Ольга Белоусова - Перекресток волков
— Ух ты, — сказала Лиза, когда мы вышли на берег реки.
Я взял ее с собой частично потому, что однажды неосторожно пообещал это сделать, частично потому, что понимал: она все равно отправится в город. И ее отец тоже это понимал — зов крови, что ни говори, — сильная штука, не зря в племени не любили смешанных браков. И лучше Эдварду было отпустить дочь со мной, чем без меня. Я хотя бы смогу ее оберегать.
— Ух ты, — сказала сестренка, вглядываясь в далекие очертания массивных строений. Бэмби гордо выпятил грудь, радуясь произведенному впечатлению.
Я пожал плечами. Я не видел ничего такого, чем стоило бы восхищаться.
— А как будем перебираться на тот берег? — спросила Лиза.
— Вплавь.
— Вплавь? — поперхнулся Бэмби.
— У меня что, дикция нарушена? Я невнятно выражаюсь?
— Но…
— Бэмби, ты что, плавать не умеешь? К тому же сейчас лето, река обмелела. Ее можно и вброд перейти.
Человек растерянно посмотрел в сторону лениво текущей воды.
— Умею.
— Тогда в чем проблема?
— А как же Лиза?
Моя сестра громко рассмеялась. Не долго думая, она скинула обувь, стянула с себя майку и джинсы, запихнула все в рюкзачок и пошлепала по мелководью.
— Она хорошо плавает, — с некоторым запозданием пояснил я.
— Я помню, — сказал Бэмби, с трудом отрывая взгляд от ее загорелой фигуры.
Мы спохватились только тогда, когда Лиза добрела до середины реки.
— Ух ты, — прошептала она, запрокидывая голову, чтобы лучше разглядеть золотые купола. — Что это?
— Церковь, — сказал я, поеживаясь. Я до сих пор помнил, как кричали колокола, заставляя меня умирать.
— Если хочешь, мы можем зайти внутрь, — предложил Бэмби. — Там красиво.
— Хочу! А ты, Ной?
— Нет уж, увольте. Я подожду вас здесь, на углу.
Они вернулись довольно скоро, на ходу что-то возбужденно обсуждая.
— Ной! — кинулась ко мне Лиза. — Представляешь, оказывается, мы можем здесь обвенчаться, и наш брак будет считаться действительным! Даже в поселке!
Сказать, что я удивился, значит не сказать ничего.
— Ч-что?!
Бэмби дружески похлопал меня по плечу.
— Ты ведь сам говорил мне об этом, Ной. Вот мы и породнимся!
— Я… я… шутил…
— Ну а я — нет.
— Лиза! Лиза, что скажет твой отец?! Он ведь убьет меня!
Лиза похлопала меня по другому плечу.
— Не преувеличивай, братишка. И не переживай раньше времени. Еще ничего не решено.
Предполагалось, видимо, что это должно было меня утешить. Я не утешился. То, что я услышал, настолько поразило меня, что раздражение к городу и людям отошло куда-то на третий план.
В нашей квартире почти ничего не изменилось. Кроме, пожалуй, того, что Андрей и Марат в ней больше не жили — они ушли служить в армию. Кис был прав, считая, что они не смогут заботиться о Крохе.
Малыша тоже не было. Бэмби не удивился, сказал, что он всегда такой — приходит и уходит, когда захочет. Его право, конечно, но эта привычка, приобретенная явно в мое отсутствие, не очень мне понравилась.
— Кроха не похож на нас, — коротко заметил Бэмби. Уж это-то я знал хорошо.
Лиза отправилась прямиком на кухню. Женщины, как кошки, всегда точно определяют ее месторасположение. По запаху, наверное.
— Давайте там, переодевайтесь, умывайтесь, а я пока что-нибудь поесть соображу, — крикнула она, начиная греметь кастрюльками.
Мы с Бэмби переглянулись.
— Интересно, когда моя мать говорила, что Лиза нам пригодится в городе, она подразумевала ее кулинарные способности? — задумчиво спросил я.
Бэмби хмыкнул.
— Чур, я первый в ванную.
За столом мы болтали ни о чем. Лиза составляла программу завоевания города, без конца теребя Бэмби вопросами, глупыми и не очень. Он отвечал, вначале довольно бодро, а потом все медленнее и апатичней. В какой-то момент я отключился от разговора, задумавшись о своем. А потом вдруг увидел, что за окном уже ночь.
— А не пойти ли нам спать, ребятки? — поинтересовался я, перебивая Лизу.
— Яне хочу, — категорично заявила моя драгоценная сестренка. Я кивнул в сторону Бэмби.
— Ты, может, и нет. А вот он хочет точно. Не забывай, в отличие от тебя, он не настолько физически вынослив.
Бэмби попытался возмутиться, но я жестом велел ему замолчать.
— Не спорь. Когда я говорил, что Лиза — человек, я, кажется, пояснял, что ее рефлексы и мускулы развиты лучше, чем у других людей. Поверь, Бэмби, сегодня ты еще не в форме, чтобы соревноваться с ней в выносливости.
Я решил не добавлять, что он, вероятнее всего, никогда не сможет с ней в этом соревноваться.
Лиза, поняв, что спорить со мной бесполезно, отправилась домывать посуду.
— Будешь спать в комнате Киса, — немного подумав, распорядился я. — Там большая удобная кровать. Я тебе сейчас постелю. А мы с Бэмби ляжем в нашей комнате.
Все эти разговоры о церкви, венчании и прочем напомнили мне, что я отвечаю за Лизу перед ее родителями. Похоже, мои спутники тоже об этом вспомнили, потому что я не услышал ни одного недовольного слова в свой адрес.
По поводу усталости я, конечно, оказался прав. Бэмби уснул сразу и спал долго и крепко. А на следующий день, проснувшись, задал всего один вопрос. Вопрос, требующий очень длинного ответа.
— Будь другом, объясни, какого черта мы сбежали из твоего дома?
Я объяснил. Я говорил тихо и медленно, переживая заново каждое сказанное мною слово — о костре, о Томаше Вулфе, о Совете и кровной мести, о Клыке и своем долге жизни перед человеком. Я не сказал только о своем «божественном» происхождении. Впрочем, даже с учетом этого, не помню, чтобы я с кем-нибудь был столь откровенен.
Бэмби долго молчал. И в конце концов сказал совсем не то, что я ожидал.
— Что касается моего отца, то это для меня не новость.
Я нахмурился.
— Поподробнее, пожалуйста.
— Пожалуйста… О том, как схватили Томаша Вулфа, писали во всех газетах. В том числе и в той, которую я показывал тебе. Помнишь? Я думал, ты прочел текст под фотографией…
— Та-ак…
Текста я не читал. Мне было не до того.
Бэмби вздохнул и продолжил:
— Честно говоря, я все время ждал, когда появится известие о его смерти. Я думал, ты его самым первым убьешь.
Я оторвался от созерцания голубой стены и криво усмехнулся.
— Хочешь сказать, ты надеялся на то, что я избавлю тебя от отца?
— Что за чушь!
— Я всего лишь повторяю твои слова.
— Я же не настолько его ненавижу!
— Тогда почему ты не попытался остановить меня?
— И как бы я, по-твоему, смог это сделать?
— Сообщить в полицию, например.
— Но ты же мой друг, неужели непонятно?!
— Нет, отчего же…
Я снова уставился на стену. Чем-то она меня привлекала.
— Ты странный, Бэмби. Если бы мне пришлось выбирать между отцом и другом, я выбрал бы отца.
— Легко говорить, когда знаешь, что выбирать не придется, — заметил человек.
Я вспомнил костер и людей на площади. И еще вспомнил то, чего не сказал Бэмби — что Том Вулф не был мне отцом. Хотя, еще позавчера я об этом и сам не догадывался.
— Нет, не легко.
— Лиза мне рассказала, как ты защищал меня перед своим племенем.
— У Лизы слишком длинный язык.
— Мы говорим не о Лизе. Кого ты выбирал тогда, на этом вашем Совете, Ной?
— Это другое.
— Разве?
— Ты что, пытаешься заставить меня пожалеть о сделанном?
Мы замолчали. Надолго. Потом Бэмби снова сказал то, чего я совсем не ждал услышать:
— Ты, когда уходил, сказал, что не дашь повториться истории с Кисом. Я думал, что ты пощадил моего отца из-за меня.
Я не нашелся, что ответить. На костре вместе с Томашем Вулфом сгорели все мои обещания.
— Ч-черт…
— Ты злишься на меня?
Я встал, подошел к окну, ткнулся лбом в холодное стекло.
— У меня был не очень большой выбор, Бэмби. Или идти в поселок, или ждать, пока ты умрешь от лихорадки. Я не умею ее лечить, и Клык здесь не помощник, скорее наоборот. Честно говоря, этого не умеет никто, я ведь тебе уже говорил это, помнишь? Да, я злюсь, но не на тебя. Я злюсь на себя и на своих соплеменников. Виновен он и дети его до четвертого колена — это про нас. Волков погубит кровная месть…
Отвернувшись от окна и посмотрев на Бэмби, я прочел тревогу и страх в его глазах.
— Тебе не надо меня бояться, Бэмби.
— Это рефлекторно… Вообще-то я не боюсь. Поздно уже начинать бояться…
— Это верно, — усмехнулся я. — И моего племени бояться тоже не следует. Пока я жив, никто тебя не тронет, а жить я собираюсь долго. Уверен, что смогу убедить их всех, даже своего братца, не устраивать вендетту. Крови и так уже пролито слишком много — и волчьей, и человечьей…
— Как? — спросил Бэмби. — Ты… ты убьешь моего отца?
— Нет, — честно солгал я.
Он вздохнул.
