Макс Мах - Хищник
«Не цивилизация, а вертеп какой-то!»
А между тем, мужчина исчез, и вместо него возникло древо значений. Картинка, впрочем, оказалась вовсе не статичная, как можно было предположить, исходя из имеющегося у Дарьи опыта, а динамическая. Древо ветвилось. Разрасталось во все стороны. «Ветви» и «листья» принимали разные цвета и становились все мельче по мере увеличения объема отображенной в модели информации. И «в довершение всех бед», все время менялся угол обзора, как, впрочем, и индекс фокусного расстояния — дерево поворачивалось к зрителю разными сторонами под разными, иногда совершенно невероятными углами, то приближаясь, то удаляясь, смещаясь и разворачиваясь сразу в нескольких плоскостях.
«Стереометрия, твою мать! И что я теперь должна с этим делать?»
— Прошу прощения, что нарушаю ваше уединение, княгиня, но мне кажется, вы нуждаетесь в помощи.
Дарья вздрогнула и повернулась на голос. Неподалеку от нее стоял офицер в незнакомой, но вполне «узнаваемой» форме. Длинная распахнутая шинель — «Кажется, такие называют кавалерийскими…» — с красными звездами на рукавах с вписанным в них незнакомым символом — перекрещенными серпом и молотом. Такая же звезда заменяла кокарду на плоской темно-синей фуражке с узким козырьком. Высокие кожаные сапоги, синие брюки, облегающие голени и сильно расширяющиеся на бёдрах, серый китель с мягким стоячим воротником с застёжкой на пуговицы, перетянутый кожаным поясом и ремнями портупеи, и три красных ромба в петлицах.
— Мы знакомы? — нахмурилась Дарья, этот голос она, кажется, уже где-то слышала.
— Сам, — улыбнулся мужчина. — В смысле, первый среди равных. Вот решил вас, Дарья Дмитриевна, лично навестить.
— Ох! — покраснела вдруг Дарья, вскакивая с кресла и запахивая полы халата. — Я не одета! Я…
— Пустое! — отмахнулся офицер. — Я вам, милая, в дедушки гожусь. Или даже в прадедушки.
Но на дедушку Главный Кормчий походил мало. Невысокий, но крепкий, со строгим симпатичным лицом. Более сорока и не дашь.
— Может быть, подождете меня здесь, а я…
— А смысл? — мужчина достал из кармана пачку сигарет и вытряхнул одну, ловко подхватив ее пальцами левой руки. — Мы уже встретились, и я вас уже видел, как есть. Что изменится, если вы теперь натянете трусы и бюстгальтер? Для меня — ровным счетом ничего.
— А для меня многое, — возразила Дарья.
— Да, ладно вам! — Кормчий прикурил от зажигалки, пыхнул дымом и покачал головой. — Все относительно, княгиня. Эти вот, к примеру, — кивнул он на продолжающее вращаться, детализироваться и разрастаться семантическое древо, — люди, как люди, между прочим. Любят, женятся и все такое, и притом наготы не стесняются. Напротив, гордятся. И чем знатнее человек, тем чаще обнажается. А вы у нас целая русская княгиня, да еще старого рода. Аристократка! — улыбнулся довольный произведенным эффектом Сам. — Голубая кровь!
Эффект, и в самом деле, имел место быть. Кормчий буквально в нескольких словах объяснил Дарье суть увиденного ею в этом музейном зале.
— А где это? — обвела она рукой экспозицию.
— Далеко! — вздохнул Сам. — Сложно и опасно, но очень хочется. И повод есть. Так что, возможно, еще увидите своими глазами.
— «Та сторона»?
— Она, — кивнул мужчина. — Так что, помочь?
— Если не сложно.
— Я сам предложил, — возразил мужчина. — Да и не сложно. Смотрите.
— Остановить изображение! — приказал он, и «картинка» замерла. — Вернуться к общим понятиям, дать крупный план.
Изображение сменилось, и теперь Дарья увидела первый куст ветвления.
«Основные понятия? Ага!»
— Государственное устройство! — сказала она. — Основные понятия.
И тут же перед ней возникла схема, включающая максимум два десятка элементов.
«Император… Сенат… Ну, это как бы и ежу понятно… Черная гора? Жирные коты? И что сие должно означать?»
— А что за цифры там в скобках? — спросила она.
— Красные обозначают количество единиц доступной информации, зеленые — количество артефактов в данной коллекции.
У понятия «Черная гора» в скобках было написано «1:0», тогда как у термина «гвардия» показатель был «173:19».
«Про кого-то известно много, а про кого-то практически ничего…»
— Спасибо, — кивнула Дарья Кормчему. — Я поняла.
— Ну, и славно! Тогда, я с вашего позволения, перейду к цели своего визита.
— Я вся внимание! — разговаривать со старшим офицером, а Дарья догадывалась, что знаки различия на Кормчем, наверняка генеральские, стоя перед ним в банном халате на голое тело, было непривычно, но она боролась с неуверенностью, как могла.
— Вы четвертый день на борту, — пыхнул дымом Сам, — а все еще, считай, и не видели корабля. Не хотите посмотреть?
— Приглашаете на экскурсию?
— И на экскурсию тоже.
— А еще куда? — заинтересовалась Дарья.
— На вечеринку, — улыбнулся Главный Кормчий.
— На какую вечеринку? — не поняла Дарья.
— Княгиня, сегодня 31 декабря! — еще шире улыбнулся собеседник. — Новый год!
— Так это будет новогодний бал? — прищурилась она, поспешно соображая, «что бы такое надеть?»
— Зависит от точки зрения, но, если вас интересует дресс-код, то, увы, у нас полная свобода. Коммуна. Слышали, поди?
— Так что же надеть? — опешила Дарья.
— Все, что угодно, — развел руками мужчина. — Хоть бриллианты на голое тело.
— У меня нет бриллиантов. — Пожала плечами Дарья, чувствуя, что начинает краснеть, потому что ее метнувшийся в сторону взгляд снова уперся в давешнюю мозаику. Вот на той красавице, и в самом деле, из одежды оставались одни лишь бриллианты.
— Камни не проблема, — «мило» усмехнулся собеседник, — было бы желание. У Марка, помнится, есть один симпатичный гарнитур, как раз под цвет ваших глаз, госпожа капитан-инженер 1-го ранга. У Греты тоже, наверняка, припасено немало камней хорошего качества. Да и у меня, грешного, всегда найдется, чем побаловать красивую женщину.
— Вы что, флиртуете? — нахмурилась Дарья, у которой от возмущения даже кровь застучала в висках.
— Ничуть не бывало! — поспешил успокоить ее Сам. — Свой интерес, не скрою, есть и у меня, но он не носит полового характера. Только бизнес, как говорят в Североамериканских Соединенных Штатах, и ничего личного. Так что, пойдете со мной на экскурсию?
— Ладно, но только после того, как надену трусы! — твердо заявила Дарья, начиная понимать, что все на этом корабле устроено куда сложнее, чем могло показаться при поверхностном взгляде.
— Ваша воля! — кивнул Главный Кормчий. — Я буду ждать вас в Венецианской гостиной, лады?
4. Грета Ворм
За временем не угонишься — так говорят на Тонге. И еще много где и на каких языках. Но факт — человек живет во времени, а не наоборот, хотя некоторые и полагают, что время понятие субъективное.
«Субъективное! Как же!»
Так и есть, субъективно рассматривая ситуацию, вроде бы, только что прибыла в Ландскрону, купила шубу и приготовилась отдохнуть «на всю катушку», и вот уже последний день декабря, Новый Год, и все такое. Но с другой стороны, неделя прошла, и ничего, как водится, толком не сделано. А события нарастают, и ситуация стремительно превращается в черт знает что. И времени нет, и ты за ним тупо не поспеваешь!
«Что же делать?» — Грета посмотрела в зеркало, поправила прядь на виске и задумалась вдруг о вечном. О себе несчастной, о жестоковыйном Карле, о непостижимом, как философский камень, Марке, о Ковчеге и вселенной, о жизни и смерти, и об игре солнечного луча в гранях алмаза…
«Откуда мы пришли? Куда свой путь вершим?
В чем нашей жизни смысл? Он нам непостижим.
Как много чистых душ под колесом лазурным
Сгорает в пепел, в прах, а где, скажите, дым?»
— Белиссима! — шепнул вдруг голос из неоткуда, и Грета вернулась к реальности.
Стояла голая перед огромным зеркалом, врезанным в малахитовую стену, и смотрела в себя.
«Черт!»
— Да! — сказала вслух.
— Кормчий только что имел беседу с госпожой Дари.
— Покажи! — приказала Грета, и зеркало превратилось в экран.
«Надо же… В Аханской коллекции… и в банном халате на голое тело… Потянуло на подвиги?»
— Ваша воля! — кивнул Главный Кормчий. — Я буду ждать вас в Венецианской гостиной, лады?
— С кем она спит? — спросила Грета, снова увидев в зеркале свое отражение.
— Ни с кем, — шепнул голос из ниоткуда. — Ну, разве что с Феоной один раз попробовала. Но это так, я думаю. Одно баловство!
