Жерар Клейн - Боги войны. Запрещенная реальность. Зеленая машина.
Он подошел к Корсону походкой, делавшей его похожим на огромную утку, одетую в богатый наряд и к тому же смертельно опасную.
— Меня зовут Нгал Р’нда. Ты можешь запомнить это имя, человек Корсон, ибо я не собираюсь отрекаться или переживать какую-нибудь невероятную неудачу. Ты, единственный из людей, узнаешь кто я такой на самом деле. Для твоих сородичей я мирно настроенный Нгал Р’нда, слегка разочарованный старец, заигрывающий с музами. Для всех них, — он широким жестом указал на своих товарищей, — я настоящий Нгал Р’нда, единственный потомок древнего рода Князей Урии, вылупившийся из Голубого Яйца. Ты даже не можешь представить, человек Корсон, что значило когда-то Яйцо в Голубой Скорлупе, и тем более того, что значит оно сейчас для горстки верных. Более шести тысяч лет назад на Урии царили Князья Голубой Скорлупы. Увы! На кораблях, полных лжи, прибыли люди, и вскоре началась война. Долгая и страшная война, в которой Земля едва не пала под клювом Урии. Но никто ее не выиграл, только Князья Урии проиграли. Бойня и истребление сменились ублюдочным миром. Люди и уриане в знак доброй воли пошли на взаимные уступки. Однако оказалось, что уриане не могли жить на Земле и отказались от своих привилегий. Зато земляне процветали на Урии, и вскоре бывшие заложники стали владыками. Их потомство было многочисленнее потомства уриан. Кроме того, они оказались способны решать проблемы, недостойные Князей Урии, занятых высшими материями. Таким-то образом князья Урии проиграли войну, которую люди не выиграли и в которой уриане не потерпели поражения. Предательство, отвратительное предательство было тому виной. И случилось самое худшее. Общество Урии, потрясенное войной, а затем — унизительным контактом с людьми, отвернулось от культа Голубого Яйца. Распространились легенды о мнимом равноправии, и уриане потеряли свою гордость. Они жили, дюйм за дюймом уступая людям свою землю.
Прошли века и тысячелетия, но чистейший пух Урии — земляне говорят “цвет нации” — ничего не забыл. Может быть, пришло время, чтобы сбросить ярмо. Судя по тому, что мы знаем, Галактический Совет не сможет вмешаться век или два. Это больше, чем потребуется, чтобы восстановить флот и начать освободительную войну. Но прежде мы должны завоевать эту планету — нашу планету! — и прогнать с нее людей.
Он замолчал, внимательно глядя на Корсона глазами с двойными веками. Тот даже не дрогнул.
— И в этот момент в акцию включаешься ты. Мы забыли, как ведется война. Теорию мы помним, а вот с практикой у нас плохо. Мы имеем мощное оружие, то самое, которое прозорливые Князья Урии спрятали внутри планеты шесть тысяч лет назад. Но нам нужен советник, который, благодаря своему хитрому и самонадеянному разуму, сможет сказать нам, когда и где ударить. Это ты и есть. Не думай, что я недооцениваю людей, я их презираю, а это совсем другое дело. В глубокие ночи своих размышлений я решил: употреби против людей самое лучшее оружие — человека.
Не протестуй, человек Корсон. Тебе выгоднее принять нашу сторону. Ты осужден и отброшен своими сородичами, среди них тебе нет места. Если же ты будешь служить Голубому Яйцу Урии. то будешь свободен так же, как вылупившийся из яйца урианин, и сможешь распоряжаться человеческими невольниками. Если ты собираешься противопоставить себя нам, человек Корсон, это ни к чему не приведет. В запрещенных науках мы большие специалисты и не забыли ничего из опытов, проведенных шесть тысяч лет назад над некоторыми из вас. Но боюсь, что тогда ты перестанешь быть собой. Кроме того, ты не являешься незаменимым, человек Корсон. В наши дни идет большая торговля людьми войны. На многих планетах живут существа, стремящиеся к ликвидации опеки Совета и за высокую цену покупающие наемников. А те обычно думают только о мести. Ненависть к собственному виду усиливает их талант. Надеюсь, человек Корсон, что те, кто доставил тебя к нам, не ошиблись, оценивая твой талант. Ты стоишь на дороге, которая ведет только в одном направлении: сражаться на нашей стороне и победить для нас.
— Понимаю, — сказал Корсон.
Уриане имели репутацию болтунов, и этот не был исключением. Но Корсон не получил единственной информации, в которой нуждался: даты. Вернулся он до или после своего первого визита на Урию? Существовала ли эта опасность одновременно с двумя другими: Бестией, бродившей по джунглям Урии. и безумными планами Верана? Не существовал ли принцип равновесия, согласно которому катастрофу можно было отсрочить, но нельзя было отвратить?
И это имя — Нгал Р’нда. Флория Ван Нелл упоминала его. “Нгал Р’нда — один из лучших моих друзей”. Тогда он не придал этому значения, но имя запомнил.
Корсон решил не спрашивать о дате. Все равно он не знал года своего первого визита сюда. Однако, у него был ориентир.
— В последнее время на Урии встречали дикого гипрона?
— Ты задаешь странные вопросы, человек Корсон. Но это не страшно. Никакого дикого гипрона не встречали на Урии века, а то и тысячелетия.
“ЕСТЬ ДВЕ ВОЗМОЖНОСТИ. СЕГОДНЯШНЯЯ СЦЕНА ПРОИСХОДИТ ПЕРЕД МОИМ ПАДЕНИЕМ НА УРИЮ ИЛИ СРАЗУ ПОСЛЕ НЕГО, КОГДА БЕСТИЯ, СКРЫВШИСЬ ПОД ЗЕМЛЮ, ГОТОВИТ СВОЕ ВОСЕМНАДЦАТИТЫСЯЧНОЕ ПОТОМСТВО, ВО ВТОРОМ СЛУЧАЕ ПЕРИОД ВЕГЕТАЦИИ ЗАЙМЕТ ОКОЛО ШЕСТИ МЕСЯЦЕВ”.
— О’кей, — сказал Корсон, пользуясь древней формулой, — ты меня убедил. Я — с вами. У вас есть армия?
— Армия — слишком грубый способ ведения войны.
— А какие способы есть еще?
— Шантаж, убийства, пропаганда.
— Действительно, вы — сама утонченность, — заметил Корсон. — Но вам нужна армия.
— Наше оружие, — сказал урианин, — не требует обслуживания. Отсюда я могу стереть с поверхности планеты любой город, любой объект. Тебя, разумеется, тоже.
— В таком случае, зачем я вам нужен?
— Ты скажешь нам, в какие цели нужно стрелять, на какие точки нажимать. Все твои предложения, перед тем как пойти в дело, будут тщательно проанализированы. Твоей обязанностью будет вести переговоры с людьми. Когда до этого дойдет, они слишком сильно возненавидят тебя, чтобы ты решился предать.
— Каковы условия сдачи?
— Для начала должны быть умерщвлены девять из каждых десяти женщин. Плодовитость людей должна оставаться в допустимых пределах. Убийство мужчин ничего бы не дало, ведь один мужчина может оплодотворить многих самок. Но самки — слабое место вашего вида.
— Они не сдадутся так просто, — сказал Корсон, — и будут защищаться, как дьяволы. Если людей прижать слишком сильно, они становятся еще яростнее.
— У них не будет выбора, — сказал урианин.
Корсон скривился.
— Я устал и голоден, — сказал он. — Вы собираетесь начать войну немедленно или есть еще время отдохнуть и подкрепиться?.. Да и подумать тоже не мешает.
— У нас есть время, — ответил урианин.
По его знаку стражи опустили оружие и подошли к Корсону.
— Заберите нашего союзника, — сказал старый урианин, — и относитесь к нему как следует. Он стоит больше, чем элемент 164 того же веса.
24
Урианин из низшей касты осторожно разбудил Корсона.
— Ты должен приготовиться к церемонии, человек Корсон, — сказал он и проводил его в умывальню, оборудование которой не было приспособлено к нуждам людей. Вода сильно пахла хлором, и Корсон пользовался ею очень мало, однако сумел умыться и побриться. Затем урианин одел его в желтую тунику, похожую на ту, которую носил сам. Хотя ее явно готовили для Корсона, рукава были слишком короткими, а шлейф — слишком длинным. Вероятно, портной плохо знал человеческую анатомию.
Урианин проводил Корсона в столовую, и он поел. Метаболизм людей и уриан различался настолько, что пища одних была ядом для других, и Корсон с недоверием отнесся к тому, что ему подали. Но большая птица успокоила его.
— Будет представление Яйца, человек Корсон, — торжественно ответил урианин, когда Корсон спросил его о церемонии.
— Какого яйца? — спросил Корсон с набитым ртом.
В первый момент ему показалось, что урианину стало плохо. Из его клюва понеслось квохтанье, которое могло быть и проклятиями, и ритуальными формулами.
— Благородное Голубое Яйцо Князя, — сказал наконец урианин, как будто горло его было полно заглавных букв.
— Понимаю, — сказал Корсон.
— До сих пор ни один человек не участвовал в представлении Яйца. Это великое счастье для тебя и большая честь, которую оказывает тебе Князь Р’нда.
Корсон кивнул головой.
— Я понимаю это.
— А теперь нам пора идти, — сказал урианин.
Они оказались в большом эллиптическом зале без окон. С тех пор, как он попал в руки уриан, Корсон не видел ни одного окна, ни одного отверстия, ведущего наружу. Вероятно, тайная база находилась глубоко под землей.
