Икосаэдр 2.0 - Андрей Валерьевич Скоробогатов
— Новые люди! Они не похожи на нас! У них белая кожа. У них густые рыжие волосы, как у антилопы. На лице, на лбу — везде. Нос большой, лоб маленький. Они носят шкуры животных, и их много, очень много!
Золотой Волос поднялся с лежанки и строго посмотрел на сына.
— Запомни, сын мой. Раньше, давно, мои предки, твои предки, жили там, — он указал рукой на юг. — Там было много людей, таких же как мы. Но они все остались там. Никто не догадался переплыть пролив, один я догадался. А теперь тут никого нет. Только мы, наше племя. Ещё небо, солнце, трава, звери и птицы. Других людей нет.
— Но я видел их! — воскликнул Белое Копьё. — Они появились за жёлтым ручьём совсем недавно. Их больше, чем дважды по двадцать! Я долго наблюдал, я видел, как они охотятся! Они метают в зверей свои тонкие копья при помощи… при помощи длинных кривых палок с верёвкой.
— Их нет, — ответил вождь и вернулся к своим делам. — Успокойся. Часто мы видим то, чего нет.
* * *
— Отец, ты хочешь сказать, что из племени переселенцев выжили всего четверо?
— Три года назад племена наконец встретились, — ответил старший координатор, опустив щупальца. — Это неизбежно. Распространение северного вида не остановить. Да, несмотря на то, что их мозг больше, они оказались глупее и в ходе того во многом исторического столкновения потеряли половину своих взрослых самцов. Но они взяли числом. Из чернокожих остались в живых двое взрослых мужчин, женщина и ребёнок. Это неизбежно, сын мой. Мы дали северному виду технологии, которые позволили выбраться им далеко вперёд. Приспособления для стрельбы, гончарное дело, изготовление лодок. Жаль, но это так — рано или поздно северный вид проникнет дальше на юг, пересечёт пролив и уничтожит темнокожих.
Младший координатор выслушал наставника, а затем проговорил.
— Ты утомился, отец, и тебе пора в уютную темноту.
— Да… Веди себя мудро в моё отсутствие.
— Я принимаю свой пост, отец. Да будет скользкой и мягкой твоя дорога в утробу охлаждателя.
Проследив, что всё обширное тело отца исчезло в гофрированной трубе-переходе, космический головоног поглядел записи тепловизора.
«Нет, я не намерен дольше это терпеть, — чувствуя чудовищное возбуждение, он схватился щупальцами за пузырчатые рычаги управления. — Это безумие, меня накажут, я это знаю. Но южный вид должен выжить, именно они нужны галактике, а не эти волосатые северяне. Южный вид умеет жить в социальных группах, при этом они умны и не боятся нарушать приказаний своих вождей! Именно такие рабы нужны галактике — умные, выносливые и сообразительные, не боящиеся принимать решения. Я многому научился у них, я тоже теперь не боюсь принимать решения. То, что я сейчас сделаю, безумно, но иначе нам не повернуть ход истории. Надеюсь, отец уже спит и не заметит, что я выбросил капсулу».
* * *
— … Мы не пойдём туда, — ответил вождь одного из четырёх прибрежных родов, собравшихся у большого костра. — Откуда нам знать, что они есть?
— Я переплыл пролив два раза. Я — Белое Копьё, сын Золотого Волоса, сына Чёрного Краба, сына Рваного Уха. Он думал, что земли за проливом нет. Мой отец переплыл пролив. Он думал, что людей за проливом нет, но они были. Нас в племени было больше, чем двадцать. Теперь нас пятеро, три мужчины, одна женщина и младенец. Люди за проливом глупы, но их много. Они убили моё племя, придёт время, они доберутся и до вас.
В среде собравшихся мужчин поднялся ропот. Всего их было около сорока, но что могли собиратели и рыболовы противопоставить вооружённым луками охотникам?
— Слушайте все! Нас оставалось четверо. Мы переплыли пролив и стали жить здесь, на старом берегу. В одну из ночей я увидел летящий с неба предмет. Он упал на побережье и до сих пор лежит там. Я, переплывший пролив два раза, не побоялся подойти к нему. Внутри были предметы, похожие на раковины. Духи предков подсказали мне, что надо делать.
Белое Копьё достал из плетёного мешка гладкое белое устройство и направил его на пальму, стоящую в сотне метров от костра.
* * *
— Отдай, — сказал первый дикарь и потянул ногу убитой газели на себя.
— Моё! — рявкнул второй и намеревался уже было ударить соплеменника, но увидел подошедшего вожака, испугался, и, приняв раболепную позу, отполз от добычи.
— Опасность! — сказал вожак и принюхался. — Луки взять.
Два дикаря, стоящих на страже поселения, потянулись к своему оружию. Луки… Теперь они не спасут их. Неандертальцы не знали, что их судьба, как и судьба всего их вида, уже давно решена безумным космическим моллюском.
Имплементация и контейнеризация по-марийски
Я иду по священной роще и пытаюсь вспомнить, как оказался здесь.
Сначала Кугу-юмо спустился из верхнего мира, развернул пустой контейнер и скопировал стандартный набор системных библиотек — химические элементы, строение атома, сильные и слабые взаимодействия, концепции строения атома, способы первичного нуклеосинтеза и прочие паттерны имплементации миров.
Затем он, не мудрствуя лукаво, залил весь контейнер плоскостью, заполнив её водой, а пространство под водой наполнил субстанцией, позже названной «глина». По правде сказать, оно имело мало отношения к сегодняшней глине и являлось чем-то вроде стволовых клеток для ландшафтов, космогонии и обитателей. В соответствие с протоколом создания новых миров, требовалось выполнить ряд тестовых процедур. Кугу-юмо был старшим в своей команде, и самую грязную работу он поручил своему коллеге, известному под системными логинами Йын, Ён, Керемет и Инмар.
— Можешь? — спросил Кугу-юмо.
— А то!
Амбициозный и привыкший действовать затейливо, Йын просчитал эволюционные вероятности и обратился в гигантского селезня, одно из будущих летающих существ. Нырнул на дно океана, зачерпнул клювом глину и принёс наружу. Кугу-юмо, ожидавший коллегу в своём системном аватаре над поверхностью, выдул из клюва последнего глину, запустив процедуру фрактальной генерации ландшафтов. Исходя из плоского строения мира, ландшафты также предполагались сугубо равнинные, но тут произошла небольшая ошибка. Йын часть глины задержал в клюве, что не было согласовано с коллегами, и её пришлось выплюнуть, отчего фрактальная генерация дала сбой, и получились горы. Быстро, за неполную рабочую неделю прокрутили эволюцию, и пришёл самый ответственный момент — создание разумной формы жизни.
Тут снова потребовалсь глина, однако процесс фрактальной генерации не подходил. Кугу-юмо в таких случаях действовал исключительно аккуратно, ювелирно. Сидел и прописывал системными командами всё строение шаблона разумной формы несколько рабочих смен. Как часто бывает в конце рабочей смены, все торопились. Наконец обнаружилось, что одной из
