Никита Аверин - Мессия

Жителей планеты Земля, которые продолжали чтить своих предков, родину и дом, как и много веков назад, отдавая дань своему прошлому и с мудрой неторопливостью смотря в грядущее будущее. Задающие ритм барабанщики затянули старинную народную песню про охотника, волка и быструю лань, и им дружно вторил хор.

Мятущееся в центре ритуальной поляны кострище отбрасывало на лесные деревья причудливые ломкие тени, словно духи, вняв зову своих потомков, пробудились из небытия, чтобы присоединиться к общему танцу, за которым последовали соревнования в меткости и ловкости, танцевальные конкурсы и песенные импровизации.

Люди тут и там разбредались, собирались небольшими группами, делились последними новостями, встречали старых друзей. То и дело слышался смех, звонкими стайками носились дети, подростки устраивали дружеские потасовки, ныряли с тарзанки в близлежащую речушку, на все лады заигрывали с девушками, обсуждали музыкальные группы и фильмы, которые успели посмотреть за то время, что не виделись.

Отдельная группа ребят, радостно улюлюкая, занималась метанием голографических томагавков в подвешенную на стволе сосны мишень. Из огороженного загона, отведенного специально под конные состязания, доносилось заливистое конское ржание и стук копыт. Это был волшебный момент всеобщего единения, который находился вне времени. Старые и новые культуры объединялись в едином порыве, смешивая прошлое с настоящим.

Гай смотрел на царящее вокруг нескончаемое людское веселье и вдруг почувствовал себя невыносимо одиноким. Совершенно одним в целой бескрайней и необъятной Вселенной. Даже родная Земля, на которую он когда-то давно так безумно мечтал вернуться, теперь стала для него невыносимо чужой. Он понял, что принял решение, и почувствовал, что ему сразу стало спокойнее от осознания, что ему делать дальше. Теперь у него появилась цель и он знал, как нужно действовать, чтобы достичь ее. И продолжавшей прижиматься к нему Черри, в ледяной душе которой начинала неуверенно теплиться новая, пока еще робкая искорка — наполнявшая ее сердце трепетом, — она бы не понравилась.

Гай поднял голову и посмотрел на бесконечное полотно звездного неба, которое вылизывали пляшущие вместе с поющими индейцами причудливые языки огня. Праздник Пау-вау продолжался. Гай принял решение.

— Пойдем, — сказал он девушке, — нам нужно найти Саймона и Алекса.

— Что, прямо сейчас? Давай еще посидим, тут так хорошо.

— Нет времени. Если то, что я задумал, осуществится, мы сможем сидеть в тишине всю оставшуюся жизнь.

В поисках своих товарищей они дважды обошли резервацию и лишь потом догадались заглянуть в их машину. Алекс спал, сидя на водительском сиденье, а мыски ботинок Саймона были единственным, что можно было разобрать в темноте фургона.

Гай тихонько постучал костяшками пальцев по боковому стеклу, и Алекс тут же открыл глаза.

— Нагулялись? — спросил он с тенью улыбки на лице.

— Можно и так сказать, — глаза Гая блестели от возбуждения, — заводи мотор, мы отправляемся.

— И куда мы на этот раз? — удивился Алекс.

— На мыс Канаверал! Поехали, я объясню тебе все по дороге.

Под утро они остановились на заправке.

— Саймон, будь добр, купи нам чего-нибудь погрызть и пару бутылок негазированной воды. А я пока заправлю нашу колымагу.

Алекс по многолетней привычке направился к автомату, принимающему оплату за наличные. Закинув купюры в купюроприемник, Алекс нажал клавиши с номером нужной колонки и типом топлива. После чего огляделся по сторонам, убедившись, что никто не обращает на него внимания, быстрым шагом направился в будку общественного голофона.

Как и положено всем бесплатным аппаратам связи, местный голофон проекцию собеседника практически не воспроизводил, передавая лишь голос.

— Приемная конгрессмена Роджера Стоуна, — услышал Алекс сексуальный женский голос.

— Мисс, мне необходимо срочно переговорить с мистером Стоуном. Скажите, что ему звонит Алекс.

— Простите, а как ваша фамилия?

— Просто Алекс. Скажите Роджеру, он поймет.

— Минутку, — голос девушки сменился незатейливой мелодией.

— Алекс? Где вы?

Голос у конгрессмена был взволнованный.

«Еще бы, — злорадно подумал Алекс, — ты, наверное, уже и не надеялся меня услышать!»

— Мы где-то в сорока милях от Орландо.

— Какого черта вы там забыли? Гай с тобой?

— Со мной, со мной, не волнуйтесь. Собственно, по поводу Гая и звоню. Он просит вас организовать весьма непростое дельце. Честно, не знаю, потянете ли вы эту просьбу.

— Алекс, к черту ваши сомнения! Для этого парня я сделаю все, что угодно.

— Отлично, — улыбнулся Алекс. — Ибо Гай пообещал нам показать истинное чудо!

Глава шестая

Протяни руку и прикоснись к вере…

Твой собственный, личный Иисус —Тот, кто выслушает твои молитвы,Тот, кто позаботится…Твой личный, собственный Иисус —Тот, кто выслушает твои молитвы,Тот, кто будет рядом…

Испытываешь незнакомые чувства,Ты совсем один.Простой смертный —У телефона.Возьми трубку —Я заставлю тебя поверить…

Смирись с тем, что лучше не будет.Устрой мне проверку.Я избавлю тебя от всего,Что у тебя на душе,В чем тебе нужно исповедаться.Ты знаешь, я отпущу твои грехи…

Мир охватило безумие. Как и всегда в таких случаях, все началось с крохотной искорки, мимолетного импульса, который, все сильнее разгораясь, вскоре настоящим неукротимым пожаром бушевал в сердцах людей. На всех континентах и самых отдаленных уголках необъятного земного шара, во всех городах и городишках, селах и поселениях, резервациях и даже горных поселках люди всех цветов кожи неожиданно обрели общую цель.

Не похожие друг на друга народности, самых разных вероисповеданий и социальных слоев, от горстки мультимиллионеров до нищих из самых захудалых и бедных кварталов Парижа — от мала до велика копили, складывались, занимали и влезали в долги, только чтобы присоединиться к великому паломничеству, целью которого было лицезрение невероятного Чуда, которое обещал публично сотворить американский астронавт Гай Метьюс, единогласно возведенный в ранг сошедшего с небес спасителя человечества.

Обыватели шли на любые ухищрения и уловки, только лишь чтобы за любые деньги и в каких угодно условиях, самое главное — поскорее попасть в ставшее по-своему священным место, в которое всего за сутки превратился мыс Канаверал. Железнодорожные сообщения, автобаны, паромы, международные авиалинии и даже сверхскоростные перевозки в плотных слоях атмосферы стонали от внезапно свалившейся на них невероятной человеческой массы, с каждым новым часом, все неумолимее приближающим знаменательное событие, увеличивающейся в геометрической прогрессии.

Все чаще из-за загруженности путей сообщения откладывались или переносились рейсы, срывались запланированные туристические поездки, и намеченные саммиты, и политические мероприятия. Безумие волной охватывало планету, людскую массу, подстегиваемую предвкушением неизвестного, невозможно было остановить. В одной из небольших стран Ближнего Востока по такому случаю даже прекратилась многолетняя война, в связи с тем, что внезапное появление нового возможного лидера, благодаря современным средствам массовой информации, пошатнуло религиозные постулаты одной из враждующих сторон.

Гаю все это было безразлично. Слова старейшины Шона глубоко отпечатались у него в сердце, и он постоянно повторял их про себя как нерушимую, заповедную мантру.

Каждая птица рано или поздно выпархивает из родительского гнезда, ибо все во Вселенной испокон веков идет по-своему давно заведенному распорядку. Ты встретишь свою судьбу. Но не в этом мире, так как эта земля больше не твой дом, и ты не принадлежишь ей как сын…

Он принял твердое решение покинуть планету как можно скорее, дабы перестать самим фактом своего присутствия вызывать конфликты и провоцировать людей на насилие. В то время как Алекс и остальные его приверженцы, все, за исключением переродившейся Лары, которая теперь не отходила от него ни на шаг, имели на этот счет свою точку зрения.

Стоун и Даррел развернули грандиозную рекламную кампанию, в которой на все лады зазывали людей на «представление» и обещали невероятное шоу. Идея работала, как часы. Над мысом кружили вертолеты и небольшие частные самолетики, игнорирующие исходящие пеной приказы военных покинуть воздушное пространство космодрома. Со стороны Атлантического моря собралось несметное количество всевозможных яхточек, паромов и других доступных простым обывателям плавсредств, до отказа забитых туристами. Чуть поодаль, царапая водную гладь шасси-поплавками и отчаянно ревя моторами, заходили на посадку гидропланы.