Александр Лукьянов - Чёрная Пешка
В современной Империи немногочисленные верующие объединяются в общины по месту жительства и выбирают учителей-наставников «Дзагого»[4], которые не получают жалования, выполняя свои функции в свободное от работы время и, так сказать, «на общественных началах». Никакой собственностью, за исключением обрядовой утвари общины не обладают. Причем ценность этой утвари ни в коем случае не должна превышать установленных государством (весьма скромных!) сумм. Храмы открыты для верующих, но объявлены историческими памятниками и общенародной собственностью. Государственные учреждения ответственны за их сбережение и реставрацию.
«В наши дни на территории каждого из трех Поясов Империи действуют несколько монашеских орденов с разными уставами: Целители (содействие учреждениям здравоохранения), Спасатели (помощь пострадавшим от стихийных и техногенных бедствий) и др.» -вспомнил Всеслав цитату из какого-то справочника…
Веснушчатый приятель Оки, которого Всеслав мысленно окрестил Хомячком, величаво проследовал вперед к алтарю из папье-маше, в котором был спрятан микрофон.
-Как бы не напутал… -проворчал Всеслав, доставая зажигалку.
Хомячок ничего не напутал. Сказались, наверное, ежедневные репетиции под личным присмотром Оки. Он откинул назад красный плащ, плавно повел вверх и вправо ладонью, задрал подбородок и громко начал:
-"О, алогривый стремительный конь,О, очищающий вечный огонь!Молвлю тебе: возгорись, возгорись!И устремись в поднебесную высь!"[5]
Склонившийся над магнитофоном отец отличника из класса А-2 нажал клавишу. Взревел величавый гимн. «Все-таки органная музыка – великая вещь!» -признал Всеслав, щелкнул колесиком зажигалки и ткнул фитильком в пропитанную спиртом веревку. Прозрачно-синее пламя побежало к кучам камыша и хвороста, заготовленным вчера и уложенным на песке особым образом. Огромный фигурный костер загорелся сразу, заложенные под ним бенгальские огни брызнули яркими искрами. Детвора, рассевшаяся на внутреннем склоне кратера, восхищенно завизжала, захлопала в ладоши.
Всеслав торопливо взбежал по склону и остановился рядом с Агой и Оки.
-Ну, как? –спросил он.
-Изумительно! –от всей души признала Ага.
Действительно, зрелище было впечатляющим: внизу полыхал огромный костер в форме пятилучевой звезды.
Председателю Комитета Галактической безопасности.6
Комитета по контролю при Всемирном Совете
Рудольфу Карлу Людвигу Сикорски.
Уровень конфиденциальности - средний.
Дата 1 июня 2171 г.
Автор: Тайка Сумбхаи, председатель пятого отделения
Тема: продолжение операции "Штаб".
Содержание: выход на связь агента "Черная пешка" (Всеслав Глебович Лунин)
Уважаемый Председатель!
После выхода на связь агента Гурона наша орбитальная станция «Саракш-1» и сорок четыре подчиненных ей стационарных вспомогательных спутника (четыре за истекший период вышли из строя и не были заменены) были переключены на поиск знака, поданного агентом Черная Пешка (Всеслав Лунин). Станция и спутники каждый час производили разнонаправленное ИК-сканирование Архипелагов со сверхвысоким разрешением. Черной Пешке следовало зажечь большой костер в форме пентаграммы[7]. Докладываю: Джеральд Ли сообщил, что сегодня на Архипелагах отмечено 4413 крупных очагов воспламенений. Среди них один определен без каких-либо сомнений. Это большой костер из топлива растительного происхождения, сложенный в форме пятиконечной звезды. К северо-северо-востоку от него отмечены ещё три костра, которые указывали на ожидание Пешкой наших связных в данной точке ночью через трое саракшианских суток.
Джеральд Ли незамедлительно отдал распоряжение снарядить прикрепленный к нашему отделению «призрак»-автомат, бортовой номер 30051929. На Саракш отправляются Кшанти Равана Бхартримурти (помощник Дж.Ли по операции «Штаб») и Курт Лоффенфельд (наблюдающий врач). Ицхак Ривкинд уже вылетел на полярную станцию «Саракш-2», откуда будет осуществлять техническую поддержку контакта.
Слон (Т.Сумбхаи)
конец документа
Саракш, Островная империя
Желтый Пояс, о.Цаззалха, пустошь Гудзи близ города Дезго-Гайхози
7 часов 30 минут, 11-го дня 3-ой недели Фиолетового месяца, 9591 года от Озарения
-Неутомимые у нас дети. –пожаловалась, протирая платком очки, мать Хомячка, -Я едва на ногах стою, а им все нипочем…
Она была права. В одном углу вагона «пригородки» возвышалась груда рюкзаков, палаточных чехлов и скатанных в рулоны спальных мешков. Рядом безучастно сидели утомленные отцы, которые вчера вместе с Всеславом усердно готовили празднество, ночь провели за задушевной беседой и ромом, а сегодня помогали в проведении «мероприятия». В другом углу на деревянных скамьях были разбросаны щиты, шлемы и боевые секиры «грахацукских витязей», венки «прекрасных барышень», а сами «витязи» и «барышни» перепархивали с места на место, оживленно болтали, щелкали фотоаппаратами.
-Устала? –сочувственно спросил Всеслав. Цзанхаги Ага молча кивнула.
-А я нет. –незамедлительно доложила Оки. –Чтимый учитель давайте споем ту песню которую вы мне на днях продиктовали а то девочки хотят послушать.
-Оки, оставь взрослых в покое! –взмолилась Ага, -Дай отдохнуть.
Оки печально вздохнула и понурилась.
-Какой из меня певец! –развел руками Всеслав, -Вот чего уж никогда не мог делать, так это петь. Ни голоса нет, ни слуха – полная гармония. Слова продиктовать - еще куда ни шло...
-А мы хором!
-О, если дуэтом с тобой, тогда успех любому будет, несомненно, обеспечен. –пообещала Ага, -Все будут рыдать от восторга. Какая у нас в табеле оценка по музыке, а, дочь моя?
Оки обиженно надула губы.
Всеслав улыбнулся:
-Хорошо, зови подружек. Но, смотри, если кто-то будет смеяться над моим мычанием...
-Ой да все будет замечательно! –пообещала Оки и принялась жестами созывать девчонок. Когда они собрались, теснясь и толкаясь, расселись на скамье, Оки откашлялась, кивнула старшекласснику с гитарой и начала:
-В саду, где стужей веет от земли,Два привиденья только что прошлиГлаза мертвы, давно уста увяли,Расслышать шепот можно их едва ли.[8]
Всеслав подхватил:
Двум призракам напомнил старый сад,О том, что было много лет назад.-«Ты помнишь наши прежние свиданья?»-«Помилуйте, к чему воспоминанья»[9]...
-Неприхотливые у нас слушатели. –заметил Всеслав, поворачиваясь к Аге, когда песня окончилась, затих радостный девчоночий писк. И осекся. Ага смотрела на Всеслава и на Оки, крепко прижавшуюся к его локтю, странными матовыми глазами.
Телефонный разговор
Дата: 3-го дня 1-ой недели Синего месяца, 9591 года от Озарения, 4 часа
Собеседники: 1)Бидзанби Да, прикомандированный сотрудник кафедры методики преподавания обществоведческих дисциплин факультета истории и филологии Цугазайского университета; 2) Директор гимназии им. княгини Айхаги Достославной г. Дезго-Гайхози
Бидзанби Да: -…С вашего позволения я сегодня прогуляю рабочий день.
Директор: -Нездоровится? Какой разговор, отдыхайте, конечно.
Бидзанби Да: -Нет-нет не в том дело. В управлении по экологии и в отделении пожарной охраны я дал подписку еще раз побывать на пустоши Гудзи и проверить, не проявились ли нежелательные последствия нашего праздника.
Директор: -А, вот в чем дело… Это, действительно, лучше выполнить, не откладывая. Помочь с автомобилем?
Бидзанби Да: -Благодарю, не надо. Гораздо удобнее мне проехать поездом.
Директор: -Ну, как пожелаете…
Саракш, Островная империя
Желтый Пояс, о.Цаззалха, пустошь Гудзи близ города Дезго-Гайхози
9 часов 65 минут, 3-го дня 1-ой недели Синего месяца, 9591 года от Озарения
Всеслав в кромешной темноте сидел на большом плоском валуне. Очевидно, было новолуние, поскольку непроницаемое ночное саракшианское небо было совершенно черным без обычного для здешних мест слабенького розоватого свечения.
Цикады трещали без умолку, громко и очень добросовестно. Время от времени слышались шорохи в камыше и кустарнике, хлопали крылья ночных птиц.
-А ежели не прилетят? –пробормотал Всеслав, -Что ж, тоже неплохо. Ассимилируюсь и начну делать карьеру. Выслужусь, императором стану.
