и запустил двигатель. «Княгиня» медленно и аккуратно начала разворачиваться, пытаясь ничего не зацепить, так как дорога для этой машины была чересчур узка.
Гена посмотрел на удаляющийся красивый зад автомобиля и прижался губами к ушку Сати:
— Не обращай внимания, любимая. Она сегодня немного странная. Сон у нее был.
— Какой? — Сати подняла глаза.
— Хороший, Сати, хороший, — Гена достал сигарету и прикурил. — У меня тоже сегодня необычные ощущения в сознании. Они тело не задевают. Только твое «Я».
— Я знаю, ей трудно. Вам обоим трудно, осознавать, что Максима нет. Но.
Гена прервал ее слова сильным объятием и чуть приказывающим голосом сказал:
— Все! Молчим. Плохо, что ты не веришь в божественные вещи. Когда-нибудь я тебе
все расскажу, а может и не нужно будет. Яну все-таки не случайно дернуло домой!
* * *— А вот и Генкин домик! — с улыбкой воскликнул Максим, смотря вниз через окно аирмобиля. — Я отлично помню его дом! Особенно блестящие ворота и человека в термооптическом костюме! — Он рассмеялся, видя, что поставил Ингу в неудобное положение. Она поперхнулась и отдала все внимание посадке транспорта.
— Извини. Надеюсь, ты понимаешь, что я была в ярости.
Максим вдруг резко направил взгляд на Ингу и замер.
— Я чувствую Яну! Она приближается.
Ворота отворились, роскошная машина въехала во двор. Максим видел ее сверху.
— Посади аирмобиль на крышу дома, — сказал он.
Небольшая летающая машина присела на посадочную площадку. На крыше этого дома располагалось все, что только можно расположить дома. От угла, в котором площадка заканчивалась, тянулись два невеликих строения. Их форма напоминала купола, концентрирующие энергию. Они были прозрачны, и температура там была комнатной. В каждом из них имелся спуск в дом.
— Молодец Генка, догадался, что нужно поддерживать и увеличивать свою жизненную силу, собирая распыленную чужую в космосе, — похвалил Максим.
Инга быстро осмотрела купола и слегка возмутилась:
— Почему я не знала? Я уже, наверно, растратила свою несмертность?
Максим улыбнулся:
— Не волнуйся. Люди разбрасываются силой, а мы собираем. Так что все можно восстановить.
Инга спрятала руки в карманы куртки, на ее лице опять проявилось недовольство:
— Ты хочешь сказать, что мы зависим от людей? Нет их — нет нас?
Максим мягко подошел к ней, его улыбка утаила в себе настоящий ответ на вопрос:
— Ну, может быть. Я же говорю не волнуйся. Они временны, как батарейки, а мы — аккумуляторы. Энергия есть всегда и везде, надо только ее брать.
— Макс! — пронзило морозный воздух. — Ты здесь? — Яна поднялась в один из куполов и увидела его. Забыв обо всем распахнула дверцу и кинулась к нему. Светлые волосы поплыли по ветру, как вода. Даже казалось, воздух на ее пути расступился, чтобы не мешать.
Максим подхватил ее, и они закружились в прекрасном мгновении счастья. Их губы слились, глаза встретились, слов не надо. Они могут сказать все глазами. А Инга представляла себя на ее месте, и пыталась оборвать эти мысли. Лишнее это.
Прилетели синицы, на всех деревьях, что росли во дворе, запели птицы. Небо над ними расчистилось от облаков, могучее яркое Солнце осветило своих детей, своих богов.
Воздух слегка стал теплее, Инга взглянула на небо и забыла про все плохое. Исчезли недавние мысли и любовь к Максиму. По сознанию расползлась приятная пустота. Теплота. Тишина. Состояние абсолютной гармонии с миром. Она вдохнула полную грудь чистого воздуха и открыла глаза. Максим и Яна смотрели на нее, обнявшись. Инга улыбнулась, радость вырывалась из ее легких:
— Он только что прикоснулся ко мне! Это.
— Я знаю, — ответил Максим, — Это высшее наслаждение! Гармония души и тела. За это стоит бороться!
* * *Гена стоял неподвижно. Его взгляд рассеялся в атмосфере. Все вдруг исчезли, он видел только жизнь. Чувствовал всю вселенную. Как Она зависит от него, как он зависит от Нее. Все едино.
Брат, прошептал он, — Ты здесь!
