Сергей Трищенко - Универсальное средство (сборник)
Я хочу стать самым умным, – ответил человек.
Да? – удивился Сэн. А зачем?
Ну, как же, – усмехнулся человек. – Всегда приятно в чём-то превосходить других. Тем более что это так просто: достаточно увеличить голову.
Разве это поможет? – недоумённо пожал плечами Сэн. – Везде ведь одно и то же, и ты всё равно весь состоишь из той же самой глины. Больше у тебя голова или меньше – не имеет значения. Ума от этого не прибавится.
Вот видишь, насколько ты глуп, – самодовольно усмехнулся человек. Он решил немного просветить Сэна. – А всё потому, что голова у тебя маленькая. Как видишь, я беру глину из глубокой ямы. Это означает глубину моего знания. А голова находится выше всех других органов человека. И, увеличивая её, можно добиться значительного увеличения количества знаний, подняться на самую вершину, стать умнее всех.
Но если берёшь из глубины, как ты достигнешь высот? – возразил Сэн.
Человек промолчал, махнул рукой и продолжил занятие.
Сэн развернулся и пошёл своей дорогой.
"Неужели так легко поумнеть?" – подумал он. Ему стало любопытно. Может, если он поумнеет, то поймёт, где искать разноцветную страну?
Он остановился, вырыл небольшую ямку, достал комок глины, размял и осторожно прилепил к голове.
На минуту стало прохладнее: когда холодная глина коснулась затылка.
Сэн прислушался к ощущениям: не появились ли новые мысли?
Но ничего необычного не заметил. Он продолжал ощущать себя таким же, как всегда.
Покачав головой, Сэн отлепил свежий комок глины и аккуратно опустил в ямку. Нет, так ходить неудобно: голова заметно запрокидывалась назад, надменно задирая вверх подбородок.
Лучше быть таким, как раньше, – решил Сэн.
Тропинка вилась перед ним с той же неспешной неторопливостью, что и он шёл по ней.
"А может, вернуться?" – Сэн оглянулся назад.
Тропинка послушно показала ему и обратный путь, такой знакомый…
"А зачем я иду пешком? – вдруг подумал Сэн. – Можно ведь попытаться вылепить лошадь…"
Сэн никогда не считал себя хорошим животноробом, и если бы рядом оказался кто-нибудь из родной деревни, он бы не рискнул сотворить подобное.
Но рядом никого не было, и Сэн решился.
Сначала он нагрёб целую кучу материала: здесь были и трава, содранная пластом с поверхности почвы; и сама почва, практически не отличающаяся от травы, во всяком случае, по цвету; и придорожные кусты, один из которых Сэн почти полностью съел, проголодавшись. И даже несколько камней, непонятно как оказавшихся в поле внимания Сэна, заняли место в общей куче.
Куча получилась большая. Конечно, лучше всего было набрать глины из какого-нибудь местного холма, так бы меньше был заметен разгром, который Сэн причинил местности. Но холмы находились далеко, на горизонте, а тащиться туда, даже с перспективой возвращения на лошади, Сэн не захотел: кто знает, какая получится лошадь?
"Ничего, всё поправится, – думал он, тщательно замешивая образовавшуюся кучу. – Трава и кусты вырастут, яма… тоже затянется, особенно когда пойдут дожди".
Скоро куча стала выглядеть однородной массой. В ней не осталось ни веток, ни листьев, ни травы, ни камней.
Сэн принялся за дело.
Он начал с лошадиной морды. Ему хотелось, чтобы лошадь получилась похожей на Мохлика, на котором он катался в детстве. Сэн вспомнил, как отец впервые посадил его на тёплую шею лошади, а Сэн крепко вцепился в гриву.
Морда у лошади получилась отменная. Она тихо и приветливо заржала, едва Сэн закончил её. И попыталась подняться.
Не спеши! – строго приказал Сэн, переходя к туловищу.
Тут он особенно не старался: туловище – оно и есть туловище, особо тщательной отделки не требует. Главное, сделать гладким, чтобы не мешали бугры и иголки. На ёжиках верхом не ездят! Ну а если и останутся мелкие изъяны – подержи лошадь немного под дождём, они и затянутся.
Закончив хвост – тот принялся сразу отмахиваться от неведомо откуда налетевших оводов – Сэн задумался.
Лошадь получалась хорошая, это подтверждали и оводы. Если бы он задумал лошадь, а получилась овца, оводы бы не прилетели.
Но вот ноги… Какой длины их делать? Лошадь не девушка, тут другие критерии нужны. Сделаешь короткие – твои собственные будут волочиться по земле; да и скорость у лошади будет небольшая. Длинные – голова закружится от большой высоты. Да и залезать и спрыгивать высоко, ненароком расшибешься.
Конечно, потом можно переделать, но желательно не ошибиться с первого раза. Подпустит ли лошадь к ногам для переделки, или долбанет копытом?
Сэн постарался вылепить нечто среднее: не длинные и не короткие, взяв для образца свои. Но лошади, разумеется, сделал несколько длиннее. Для этого даже пришлось немного добавить массы, нагребая почвы и вырвав несколько кустов.
Лошадь заржала и поднялась на ноги. Стоит вроде ровно, не качается.
Сэн запрыгнул ей на спину, подобрал поводья, поёрзал в седле. Сидеть будто тоже нормально, устойчиво.
Но едва Сэн тронул поводья, и лошадь двинулась с места, он почувствовал, что ноги у лошади получились разной длины, и её ощутимо шатало из стороны в сторону.
Спрыгнув на землю, Сэн попытался исправить ошибку, но, сколько ни бился, достичь идеала не удавалось. Хорошо ещё лошадь получилась смирная, и к попыткам Сэна отнеслась спокойно.
"Плохой я животнороб, – подумал Сэн. – Вот если бы чаще лепил лошадей…"
Сэн хотел отпустить лошадь, или вообще вмесить обратно в яму, но пожалел собственного труда, да и самой лошади: она уже начала щипать травку.
"Может, поправится? – понадеялся Сэн. – Сама собой…"
Но нечего было и думать о том, чтобы притерпеться к беспрерывной качке верхом: Сэн очень плохо переносил тряску.
"Придётся лепить повозку, – подумал он. – Проще сделать колеса круглыми, чем ноги одинаковыми!"
Мелькнувшая мысль оторвать лошади ноги, подровнять по единой мерке, а затем прилепить вновь, ушла: трудно сделать одинаковую толщину ног, а это обязательно скажется на плавности хода.
"Надо будет поучиться, – подумал Сэн, – очерчивая окружность при помощи веревки и двух колышков, – у какого-нибудь местного животнороба. Накопаю ему побольше глины за совет…"
Повозка получилась неказистой, зато просторной и удобной: Сэн набросал в неё сухой травы и веток.
"Н-но!" – прикрикнул он на лошадь, и покатил по дороге.
"Вот что значит потрудиться для себя! – весело подумал Сэн. – В дальнюю дорогу лучше всего отправляться на лошади!"
А в том, что дорога будет дальней, Сэн не сомневался: никто из жителей встреченных деревень не мог сказать, что поблизости есть разноцветные места. В сказках – да, сказки помнили многие.
Но это же сказки, – говорили ему и махали руками, провожая. А некоторые крутили пальцами у виска. Тоже своего рода прощание. Может, им лень было махать рукой.
Тянулись незнакомые места, встречались деревни, но никто не мог указать Сэну дорогу в разноцветную страну.
Лошадь шла прихрамывая, и немного забирая влево. Сэн постоянно поправлял её, дёргая за поводья. Но, убаюканный раскачиванием повозки (в одной из деревень ему посоветовали сделать рессоры, что он и исполнил), Сэн не заметил во сне, как лошадка свернула на какую-то заброшенную тропинку и привела его в незнакомое место…
Сэн очнулся от толчка: лошадка попала ногой в яму, прорытую кем-то поперёк дороги, и остановилась. Сэн поднял голову, спросонья озирая окрестности.
Местность вокруг выглядела совсем пустынной: ни травинки, ни кустика. Впрочем, назвать её абсолютно безжизненной нельзя: по ней переползали громадные черви, заглатывая почву.
Спрыгнув с повозки и подойдя к одному из червей поближе, Сэн ужаснулся: он понял, что перед ним люди, которых кто-то лишил ног, сделал рты огромными, а руки – загребущими, похожими на совковые лопаты.
Этими лопатами они подгребали к себе почву и направляли в рот. Человеко-черви и прорыли поперёк дороги траншею, в которую попала лошадь.
Кто вас так изуродовал? – спросил Сэн.
Никто, – хладнокровно ответил ближайший червь, продолжая чавкать, – мы сами так решили.
Почему? – удивился Сэн.
А для чего нам ноги? – возразил червь. – И к чему пальцы? Зачем что-то делать, когда еды вокруг навалом?
И вновь вгрызся в почву.
Но старые традиции… – растерялся Сэн.
Надо ломать их! – заявил червь. – Мы – будущее человечества! Мы не делаем ничего лишнего: едим, спим и размножаемся, только и всего. Больше нам ничего не надо. Мы достигли полного идеала!
Неужели вам не хочется ходить по земле, жить в домах, дальше видеть? – спросил Сэн. – Вы же ничего не видите с высоты своего роста!
А на что смотреть? – отмахнулся червяк. – Всюду одно и то же: серость.
А если бы мир был разноцветным? – с замиранием в сердце спросил Сэн.
Разноцветным? – буркнул червяк. – А как это – разноцветным?
Когда всё вокруг разное! – развел Сэн руками.
