Александр Мустангиг - Железный Макс
— Подыхаешь, тварь., - шепотом промолвила она и вскочила со стула, накинув куртку.
Села в свой аирмобиль и отправилась на «Аномальное» место.
* * *От тела Святослава осталась пыль, которую тут же сдуло холодным ветром и понесло куда-то вверх, словно показывая птицам, лесу и всему миру, что злодей уничтожен, что все кончилось, гармония и равновесие вновь восторжествует. Больше не будет нарушений в матушке природе.
Комната представляла собой цилиндр, стены ее были обиты светлым теплым материалом и температура здесь была уже около 25-ти градусов. Через небольшое окно виднелась вся площадка. Максим обратил внимание на то, что Святослава там уже не было! Надо быть начеку. Под окном располагался дугообразный стол, на нем разная техническая утварь, а внизу плотно запертая дверца. Максим схватил операторский стул и ударил им по железной дверце. Внутренний замок жалобно скрипнул, но не сдался. Последовал второй удар. третий, четвертый.
«Крепкая, зараза!», — подумал Максим, сделав последний удар ногой, от которого дверца распахнулась. Внутри было еще теплей, там стоял постоянно работающий системный блок, фиксирующий любые движения на площадке. Максим выключил компьютер, снял крышки корпуса, которые снимались одним нажатием на защелки, и отсоединил карты флэш-памяти. Сунув их себе в карман, он посмотрел в окно: Святослава не было. Где же ты, сволочь, подумал он. Спустился на первый этаж, медленно вышел на площадку, внимательно оглядываясь, но вокруг посвистывал только ветерок, да парочка зимних птиц перелетали с дерева на дерево, осыпая с веток снег. Солнце слепило глаза, отражаясь от чистого снега. Еще не прогретое тело опять начинало трясти от холода. А что делать? Сидеть в башне? Максим еще не решил. Он пока начал осматривать все остальные башни. Оказалось, что в каждой из них был такой же компьютер, пришлось вытаскивать флэшки изо всех. Святослава он так и не нашел. Но беспокойства в груди он не чувствовал. Что-то подсказывало, что все беды и неприятности, которые приносил Святослав, закончились. Наконец все встало на свои места. Яна и Гена живы. Он знал. А откуда не знал. Побывав там, куда уходят люди после смерти тела, Максим уже ничему не удивлялся и воспринимал подобные вещи как должное и обыденное. Ведь, в этот раз он пробыл на том свете целых три недели! И плюс ко всему на Земле у него не оставалось тела, что в корне меняет ситуацию. Когда на Земле есть тело, в котором ты пребывал, доступ к полному восприятию духовного мира закрыт. Таково правило мироздания.
Максим впервые ощущал и находился в духовном мире. Так же, как и Святослав, когда его тело сжег Максим. Тогда Святослав вернулся на Землю с новыми возможностями, чего следует ожидать и от Максима сейчас.
Когда Максим вышел из малой башни, в которой забрал последнюю карту флэш- памяти, в воздухе почувствовался рассекающий звук. Что-то очень быстро сюда приближалось.
«Органы!», — единственное, что пришло Максиму в голову. «А бежать некуда!»
Максим быстрыми шагами пошел к главной башне, там хотя бы, теплее всех. Успел он пересечь пол пути, как над головой завис аирмобиль, мигающий фарами. Яркий свет прорезался сквозь обмерзшее стекло фонарей, металл транспорта был покрыт инеем и льдом. Из днища хлестал пар. Он закрывал собой Солнце, Максим не мог различить, что это за аирмобиль, к какому типу он относится. Он видел только серую тень. Аирмобиль медленно опускался на площадку. Максим отбежал к головной башне и вошел в выломанную им дверь, чтобы ждать гостей в месте потеплей. И отсюда он увидел, что аирмобиль гражданский. От души немного отлегло. Стало интересно, кто мог прилететь сюда из гражданских? Только регистрационного номера на транспорте не было, как Максим заметил позже, вместо него было написано: «Служебный».
Когда аирмобиль поставил свои железные ноги на бетон и свесил свой вес на них, а они на бетон, Максим вдруг вспомнил ночь, проведенную с Ингой, и захотелось покурить!.. Вспомнился гигзондский бар, Бобби-Сверчок, гигзондские байкеры, водка, толстые сигары и вечно протирающий фужеры бармен. Его глаза застыли на аирмобиле, будто забыли, что время от времени им надо моргать. Железное тело машины окутывал пар, еще выходивший из турбин. Наконец дверь плавно поднялась и на плиты встала ножка, обутая в черно-фиолетовый женский сапожок. Выше порхал растворяющийся пар, закрывая собой, фигуру. Наземь опустилась вторая ножка, сквозь тонкие слои пара солнечные лучики сыграли на длинных фиолетовых волосах. Дверь хлопнула, женщина быстро зашагала в сторону головной башни. Воспоминания Максима оборвались, он был слегка потрясен.
Инга побежала к нему, бросилась ему на шею, прижалась.
— Ты вечен! Железный Макс! — вырвалось из ее уст. Голос поразило счастье, он был ликующ, лелеян, играли высокие нотки. Глаза по краям чуть намокли.
Максим прижал ее к себе замерзшими руками, мышцы которых уже ослабли. Его взгляд был направлен на глубокое серо-голубое небо.
— Святослав больше никогда не вернется! Он превратился в пыль, — Инга убрала голову с плеча и посмотрела ему в глаза. Губы дрожали. Что у него, что у нее. У него от холода, у нее.
— Пойдем, — сказала Инга. — Домой.
Максим последовал за ней к транспорту, ее пальцы так сильно сжимали его руку, что казалось она, держит самое ценное сокровище во всем мире. И не отдаст никому, а если станут отнимать, то свернет шею за него.
Глава 3
Гена стоял, наклонившись на автомобиль, курил и наблюдал, как Яна стреляет по пустым баночкам из-под пива. В «Княгине» тихонько бухала музыка, подсветка салона подмигивала под ударники. Денек был солнечный и морозный. В воздухе чувствовалась жизнь, какая-то энергия. Так и хотелось вдохнуть этого воздуха побольше. Необычно большое скопление птиц на деревьях, Гена бросил горсть семечек на землю, их тут же облепила стая воробьев.
— Значит, ты так и не делала вчера ничего. Вместо этого выпала из окна своей квартиры на чужую тачку? — чуть улыбаясь, спросил Гена.
— Да, — Яне самой стало смешно. — Я как дура свалилась на крышу авто и, кажется, прибила там кого-то. И, чувствуешь? Сегодня так прекрасно! — Яна положила пистолет на капот, открыла термостакан с горячим чаем и сделала пару глотков.
— Да, сегодня как-то необычно, — Гена смотрел на ослепительное серо-голубое небо. — Сегодня так и хочется жить, двигаться, хоть и через пару часов похороны моих людей.
Яна подняла дверцу и присела на переднее сидение. Там, куда был направлен ее взгляд, солнечные лучики загадочно переливались по снегу на молодых соснах. Вот снег кто-то уронил с веток, послышался хруст пухлого снега под тяжелыми ногами мужчины, который пробирался там, направляясь к машине. Он был одет в теплую кожаную одежду, без шапки, только солнцезащитные очки сверкали.
— С облегчением, Шурик! — поздравил Гена своего водителя.
— Ага, спасибо, Генка, — водитель встал рядом, и запах ароматного чая сманил его тоже открыть стаканчик. Он называл своего босса так просто и без отчества потому, что был очень близким и верным другом Гены.
— Не отморозил, хоть, енк то свой? — пошутил Гена. — Зверь никакой не откусил?
— Нет, там все чисто. Никого, кроме снега и вечно зеленых Энтов.
Гена присел рядом с Яной.
— Ты уже отлично стреляешь. Девять банок из десяти. Тебе, Яна надо все равно сделать свое дело, а то Максим так и не вернется. Как бы не было это сложно. Я бы сделал это за тебя еще вчера, если б мог!
Яна выключила музыку, поставила пустой стакан на пол и, положив голову на спинку сидения, разлепила губки:
— Мне сегодня такой сон приснился! Что как будто Максим пришел домой! Пришел и все! Знаешь., - она не знала, как выразить свои чувства. — Словно вернулся из какой-то поездки, подошел ко мне, любя, смотрел в глаза. Его взгляд был до того мягок, нежен, он говорил обо всем, что нужно мне. А потом обнял меня и поцеловал. Я утонула в океане его прикосновений, чувств, прижалась к нему изо всех сил. Его рука вошла в прядь моих волос, прошла по щеке, губы его улыбнулись, и он сказал: «Вот мы и вместе! Бог дал нам второй шанс!» Это было словно сказочный сон!
— Это и так был сон, Яна.
— Но он был так реален, — вздохнула она.
Гена уселся в машину и сказал:
— Шурик, поехали.
— Куда, босс?
— Домой. Переодеться да на похороны.
Яна села рядом с Геной:
— Сати от тебя без ума. Она любит тебя, как я Максима. Сейчас уже, наверно, ждет, не дождется. Раскрой свое сердце.
Гена вздохнул, мотнул головой и ответил:
— Она мне тоже очень нравится. Но я еще не знаю. мне наоборот всегда казалось, что это она дальше от меня, чем я. Я боюсь в нее влюбляться, она мне никогда не говорила о своих чувствах. Разве только, что я ей очень сильно нравлюсь, что ее тянет ко мне, а про любовь ни слова. Она говорила мне, что никогда ничего подобного не испытывала, что ей, кажется, это не дано. Мужиков на нее смотрят кучи, а ее никто не интересует, никто ее не притягивает.
