Розов Александрович - Чужая в чужом море
- Да, Чоро - согласился Штаубе, - Я понимаю. Жена, дети, это, конечно…
Вообще-то Герхард только сейчас вспомнил, что в Сарджа у него четыре жены, одна из которых беременна, и что у него двое маленьких детей: пяти и двух месяцев от роду. С того момента, как «Airbus-EX» оторвался от полосы в Сарджа и до момента, когда Чоро произнес последнюю фразу, пилот об этом не задумывался. Оставшаяся в эмирате семья уже давно стала для него одним из символов унижения. Все жены были ему одинаково отвратительны, а рожденные ими дети - абсолютно безразличны.
-… И я, - продолжал Ндунти, - приглашаю тебя в нашу страну, как друга, который уже помог нам, и еще немного поможет. А мы будем делиться с тобой всем, что у нас есть, хотя это и мало. Потом, наверное, ты уедешь в богатую Меганезию. Я надеюсь, что ты успеешь полюбить нашу страну, и мы будем друзьями, сделаем хороший бизнес и всем будет выгодно. А вот предложение национального собрания… (он вытащил из кармана скрученный рулончиком лист, и положил перед Штаубе) …Это официальная бумага нашего парламента, как в Америке или в других цивилизованных странах. Когда мы прилетим, то немного посмотрим город, потом пообедаем у меня дома, моя жена что-нибудь приготовит, у нее хорошо получается, потом будем делать церемонию, как это принято в цивилизованных странах, потом будет банкет, а завтра поедем смотреть на природу. Ты пока думай, а я пойду растолкаю своего пилота, он много спит. Хороший парень, но немного лениться и иногда пьет. А потом я вернусь, и мы полетим, да!
Ндунти вышел, а Герхард нерешительно взял со стола факс на бланке Национального Собрания, украшенном гербом: лук с тремя стрелами на фоне солнца (Национальное собрание придумала Чубби, а герб Ндунти где-то взял, когда объявлял суверенитет).
- Простите, фрау Хок, я правильно понимаю, что мне предлагают должность министра?
- Правильно. А что вас удивляет? Здесь на тысячу миль вокруг не найти авиа-эксперта такого класса. Разве что, шеф-пилоты трех военных контингентов, но их не пригласишь. Вы, мистер Штаубе – единственный. И вы уже оказали стране шонао серьезную услугу. По-моему, шонао считают, что это судьба им улыбнулась в вашем лице.
- Да… странно получилось… Скажите, а мне обязательно ехать?
- Нет, конечно, - ответила Чубби, - Но, по-моему, это хороший вариант для вас. Риск - минимален. Территория до самого Лумбези под контролем ВС мпулу-меганезийского альянса. Легионеры президента Ндунти – тоже серьезные парни, вас в обиду не дадут. Платят, на мой взгляд, неплохо. Поработаете года полтора- два и поедете на Таити, на Раиатеа или на Самоа с хорошей биографией, вызывающей понятное уважение.
- Э… э… - Штаубе замялся, - Вы хотите сказать, что можно будет вычеркнуть…
- Зачем вычеркивать вещи, которыми можно гордиться? – удивилась она, - То, что вы, европеец, приняли близко к сердцу судьбу шонао и вступили в Народный Фронт…
- Простите, когда я в него вступил?
- Ну, знаете, - Чубби развела руками, - Ндунти говорит, что во Франкфурте, около 4 лет назад, но я не могу это проверить. Вам лучше знать. Далее, по заданию штаба НФ, вы внедрились в круг советников эмира Сарджа, выяснили его планы и точечным ударом разгромили его основные силы в Центральной Африке. Мне кажется естественным, что после этой победы, Национальное Собрание предложило вам пост министра ВВС.
- Но я не представляю, что делать на этом посту!
Капитан Хок удивленно развела руками.
- Герхард, в предложении ясно сказано: «Сделать авиацию Шонаока грозной силой, способной дать сокрушительный отпор любому агрессору не земле и воздухе». Мне кажется, это достаточно точная формулировка. И оплата, кстати, хорошая.
- А каково сейчас состояние их авиации? – осторожно спросил Штаубе.
- Не думайте о грустном, - посоветовала она, - Был бы министр, а авиация как-нибудь найдется... со временем. Разумеется, мы вам поможем - в разумных пределах. А после этого, вам будет несложно найти работу в одном из меганезийских авиа-консорциумов. Вернетесь в гражданскую авиацию. Why not? В общем, там вы уже сами выберете.
- Э… А как долго мне надо будет работать в Шонаока?
- Ну, - Чубби задумалась, - Думаю, года два, но может быть, хватит и полутора лет.
- Извините, - нерешительно сказал он, - а вдруг меня потом оттуда не выпустят?
- Что вы, Герхард! Удерживать человека силой – это терроризм, а наш контроль – это контроль Хартии. У нас не то, что в вашем родном Франкфурте, где террорист может взять заложников и расчитывать на какие-то выгоды. У нас за это только пуля в лоб.
- Да?… А у меня потом действительно будут шансы на хорошую работу в авиации?
- Я же вам сказала: aita pe-a. Никаких проблем.
- Гм… Извините, фрау Хок, а как быть с исламом и исламистами в моей биографии?
- Вы напишете в анкете: «служил в военной разведке Республики Шонаока, награжден орденом за ликвидацию десантного корпуса эмирата Сарджа». Этого достаточно.
- Э… - протянул Штаубе, - А как быть с той записью, которая осталась у вас? Я имею в виду, что в начале разговора я изложил совсем по-другому…
- Еще бы, - фыркнула Чубби, - Вы загрузили мне легенду, под которой были внедрены в Сарджа. Качественная работа. Реальное положение дел вы сообщили мне, только когда президент Ндунти, которому вы доверяете, дал вам понять, что можно раскрыть карты.
- Ну… Разумеется, - согласился он, - … Черт! У меня сигареты кончились.
Чубби улыбнулась и толкнула к нему через стол бумажную коробку.
- Угощайтесь, коллега. Это «Оngo-Willem Plant». Они без фильтра, зато табак хороший. Мпулуанское производство. Натуральный продукт - никаких примесей.
- Крепкие, - просипел Герхард после первой затяжки, - Но табак действительно хорош.
- Можно заказать на сайте Ongowill.Mpu.Mz, - сообщила она, - Оптом - дешевле.
…
Открылась дверь и появился Чоро Ндунти.
- Узнаю стиль INDEMI, - сказал он, - Служба и коммерция рука об руку, да?
- Я показала капитану Штаубе правильные местные сигареты, - ответила Чубби, - А если он будет курить что-нибудь вроде «Marlboro - Kinshasa», то это до добра не доведет.
- Точно, - согласился президент и повернулся к Герхарду, - капитан, ты уже собрался?
- Ну… - растерянно протянул тот, - Наверное, да. А почему капитан?
- Я тебе написал офицерское звание, - пояснил Ндунти, - Это для статуса. Надо, да!
…
Небольшие, надежные и простые в управлении шведские винтовые штурмовики «Safari», с 70-х годов XX века широко применялись в «карманных» ВВС бедных стран Африки, но использовать этот самолет, как административный, пришло в голову только генерал-президенту Ндунти. Он считал, что пулемет и ракетная установка под крыльями важнее, чем чайный столик, мини-бар и прочая дурацкая роскошь в салоне.
- В тесноте, но не в обиде, - пошутил Ндунти, влезая рядом со Штаубе на заднее сидение. Впереди был один пилот, по виду – бур-африканер. Второе переднее сидение пустовало.
- Мы сами кого хочешь обидим, - весело отозвался бур, щелкая тумблерами, - меня звать Тоон Граф. С нами еще должен был лететь Хэм Финген, но он позавчера нализался, как свинья, снял какую-то телку в кабаке, и… Телка, кстати, клевая. Попка, сиськи….
- Тоон, заткнись на минуту, - перебил президент. – Этот парень рядом со мной - капитан Герхард Штаубе. С сегодняшнего дня – министр ВВС и твой начальник. Понял?
- Понял, босс… Охереть! Сам Штаубе, - Граф на мгновение обернулся, окинув Герхарда восхищенным взглядом, - Это было круто, кэп! Я смотрел по телеку, как ты лэндился. Я бы ни хрена так не смог, и Хэм бы тоже ни хрена не смог, даже трезвый. А наша вторая пара – Дитер и Колин – вообще молодняк. Им в памперсах летать надо, во как!
«Safari» коротко пробежал по полосе и взмыл в серо-белое небо. Штаубе глянул сквозь прозрачный фонарь кабины на удаляющуюся землю и осторожно спросил:
- Э… Чоро, а сколько вообще военных пилотов в стране шонао?
- Четверо, - проворчал Ндунти, - Еще есть пять курсантов. Из техники – три вот таких самолета и одна старая вертушка «Iroquois». Все second-hend, 70-х годов. Херово, да?
- Ну… В общем… - начал Штаубе.
- Wow! - вмешался Граф, - С таким парнем как ты, кэп, мы их быстро обучим!
- Тоон, грести тебя в жопу! Ты самолетом рули, а не болтай!
- Я так, к слову, босс. Все, уже молчу. Держу штурвал двумя руками и хером впридачу.
- Ужасный болтун, - пожаловался президент, - Знаешь, Герхард, я ни хера не смыслю в авиации. Всю жизнь воевал на земле. Мне предлагают всякие штуки, и новые, и second-hand. Новые - жутко дорогие, а старые могут оказаться говном. Что скажешь?
- Надо брать бразильские турбовинтовые «Tucano», - снова влез Граф, - самый модный легкий штурмовик, скорость 300 узлов, за модель 80-х хотят меньше миллиона баксов.
- Где я возьму миллион? И вообще, заткнись. Я спросил капитана, а не тебя.
