Александр Лукьянов - Чёрная Пешка
Отец, работавший начальником смены водителей электробуса, договорился, чтобы ему предоставляли в автопарке отпуск посреди зимы. Начальство удивилось, но охотно пошло навстречу. Так что под каждый Новый год он приезжал к Аги с подарками. Мама, служившая техником вычислительной сети в статистическом управлении, напротив, выхлопотала летние отпускные недели для того, чтобы проводить их с дочерью.
Учась на последнем курсе, Аги встретилась с бриг-лейтенантом Багадигу Зи. Его субмарина пришла в доки Гайгозинского судостроительного завода на плановый месячный ремонт. Кристально трезвый экипаж вел себя в «желтом» городе благочинно и безупречно, и, изнывая от тоски и безделья, мечтал о скорейшем возвращении. Тогда офицер команды навигации Багадигу вытащил скучающих «морских рыцарей» на осмотр гайхозийской крепости. Там он встретил Агу. Брат бриг-лейтенант, награжденный серебряным кортиком и орденом «За мужество», заинтересовал девушку и сам обратил на нее внимание. Немногословный, сумрачный Зи был старше ее на десять лет, что смутило мать, которой Аги тут же сообщила о своем знакомстве. Вдобавок, её отцу совместная жизнь офицера из Белого Пояса и молодой учительницы из Желтого представлялась крайне проблематичной, хотя никаких формальных препятствий к заключению «межпоясного» брака не могло быть: -«Да я же не возражаю, дочурка моя, только прошу: хорошенько подумай, о том, сколько времени вам предстоит провести вместе. На двадцать дней ежегодно он будет приезжать к тебе? Еще на двадцать дней в год тебе предстоит ездить к нему на базу? Сорок суток, окаймленных хлопотными поездками, из трехсот тридцати пяти – не слишком ли мало для прочной семейной жизни?» Свадьба все же состоялась.
Багадигу Зи был очень сдержан в чувствах, но, конечно же, очень любил жену и часто писал ей. Все офицерское жалование до последнего гроша перечислял на её счет, а на возмущенные протесты супруги коротко отвечал: «Не обсуждается». Оки родилась, когда субмарина Зи совершала очередной кругосветный рейд. По возвращении на базу бриг-лейтенант прочел телеграмму, тут же добился внеочередного недельного увольнения и помчался на Цаззалху. Он ввалился в квартиру Аги в белоснежном парадном мундире, счастливо улыбаясь, с огромным ворохом подарков и цветами замер у колыбели безмятежно спавшей Оки и прошептал: «Вся в тебя».
Что произошло через полгода у пандейских берегов во время операции «Клешни краба - 5», до сих пор толком неизвестно. По совершенно невероятному стечению обстоятельств подлодка Зи всплыла в полумиле от великолепно замаскированной в скалах батареи реактивных минометов. Первый же залп пандейцев снес заднюю рубку. После второго - детонировали торпеды, подводная лодка разломилась надвое и мгновенно затонула. Об обстоятельствах ее гибели сообщил экипаж судна поддержки, сумевшего вовремя погрузиться.
Вторичного замужества не последовало, хотя желающих познакомиться с симпатичной молодой женщиной из рода Хагидов было более чем достаточно.
Оки радовала мать успехами в учебе, периодические детекции биосоциальной принадлежности демонстрировали постоянно повторяющиеся «черные» результаты. Дедушка и бабушка писали: «Что ж, вот и славно, внучка окончит школу, переселится к нам!» Правда, в последнее время у Оки что-то происходит со здоровьем: девочка жалуется на слабость и головные боли. Нагрузки в гимназии, надо признать, немалые, и, тем не менее, не стоит все объяснять усталостью. Пожалуй, следует обратиться к врачам.
-Мама на сегодня все. –сообщила с порога Оки, отмахиваясь ранцем от веснушчатого и толстощёкого одноклассника, -Брысь отсюда а то завтра не дам списать.
-Списывать вообще никогда нельзя. –машинально поправила Ага. –Не угоди в глаз парню.
-Не угодю мамочка мы пойдем сегодня в «Енотик»?
-А как же. Как только одна из нас счистит мел с левого рукава. Причём, это буду не я.
Саракш, Островная империя
Желтый Пояс, о.Цаззалха, пустошь Гудзи близ города Дезго-Гайхози
4 часа, 11-го дня 3-ой недели Фиолетового месяца, 9591 года от Озарения
-Высоко в развилке сухого дерева, словно аист в гнезде, восседал жующий печенье отец отличника из класса А-2 гимназии имени княгини Айхаги Достославной. Он величаво обводил горизонт окулярами театрального бинокля.
-Ну? –регулярно вопрошали его снизу.
-Нет. –неизменно отвечал он.
-Ну? –спросили его в очередной раз.
-Вижу! –изрек наблюдатель, -Идут! Слезаю!
-Смотри, не громыхнись, акробат. –тревожно посоветовали снизу. –И проглоти все, прежде чем ползти вниз.
Всеслав обвел строгим взором команду. Родители находились на предусмотренных местах и были готовы к встрече чад. За холмом уже слышались детские голоса.
-Музыка!
Из громкоговорителей, укрытых в кустарнике, полилась торжественная мелодия. В тот же момент на гребне кратера появилась процессия. Первыми, естественно, шли мальчишки. Они были одеты в самодельные панцири и гребнистые шлемы из картона, на круглых щитах красовались гербы Грахацукского деспотата: ящеры и орлы. Девочки церемонно подбирали подолы белых платьев и поправляли венки на головах.
-Красота! –заметил председатель родительского комитета класса Б-2 и затрещал кинокамерой.
Дети рассыпались по площадке, на которой были установлены палатки и исходили вкусным паром котелки над кострами. Слышались восторженные восклицания.
-Добрый день, Да.
-Привет, Ага. –за прошлую неделю Всеслав как-то совершенно незаметно перешел на «ты» с учительницей из царского рода. –Как доехали?
-Замечательно. Очень помогли наши мамы – следили за порядком. Ребята в вагоне переоделись в наряды для представления, на станции сошли уже в полном облачении, так что встречные грибники-рыбаки чуть с ума не сошли, нас увидев. –рассмеялась Ага.
-Можно спросить, чтимый учитель? –Всеслава требовательно подергал за рукав веснушчатый круглощекий паренек в красном плаще и с деревянным мечом у пояса, -Правда, что мы сегодня будем совершать жертвоприношение?
-Само собой притом троечника тебя например! –рядом возникла Оки в усеянном блестками сарафане и княжеской диадеме, -Здравствуйте!
-Неправильно рассуждаешь. –внушительно поднял палец веснушчатый, -Нельзя богам всякую гадость вроде меня подсовывать. Это богонахальство… нет… богохульство, тьфу ты, святотатство то есть… Богам нужна отличница. Ты, между прочим, на одни семерки учишься.
-При чем здесь успеваемость? –зловеще возразил Всеслав, - Важно телосложение. Божествам ум жертвы не нужен, своего хватает. Зато им требуется калорийная пища. Смотри: княжна - худенькая, а ты – вон какой крепыш. Так что готовься, богатырь…
Оки торжествующе хихикнула, ткнула круглощекого в бок и оба вприпрыжку понеслись к костру.
-Сейчас подкрепитесь, –сказал Всеслав, -а там и представление начнем.
-У вас все готово? -поразилась Ага, - Вот молодцы!
-Обижаешь! Каша настоялась, рассыпчатая, вкусная. А компот – ммм! Ребята рассядутся вон там, а мы с мамами и папами – здесь.
Саракш, Островная империя
Желтый Пояс, о.Цаззалха, пустошь Гудзи близ города Дезго-Гайхози
5 часов 40 минут, 11-го дня 3-ой недели Фиолетового месяца, 9591 года от Озарения
Представление прошло без сучка и задоринки. Под строгим надзором отцов мальчишками были разыграны рыцарские поединки на пластмассовых и деревянных мечах. Девочки, семеня в хороводе, пропели древние гимны Глубинному Богу и Мировому Свету. Потом наряженная жрецами пара старшеклассников свершила жертвенные возложения на алтарь священных хлебцев и возлияния вина (его с успехом заменил вишневый сироп).
Столетия назад с появлением учения «Дзагого» все эти обряды и ритуалы ушли в прошлое. Поэтому предпринятая гимназистами второго года обучения инсценировка никак не могла оскорбить чувств верующих.
Каковых верующих, к слову, среди граждан Империи было очень мало. Это объяснялось целым рядом причин.
Среди трех с половиной тысяч спутников Хага Удачливого оказалось всего два священнослужителя, захвативших сундук с наспех набросанными туда свитками культовых текстов. Не удивительно, что церковная организация у переселившихся на Архипелаги не возникла. Профессиональной иерархии жрецов, тунеядствующей и сытно кормящейся за счет верующих, в обществе островитян не сложилось, обрядовая сторона и таинства были доступны каждому верующему[3]. Религиозные верования, выдернутые из родной почвы оставленной за океаном, существенно видоизменились, упростились и… оказались нежизнеспособными. Учение «Дзагого» осуществило «бархатный» религиозный переворот, мягко и деликатно, и вместе с тем решительно отправив устаревшие культы в разряд «стародавних верований наших предков». Отправлению культа «Дзагого» государство ни в коей мере не препятствовало в прошлом, не мешает и теперь. Хотя при этом никак не поддерживает религиозных структур.
