Роберт Хайнлайн - Пройдя долиной смертной тени
— Боюсь, что мне трудно будет выполнять условия — я так взвинчена…
— Ну, что же. Это мои колени. Не плотишь — не трожь.
— Надо было вернуться к судье. Эти волки не ставили бы всяких дурацких условий… Ну, расслабься же, Джейк. Я забираюсь к тебе на колени и больше не ворчу…
— Сначала условие.
— О господи!..
— Ты не будешь пытаться изнасиловать меня в этом кресле.
— Не буду — потому что это невозможно. Говорю тебе как Йоханн. Чтобы заниматься любовью в кресле, требуется участие обоих партнеров.
— В общем, да. Ладно, садись. Но как только приедет машина — одеваешься, и мы едем. И без фокусов.
— Ты сказал «мы», дорогой? А я боялась, что ты отошлешь меня одну, как… Впрочем, тогда я велела бы везти меня обратно к Алеку и Маку. Восхитительные волки, правда? И у тебя есть единственный способ защитить меня от них…
— Хм… Джоан, ты умеешь хранить тайны?
— Н-ну… я обещаю: никому, кроме Юнис.
— Это годится. Но никому больше — иначе Маку и Алеку будет по-настоящему плохо. И Юнис бы не одобрила…
— Это волшебная фраза. Ею одной ты сможешь управлять мною всю оставшуюся жизнь. «Юнис бы не одобрила…»
Если Джейк будет не прав, я подскажу, как нам его поправить…
—Ладно. Тайна такая: эти два очаровательных волка — а они действительно очаровательны — голубые, как небо.
—Что-о?! Не верю.
—Факт. Доказательств приводить не буду, но я это знаю точно.
—Слушай… я же целовалась с ними. Я, может, эрзац-женщина — но это не так-то просто заметить. А целовались они по-настоящему. И возбуждались от меня. «Ты попал пальцем в небо» — это я прочитала по Брайлю. И потом — они же женаты.
—Вспомни Юлия Цезаря.
—А, ну так они амби. Бисексуалы. Это нормально.
А я заметила… по крайней мере, заподозрила. Ничего, мы еще встретимся с ними — надо же будет поблагодарить…
Это единственный способ?
По крайней мере, самый классный.
Я думал, ваше поколение додумалось еще до чего-нибудь. Оказывается, нет. Все то же самое.
—У тебя широкие взгляды. Но странно, что ты не заметила…
—Джейк, а ты сам-то распознал бы, скажем, девственницу?
— Не знаю. Это кто-то из наших общих знакомых?
— Да.
— Теряюсь в догадках. Кто же этот образец добродетели? Сдаюсь.
— Я.
— Не понял?
— Неужели? Да, Йоханн был старым бодливым козлом, а Юнис была замужем, не говоря уже о старом волке, сбившем ее с пути истинного. Но все это не имеет отношения к новой женщине, сидящей сейчас у тебя на коленях. Я девственница… хотя могла бы ею уже и не быть, если бы не проклятый телефон. И зачем только Дон Амече изобрел его…
—Это кто? Какой-то русский? Телефон изобрел Александр Белл…
—Это такая шутка. Дон Амече играл Белла в кино… впрочем, ты это вряд ли помнишь, молодой человек. Ладно, хватит о забытых актерах, хватит о моей девственности… Мы говорим о Юнис…
Это моя любимая тема!
—…но нельзя ли как-нибудь увернуть фитиль? Напольного светильника вполне хватило бы.
—Без проблем. Так лучше?
—Намного. А теперь расскажи мне о Юнис. Я хочу научиться заниматься любовью в ее стиле. Ну, давай.
—Джоан, ты же знаешь — я не могу говорить такие вещи о леди…
—Но я же и есть Юнис! Ну, представь — со мной что-то случилось, и я все забыла. Просто забыла. Помоги мне! Юнис любила тебя, по-прежнему любит… и Джоан Юнис — тоже. Расскажи мне о ней. Она так же хотела тебя, как и я?
—О-о…
Ты молодец! А теперь аккуратно засунь ему руку под рубашку. Только осторожно: он боится щекотки.
—Да, Джоан. Она хотела. Я даже удивлялся поначалу: она, такая юная, красивая — что она нашла во мне, старой песочнице?
—Какая же ты песочница, дорогой? Ты еще очень даже ничего себе. Лучше, чем я — в твои годы. Какое выразительное лицо: будто вытесано из гранита. А тело аккуратное и сильное, как у тридцатилетнего. Мускулы. Гладкая кожа. Джейк, даже если я тебе потом надоем — женись на мне сейчас, чтобы я могла забеременеть от тебя. А потом, если хочешь, разведемся.
Это удар ниже пояса! Я никогда не решалась на такое.
—Юнис! Джоан Юнис!..
—Джейк, я не тороплю. Я еще лет пятнадцать могу ждать этого счастливого момента. Скажи-ка мне, сколько таких вот маленьких Сэлэмэнчиков бегают по свету?
—Ну, трое. Двоих ты знаешь…
—Смотри мне в глаза! Меня интересуют другие. Я уверена, что у тебя еще пара дюжин побочных ребятишек. Я права?
—Права или не права — но любопытна безмерно.
—А Юнис тоже была любопытна? Она спрашивала?
Спрашивала — и мне показалось, что он соврал. Интересно, в скольких он признается на этот раз?
—Ну-у…
—Я никому не скажу. Кроме Юнис. Даже старику с книгой не скажу.
—Хитрый маленький щен! Кажется, у меня есть еще четверо. И один у замужней дамы, но я не уверен, что он мой. Троих я помог поставить на ноги, а четвертому и предполагаемому пятому просто не мог ничего дать, потому что они ни в чем и не нуждались.
—А первые три? Они что, были одиноки? Мотыльки, опалившие о тебя свои крылышки?
—Как сказать… В одном только случае. Я предложил ей выйти за меня замуж, а она не захотела. Потом вышла замуж, муж усыновил ребенка… С другой мы расстались полюбовно — кажется, она получила то, что хотела. Остальные были замужем… с одной, правда, произошел скандал: она оказалась такой честной, что упаси боже! — и все рассказала мужу… пришлось его пришибить в темном углу большим мешком с деньгами. А с последней все было наоборот: ее муж был бесплоден, и они вместе попросили меня… вот.
А про это он мне не рассказывал. Темнит. И тебе, наверное, не про всех рассказал.
Джейк погладил ее по спинке.
—Это единственный случай, когда я на сто десять процентов уверен в своем отцовстве. На выходные мы уплыли на яхте втроем — так что в этом случае в нужном месте и в нужное время был только я. А потом… не знаю, стоит ли об этом говорить…
— Боишься шокировать старого Йоханна?
— Йоханна ничем не шокируешь…
Пусть продолжает, не сбавляй темпа!..
— Ну, Джейк, не заставляй же меня вытягивать из тебя по слову…
—Да нет же, все было очень мило. Мы так и остались добрыми друзьями, и я всегда был желанным гостем в их доме… и в их постели.
—Втроем?! Как интересно!..
—Нет, втроем только иногда…
—Но детей больше не было?
—От меня — нет. Хотя всего у них было четверо — как позволяла лицензия.
—А она была хороша в постели? —
—Да. Она была нежная… но не такая изощренная, как Юнис. Если тебя это интересует.
— Это.
Это!
— Юнис — это мечта любого мужчины. Да нет — мало кто решается даже мечтать о такой! Нежнее ангела — но в постели искусна и несдержанна, как самые знаменитые куртизанки в истории…
Я мурлычу!
—Джейк…
—Что?
—Тебя хватало на всех этих неизвестных мне леди, замужних и просто так — но почему ты не хочешь сделать ребеночка мне? Ведь ты же хочешь, я чувствую… Ты донесешь меня до кровати?
—Юнис.
—Пойдем. Быстрее!
—Да. Да, дорогая, да…
Она вскочила, взяла его за руку… и тут загремел сигнал домофона.
—Мистер Сэлэмэн, это Рокфор. Машина прибыла! — раскатился голос.
— О боже! — воскликнула Джоан — и разрыдалась. Джейк обнял ее и погладил.
— Мне очень жаль, родная…
—Джейк, отправь их поужинать. Пусть возвращаются… через два часа.
—Нет.
Она топнула ножкой:
—Джейк, я не хочу так! Я не поеду! Это невыносимо…
—Но ты обещала. Посмотри на меня, дорогая: мне не девятнадцать лет, и это не по мне — развлекаться на задних сиденьях машин или на заднем крыльце, пока в доме идет вечеринка. Мне нужна тишина и покой…
Бессовестно врет! Впрочем, для первого раза… возможно, он прав.
Джоан, не в силах сдержать рыдания, затрясла головой.
—Рокфор! — громко сказал Джейк. — Мы скоро выходим. Держи реактор горячим.
—Понял, сэр!
—А ты, прелесть моя, одевайся.
—Не буду! Если мы уходим — тебе придется тащить меня в машину совершенно голой!
Он вздохнул и легко подхватил ее на руки. Она тут же перестала плакать и улыбнулась…
…и зря, потому что Джейк, присев на стул, перекинул ее через колено и крепко приложил ладонью по заднице. Она заверещала, но вырваться не смогла. Он с размаху шлепнул ее еще несколько раз и поставил на ноги.
—Теперь одевайся. Живо.
Она потерла пострадавшее место.
—Да, Джейк…
Молча они собрались и уселись в машину. Здесь она робко спросила:
—Джейк, ты останешься со мной?
—Конечно, дорогая.
—Помоги мне снять плащ… можно, да?
—Можно, — вздохнул он.
