Иммортализм.io - Носоленко Вадим

Он показал ей расшифровку последовательностей:

— Сначала это было просто слово «опасность», повторяющееся снова и снова. Но недавно появилось новое сообщение: «найдите меня».

— Найдите меня? — София нахмурилась. — Это звучит так, будто…

— Будто Элара Рейн жива, — закончил за неё Август. — По крайней мере, её сознание. И оно пытается связаться с нами.

София медленно опустилась на стул рядом с ним:

— Но как это возможно? Мы видели, как она умерла во время процедуры.

— А что если произошло то же, что и с Томасом Мерцером? — предположил Август. — Что если в момент физической смерти её сознание полностью перешло в цифровую форму? Но вместо того, чтобы оказаться в подготовленной виртуальной среде…

— Она застряла в какой-то промежуточной зоне «Континуума»? — София выглядела потрясенной. — Это… ужасно.

— И это объясняет, почему «Эхо» демонстрирует такую сложную активность, — кивнул Август. — Это не просто фрагмент, это полноценное сознание, пытающееся пробиться через ограничения системы.

Он открыл на экране структурную схему «Континуума»:

— Я изучил архитектуру виртуального пространства. Официально, сейчас в «Континууме» находится только одна полноценная цифровая личность — Томас Мерцер. Но есть изолированные сектора — своего рода карантинные зоны. Кроу говорит, что они предназначены для тестирования новых элементов среды, но…

— Ты думаешь, что Элара может быть там? — София подалась вперед.

— Я не знаю. Но я намерен выяснить, — Август отпил кофе. — И еще кое-что беспокоит меня. Если моя теория верна, и сознание Элары действительно существует в «Континууме»… что еще Кроу скрывает от нас?

София задумчиво покрутила чашку в руках:

— Феликс всегда был одержим идеей цифрового бессмертия. Это не просто проект для него, это… личная миссия. После смерти его жены десять лет назад он посвятил всю свою жизнь поиску способа обмануть смерть.

— Его жены? — удивился Август. — Я не знал, что он был женат.

— Немногие знают, — кивнула София. — Аннабель Кроу, блестящий нейробиолог. Она умерла от редкой формы дегенеративного заболевания мозга. Феликс был… уничтожен этой потерей. И поклялся найти способ сохранять сознание после смерти тела.

— Так вот почему он финансирует этот проект, — задумчиво произнес Август. — Это личное.

— Более чем просто личное, — София понизила голос. — Я подозреваю, что где-то в глубине «Континуума» может существовать прототип цифровой копии Аннабель. Возможно, неполный, фрагментированный, но… Феликс никогда не отказался бы от попытки вернуть её.

Август молчал, обдумывая услышанное. История внезапно стала более сложной, более человечной. Не просто корпоративная жадность или научные амбиции, а глубоко личная трагедия лежала в основе всего проекта.

— Нам нужно найти способ проникнуть в закрытые сектора «Континуума», — наконец сказал он. — Увидеть, что там на самом деле.

— Это будет непросто, — покачала головой София. — Доступ строго ограничен. Единственный, кто имеет полные права администратора — сам Кроу.

— А что насчет Вивиан? — спросил Август. — Она главный инженер проекта. Наверняка у неё высокий уровень доступа.

— Вивиан… — София замялась. — Она верна Феликсу. Они работают вместе с самого начала проекта. Я не уверена, что мы можем доверять ей.

— Тогда нам нужно найти другой способ, — Август открыл на экране схему системы безопасности «Континуума». — Может быть, через виртуальное пространство Томаса Мерцера? Если он внутри системы, возможно, он имеет доступ к областям, закрытым для нас снаружи.

— Умно, — кивнула София. — Если Томас сможет исследовать структуру «Континуума» изнутри…

— Лия сейчас с ним, в виртуальной реальности, — Август посмотрел на часы. — Она должна вернуться через пару часов. Поговорим с ней, когда она выйдет из погружения.

Он допил кофе и встал:

— А пока, думаю, нам стоит взглянуть поближе на «Эхо». Физический доступ к квантовому ядру, содержащему его, ограничен, но я нашел обходной путь через систему мониторинга. Мы можем наблюдать за ним в реальном времени.

София колебалась:

— Это рискованно, Август. Если Феликс узнает…

— Он сам предложил мне полный доступ к данным об «Эхо», — напомнил Август. — Я просто пользуюсь его любезностью.

Он активировал специальный протокол мониторинга, и на главном экране лаборатории появилось визуальное представление «Эха» — пульсирующая структура из света и цифровых паттернов, напоминающая нейронную сеть в постоянном движении.

— Боже, — прошептала София. — Это гораздо сложнее, чем было неделю назад. Оно эволюционирует.

Они наблюдали за движением цифровых импульсов, формирующих постоянно меняющиеся паттерны.

— Подожди, — внезапно сказал Август. — Что это?

Он указал на серию последовательностей, которые повторялись с определенным интервалом. Но теперь это были не просто морзянки. Паттерны сложились в простое изображение — схематичный рисунок человеческой фигуры, запертой в коробке.

— Оно развивает более сложные формы коммуникации, — пораженно произнес Август. — Переходит от текста к визуальным образам.

Рисунок изменился. Теперь фигура показывала на номер — 7.

— Семь? — нахмурилась София. — Что это значит?

— Я не знаю, — Август лихорадочно записывал наблюдения. — Может быть, сектор? Уровень? Код?

Они продолжали наблюдать, пытаясь расшифровать послание от загадочного цифрового существа, которое, возможно, было заточенным сознанием Элары Рейн.

Ноэль Киприани и Элайджа Рамирес расположились в крошечной съемной квартире, которую последний снял под вымышленным именем. Стены были обклеены распечатками схем и диаграмм, а по центру комнаты стоял стол с модифицированным оборудованием виртуальной реальности.

— Объясни еще раз, как это должно работать, — попросил Ноэль, разглядывая устройства, похожие на гибрид VR-шлемов и медицинских нейроинтерфейсов.

— Это усовершенствованные иммерсивные капсулы «ЭтерниКод», — пояснил Элайджа, регулируя настройки. — Точнее, мои модификации их прототипов. Я работал над ними, пока был в проекте.

Он указал на цилиндрические модули, соединенные с шлемами:

— Эти устройства используют технологию квантового туннелирования для подключения к «Континууму» без прохождения стандартной аутентификации. По сути, мы будем «призраками» в системе — невидимыми для обычных протоколов безопасности.

— Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, — скептически заметил Ноэль. — Если такая лазейка существует, почему «ЭтерниКод» её не закрыла?

— Потому что они о ней не знают, — улыбнулся Элайджа. — Я обнаружил её случайно, когда работал над обновлением системы безопасности. Это своего рода квантовая аномалия — непредсказуемое поведение запутанных частиц при определенных условиях. Я решил