Ив Греве - Мето. Дом

— Они издевались над нами, и если бы Мето не вмешался, все закончилось бы бойней, — говорит Тит.

Я продолжаю:

— Мы рассудили, что на тот момент это было наилучшим решением. Теперь мы можем быть уверены, что с их стороны нам ничто не угрожает. Что вам еще надо?

— Но мы так не договаривались. Вы не имели права так поступать, — осуждает нас Клавдий.

— Вы ведете себя, как Цезари! Но мы не обязаны во всем вам подчиняться. Вы полагаете, что всегда во всем правы, но тем не менее тоже можете ошибаться. И если вы хотите извинений, то вы их не дождетесь.

Нумерий вскакивает с места вне себя от ярости:

— Ты оскорбляешь нас, называя Цезарями!

— Да вы взгляните на себя со стороны! Расселись тут в креслах, а мы стоим перед вами, как нашкодившие ученики! Ладно, парни, пошли отсюда.

Мы выходим. В коридоре мои товарищи одобрительно похлопывают меня по плечу.

— Ты прав. С чего они взяли, что умнее нас? — говорит Тит.

— Думаешь, теперь они от нас отстанут? — спрашивает Марк.

— А что им еще делать? И потом, мне кажется, пришла пора поднять этот вопрос.

— Какой вопрос?

— Кто теперь командует? И почему? И как?

Мы встречаем Оптимуса, который тащит тяжелую корзину с грязным бельем. Он улыбается мне и идет дальше. Я окликаю его:

— Оптимус! Стой, я помогу тебе.

Он останавливается и со смущенным видом говорит:

— Я привык, Мето. А у тебя наверняка есть более важные дела.

— Слуги не должны работать на других, мы должны поделить всю работу. Я скажу об этом на совете сепаратистов сегодня вечером.

— Хорошо. А пока я пойду займусь стиркой, — говорит он и уходит.

Через час Клавдий подходит ко мне и обращается уже ласковым тоном:

— Ты мне нужен, друг. Можно поговорить с тобой наедине?

— Конечно, друг.

— Ромул намекал, что есть и другие тайники с оружием. Надо бы их разыскать и потренировать добровольцев в стрельбе. Думаю, это задачка как раз для тебя.

— Хорошо, я займусь этим. Ты не слишком обиделся на мои утренние слова?

— Было дело. Но в конечном итоге ты оказался прав. Мы с Нумерием взяли командование на себя просто потому, что мы все это организовали. С твоей помощью, конечно. Но мы с ним у истоков этого мятежа. Мы чувствуем ответственность.

— Я знаю, но считаю, что теперь мы должны принимать решения совместно. Мы должны прислушиваться к мнению каждого, а не то станем похожими на своих мучителей.

— Поговорим об этом чуть позже. Мы собираем сепаратистов в 11:30 в столовой.

— Хорошо, я буду. А пока займусь тайниками с оружием.

Я иду к друзьям, чтобы все им рассказать.

— Ты был прав. Они совсем на тебя не злятся, — радуется Марк.

Мы слышим детские крики и бежим на звук. Большая драка. Дерутся около двадцати человек Синих. Некоторые лежат на полу, их топчут ногами. Наши крики не действуют, нас никто не слышит. Мы вмешиваемся, чтобы разнять воюющих. Поначалу и на нас сыплются удары, но как только дети начинают нас узнавать, они расступаются. Я строго спрашиваю:

— Могу я узнать причину вашей ссоры?

Они смотрят на меня, недобро усмехаясь. Выталкивают вперед одного, и он шепчет:

— Мы не знаем.

— Не слышу, — говорю я уже громче.

— Мы правда не знаем.

— Как это?

— Нам было скучно. Тогда мы решили немного побороться без правил, чтобы выяснить, кто сильнее.

— Мы не делаем ничего плохого, — добавляет другой, со следами крови на рубашке.

— Мы теперь играем во что захотим. Цезарей больше нет, и никто нас в холодильник не отправит, — храбрится третий.

Я не знаю, что сказать им в ответ. Я не могу позволить им проломить друг другу головы, но и запретить что-либо также не могу.

— Я позанимаюсь с вами сегодня утром, — предлагает Тит, — но вы наденете форму, и драться мы будем по правилам. Нравится такое предложение?

С десяток малышей поднимают руки. Другие отворачиваются и уходят, возможно, для того, чтобы продолжить свои кулачные бои в более укромном месте немного погодя.

Октавий остается помочь Титу, а мы с Марком идем в класс, где я достаю свою тетрадь и приступаю к решению стоящей передо мной задачи. Марк спрашивает:

— Зачем тебе что-то писать? Если это как с проходами и достаточно только сложить цифры, значит, надо попробовать дверь с номером 302.

— Мне кажется, это было бы слишком просто, но кто знает. Давай попробуем.

Через пару минут я закрываюсь в одном из хозяйственных шкафов на третьем этаже со свечой в руке и жду. Но ничего не происходит. Мимо. Выхожу. Марк разочарован, но я это предвидел.

Я возвращаюсь в класс, беру тетрадь и рассуждаю вслух:

— Юпитер — человек рациональный. Значит, одного тайника с оружием на этаж вполне достаточно. Ромул указал нам хранилище на втором этаже: комната 203. Еще нам известно, что хозяин любит поиграть с цифрами. Следовательно, мы можем вычислить остальные три тайника. Нужно выдвинуть гипотезу. Откроем комнату 102.

— Почему?

— У меня есть идея. Пошли попробуем. Марк исчезает за дверью. Менее чем через минуту я слышу удары. Он выстукивает тот же код, что и я, когда нашел первый тайник.

Я отпираю дверь. Он стоит с ружьем наперевес, растопырив пальцы буквой V в знак победы.

— Итак, — говорит он, — если это не простое везение, ты должен знать, где остальные тайники.

— Да, надеюсь, что я понял, иначе придется начинать сначала.

Я веду своего друга сначала в комнату 304, потом 401. Ожидания оправдались. Марк впечатлен:

— Ты и вправду крут!

— Я всего лишь следовал принципу «квадрата».

— А теперь ты уверен, что других нет?

— Думаю, мы все нашли, но влезть в мозг создателя Дома я не могу.

Приближается время общего собрания, и мы идем в столовую. Слуги накрывают на стол и расставляют блюда. Стулья поставлены в круг. Постепенно все рассаживаются по местам. Нумерий садится напротив меня, стараясь не встречаться со мной взглядом. Он еще не забыл нашу ссору.

Он открывает собрание, перечисляя проблемы, требующие немедленного решения:

— Мы должны в срочном порядке рассмотреть следующие вопросы: как связать внешних слуг с теми, кого солдаты называют «Рваные Уши».

— А это еще кто? — спрашивает Мамерк.

— Не перебивай, пожалуйста.

— Прости его, — говорю я. — Но мы хотим знать. Мы впервые о них слышим.

Нумерий понимает, что ему не удастся отложить объяснение:

— Это сбежавшие слуги. Они скрываются на юге острова в пещерах. Их зовут так, потому что они вынуждены были отрезать себе мочку уха, чтобы снять кольцо.

Он подкрепляет свои слова жестом. Многие дети морщатся.

— Затем мы поговорим об обороне Дома в случае нападения. — он смотрит на меня и добавляет:

— Есть ли у вас еще темы для обсуждения?

Тит поднимает руку:

— Синие полностью выбиты из колеи. Они скучают, им некуда девать свою энергию. Ими надо заниматься. Только что нам пришлось вмешаться в драку, которая чуть было не кончилась плачевно. Часть из них я отвел на тренировку, мы позанимались час, но на вторую половину дня надо найти добро…

— Спасибо, подумаем. Ты прав. Но это не срочно.

Тит возмущенно сопит. Нумерий продолжает:

— Так вот, о чем я… Ах да. Слуги снаружи получили наше послание. У нас есть ответ. Они пишут, что предупредят Рваных Ушей. Они хотят получить оружие, чтобы убить стражников.

— Согласен, — говорит Тиберий.

— Только мы не можем быть уверены, — продолжает Нумерий, — что это не ловушка, подстроенная солдатами или шпионами с целью завладеть нашим оружием или проникнуть в Дом.

— Нужно встретиться с ними и убедиться в их намерениях, — предлагает Тиберий.

— Мы должны тщательно подготовить эту встречу, чтобы исключить малейший риск, — заявляет Клавдий.

— Мне кажется, мы не можем ждать. От них зависит наше снабжение продовольствием, — говорит Октавий.

— У нас большие запасы, мы не умрем от голода, — уверяет Нумерий. — Чего я действительно боюсь, так это возвращения на остров основной части солдат. Соберемся во второй половине дня и разработаем план действий.

Я решаю вмешаться:

— Я хотел бы задать вопрос о внутренних слугах. Тут…

— Сейчас не время, — обрывает меня «новоявленный Цезарь».

— Не тебе об этом судить. Пока мы тут разговариваем, слуги продолжают выполнять свои прежние обязанности. Что изменилось для них?

— Их больше не бьют и не унижают, и спят они теперь нормально каждую ночь, — поясняет Нумерий.

— Почему их не зовут на наши собрания, как тебя, например, и почему бы нам не организовать их работу по-другому? Ученики могли бы выполнять обязанности слуг, а слуги могли бы заниматься спортом или продолжать учебу.

— Отличная идея, — вмешивается Клавдий, — но у нас сейчас чрезвычайная ситуация, и мы не можем заниматься всем одновременно. На первых порах, и по их согласию, было решено, что слуги будут заниматься своей привычной работой. Будь уверен, это временно. Такое положение дел продлится до тех пор, пока оборона Дома не будет полностью организована. А потом здесь начнется новая жизнь, без слуг и господ, в свободе, независимости и без насилия. Лично я на это надеюсь, и думаю, что не я один.