Джон Бойд - Повесы небес

Оставшись наедине в нашей внутренней квартире, мы с Карой обсудили слабую отзывчивость студентов.

— Дорогой Джек, ты так много говоришь о Страшном суде, что запугиваешь нас.

— Кара, ты говоришь «нас», словно ты — заодно с язычниками.

— Я не могу полюбить Декана всех деканов, потому что все, что мне надо — это ты. Если бы он был женщиной, я никогда бы не позволила тебе быть христианином. Кроме того, мне непонятно то, что он говорит.

— Дорогая, Он говорит притчами.

— Значит, Он должен прямо говорить то, что имеет в виду.

После нашей беседы я долго размышлял над этой проблемой: "Неужели ум харлечиан воспринимает все настолько буквально, что не в состоянии охватить аллегории Святого писания?

Неужели логика навсегда закроет им дорогу к Истине?"

И все же я не отчаивался. Это были мои дети и мне должно вести их, шаг за шагом, к полному пониманию красоты притч. Но раз уж они были детьми, я решил облегчить им первые шаги: на зимний семестр я предложил курс по басням Эзопа.

Отсрочка процесса Нессера на зиму обеспечила интерес, смягчивший досаду, возникшую при открытии моего священнослужения. В самом деле, заинтересованность процессом Нессера становилась всеобщей, благодаря устным рассказам, разносимым странствующими студентами, и благодаря письмам, которые они писали домой, а краткое изложение дела комментировалось по всепланетному телевидению. Университет— 36 получил репутацию кампуса, где вечно что-то происходит.

Фрик дал интервью для теленовостей, сославшись на меня, что вызвало любопытство, которое я удовлетворил, в свою очередь тоже дав интервью. В нем я постарался объяснить, почему убийство было не просто преступлением, но и грехом, и пояснил свои попытки спасти душу Нессера в случае, если его тело будет обречено.

После интервью я был завален почтой, которая почти поровну делилась на ту, в которой интересовались длиной моих рук, ноги других органов, и ту, в которой доискивались ясного определения концепции души. Я покончил с почтовыми заботами, сочинив две формы писем: в одной я давал свои размеры, в другой — определение души. Учитывая, что мои корреспонденты были хорошими математиками, но неважными теологами, я описал душу как беспространственный континуум между двумя взаимопроникающими полями.

Как преподаватель юриспруденции, я досадовал на защитников Нессера. Они были знатоками в искусстве затягивания процесса, но неспособны были его расстроить, и делали грубые ошибки в терминологии» упоминая о "предполагаемом убийце" и "предполагаемой жертве", когда фактически и преступник и жертва были законно установлены. Последней их соломинкой стало то, что незадолго до окончания процесса, они попросили месячную отсрочку, чтобы предъявить новых свидетелей.

Рено удовлетворил их требование, наверное, из любопытства. Все, хотя бы отдаленно связанные с преступником, были подвергнуты перекрестному допросу, как обвинением, так и защитой. Было ясно, что Бардо, Мартл и Фиск намеревались откопать характерных свидетелей. Чтобы выполнить эту задачу для их клиента, надо было потратить тысячу лет: мне становилось все более ясно, что у Нессера не было никакой репутации. Нессеру суждено быть повешенным, если только при подведении итогов процесса какая-нибудь страстная мольба не склонит суд к помилованию, а не осуждению.

На Земле и небесах был только один человек, который мог возбудить эмоции харлечиан — прирожденный мошенник О'Хара.

Я нанес ему официальный визит. По тому, что он сидел за столом, коротая время за пасьянсом, я понял, что он раздумывает над своими собственными проблемами. Когда я вошел, он с отсутствующей ухмылкой взглянул на меня, и сказал:

— Хэллоу, Джек. Как идет процесс? Твоего парня собираются повесить?

— Похоже на то, Ред.

— Да, похоже. Как супружество? Кара все еще льет слезы?

— Как дитя… Но, Ред, я пришел не за семейным советом. Меня волнует Нессер.

— Побьем! — воскликнул Ред, выкладывая последние карты: двойку пик с тройкой треф и двойку бубен с тройкой черв. Он собрал карты в колоду, подрезал ее и перетасовал со сноровкой курортного картежника.

— Эх, знаю, что ты чувствуешь, Джек. А меня волнуют проблемы Пасхальной пьесы. Я даже хотел обратиться к тебе за помощью.

Его слова удивили меня. Драма была его безраздельной сферой — святая святых, в которую он никого не приглашал для участия в создании сценария и не принимал никаких советов. Я так ему и сказал:

— Именно за_тем я и пришел, чтобы получить помощь, а драма — не мое блюдо.

— Совсем не так, Джек. Я планирую пьесу о крестных муках,[111] направленную на благородные цели.

— Это как раз то, чего я от тебя хочу, — подхватил я, — взрыва чувств, направленных на благородные цели.

Он игнорировал мое замечание и лукаво посмотрел на меня.

— Поверни голову направо, Джек. Я хочу взглянуть на твой профиль.

Я повернулся, как он просил.

— Боже! — воскликнул он. — Это же само совершенство! Это суровое упрямое лицо, эта выдающаяся челюсть. Джек, тебе никто не говорил, что ты — воплощение мученичества и самодовольства?

— О чем ты?

— Реализм — одно из качеств, делающих произведения О'Хары великими; поэтому я решил показать сцену распятия на открытом воздухе…

— Подожди-ка, Ред! Ты выманишь исполнителей и публику на поверхность, прикуешь их внимание к своей величественной инсценировке, и тут разразится весенний шторм. Произойдет бойня!

— Святая Дева, конечно же, убережет нас в эти полчаса, учитывая наши цели… Кроме того, ничто не заставит позабыть харлечиан о болезненных уколах в ушах при приближении шторма, а публика будет всего лишь в нескольких десятках метров от спасительной норы… Я хочу, чтобы эта сцена стала колоссом со всеми своими фалангами[112] центурионов, иерусалимским сбродом, Апостолами — всей сценической магией. Ты видел бугор к северу от футбольного поля?

— Конечно.

— Так вот, ты смотрел на Голгофу.[113] Зрители разместятся чуть ниже бугра, так что на распятие Христа им придется смотреть снизу вверх — это создаст им соответствующее настроение. После предваряющих сцен, показываемых в гимнастическом зале, публика и исполнители переберутся на поверхность.

— Это не проблема.

— Проблема не в этом. В бородах. Пьеса будет показана по телевидению. Я могу согласиться с искусственными бородами на апостолах, но Иисус Христос — это другое дело. Монитор будет сфокусирован на нем. В частности, в сцене Последней трапезы, когда он выражает всю трагедию предательства Иуды одной печальной улыбкой. Нет ничего фальшивее, чем фальшивая борода, а я хочу, чтобы ни капли поддельности не коснулось Иисуса Христа.

— Ред, ты же не знаешь, была ли у Иисуса борода, — вмешался я.

— На всех картинах он с бородой.

— Картины — не фотографии. Они представляют концепцию художника. Китайские художники изображали его безбородым.

— А как же быть со старинным выражением: "Клянусь бородой пророка?"

— Это выражение относится к Магомету, а не к Христосу. Ред с сомнением взглянул на меня.

— Я не помню никакого упоминания в библии о том, что Иисус брился.

— Есть вероятность, что он носил бороду, — согласился я, — скорее всего, рыжую, потому что он был назаретянином, а лезвий для бритья у них не было… Но я пришел сюда не за тем, чтобы обсуждать отношения Иисуса с парикмахерами. В тюрьме находится парень, которого собираются повесить.

— Да-а? Вот это плохо… Так, ты говоришь, что борода была рыжая?

— Возможно, каштановая. Ред, мне нужна помощь человека, который может провести судей, поколебать присяжных и смутить обвинителей…

Ред снова сосредоточился на своих картах и положил девятку черв к десятке бубен.

— …человека, способного обмануть в пасьянсе самого себя, — закончил я.

— А! Я ошибся… ну, ладно, пусть так и останется… Я слишком поглощен самым печальным событием во вселенной — распятием нашего благословенного Спасителя… Как я представляю, Джек, кульминационный момент наступает, когда на Голгофе, на которой разбросаны кости из пластика, воздвигается крест. Я рассчитываю услышать с трибун «охи» и «ахи», когда это четырехметровое сооружение после медленного шествия по Калверии медленно встанет вертикально.

— Потребуется целый отряд центурионов, чтобы втащить этот крест на вершину бугра, — указал я, — а скелеты харлечиан не приспособлены к поднятию тяжестей.

— Да, — кивнул Ред. — Но это уже моя проблема… Это должно быть сделано так, чтобы публика уловила символику креста.

— Пасха еще не скоро, — сказал я. — Нессер будет приговорен не позднее, чем через десять дней. Я стою перед лицом безотлагательной проблемы — как уберечь Нессера от смерти через повешение.