Роберт Силверберг - Замок лорда Валентина (сборник)

Но она пробыла в Дюлорне всего лишь полдня — пока из летающей лодки высаживались пассажиры, выгружался багаж, освободившиеся места занимали новые пассажиры, а машину проверяли перед выходом на следующий этап маршрута. Она не понимала толком, идет время или стоит. Днем позже, когда машина уже давно двигалась на восток через леса, раскинувшиеся между Дюлорном и Мазадоном, она обнаружила, что совершенно не уверена, видела ли она на самом деле Дюлорн, или он ей только пригрезился.

Ежедневно перед нею открывались новые чудеса — места, где воздух был фиолетовым, деревья величиной с целые холмы, чащи поющих папоротников… Затем на смену лесам пришла длинная череда унылых неразличимых городов — Кинтион, Мазадон, Тагобар и еще какие-то… Пассажиры выходили, доехав куда им нужно, на их места садились новые, водители сменялись через каждые девятьсот миль, и одна только Иньянна продолжала путь, огибая всю огромную страну, разглядывая мир. Глаза и мозги у нее уже затуманились и отказывались воспринимать то и дело появлявшиеся перед нею новые и новые виды. А вскоре ей предстояло увидеть гейзеры, и горячие озера, и прочие чудеса, порожденные подземным жаром; все это находилось подле Кинтора, крупнейшего из городов, расположенных в глубине континента, где Иньянне предстояло пересесть на судно и преодолеть последний отрезок своего пути в Ни-мойю по воде. Здесь с северо-запада тек Зимр, река огромная, как море; не всегда можно было рассмотреть ее противоположный берег. В Велатисе Иньянна видела только быстрые и узкие горные речки и никак не могла предположить, что на свете может существовать такое гигантское плавно извивающееся темноводное чудовище, коим являлся Зимр.

И несколько недель грудь этого чудовища качала Иньянну, которая проплыла мимо Верфа, Стройна, Лагомандино и еще пятидесяти городов, названия которых она не слышала прежде и не стала пытаться запомнить теперь. Судно, на котором она плыла, стало всем ее миром. Климат в долине Зимра был очень мягким, сезоны сменялись почти незаметно; здесь легко можно было утратить ощущение хода времени. Можно было подумать, что стоит весна, хотя она знала, что на самом деле уже близится к концу лето, поскольку ее поездка тянется уже почти полгода. Возможно, путешествию предстояло никогда не закончиться; возможно, теперь ее судьба заключалась в том, чтобы плыть по течению с места на место, не испытывая никаких чувств, нигде не причаливая к земле… Все шло своим чередом. Она начала забывать себя. Где-то существовал принадлежавший когда-то ей магазин, где-то существовало большое состояние, которое будет принадлежать ей, где-то существовала молодая женщина по имени Иньянна Форлана, прибывшая из Велатиса, но, пока она плыла по бесконечному Маджипуру, все это утратило образы и превратилось в простое бесформенное движение.

И вот в один прекрасный день в сотый раз на берегу Зимра — на обоих берегах — появился какой-то новый город, и пассажиры судна внезапно заволновались, кинулись к бортам и принялись вглядываться в туманную даль. Иньянна услышала возгласы: «Ни-мойя! Ни-мойя!» — и поняла, что ее путешествие подошло к концу, что ее странствия закончены, что она прибыла в свой настоящий дом, чтобы обрести свои неотъемлемые права.

Глава 3

Она была достаточно разумна и сознавала, что пытаться понять Ни-мойю в первый же день столь же глупо, как и считать звезды. Это была столица, в двадцать, если не больше, раз превышавшая размерами Велатис, растянувшаяся на сотни миль по обоим берегам огромного Зимра, и — она ощущала это — можно было провести здесь всю жизнь и все равно продолжать путаться в улицах и площадях города-гиганта. Ну и прекрасно. Она не позволила себе ни благоговения, ни потрясения от огромности и чрезмерности всего, что видела вокруг. Ей предстояло одолевать этот город постепенно, шаг за шагом. И в этом спокойном решении было начало преобразования в истинную жительницу Ни-мойи.

Но все же первый шаг ей еще только предстояло сделать. Судно причалило к, как ей показалось, южному берегу Зимра. Вцепившись в свой чемоданчик, Иньянна переводила глаза с одного берега на другой, каждый раз изумляясь колоссальной массе воды — Зимр принимал здесь в себя сразу несколько крупнейших притоков и расширялся до неимоверной величины, — и видела города на каждом берегу. Который из них был Ни-мойей? Где располагаются представительства понтифексата? Как ей найти свои поместья и особняк? Светящиеся надписи указывали, откуда отправляются паромы, но их назначением были места, именовавшиеся Гимбелук и Истмой, Стрелейн и Стрэнд-Виста; Иньянна решила, что все это предместья. Зато о пароме в Ни-мойю нигде не было ни слова, так как все эти места и составляли Ни-мойю.

— Ты заблудилась? — раздался у нее за спиной тонкий резкий голос. Иньянна обернулась и увидела девушку, которая плыла на судне вместе с нею, на два-три года моложе, чем она, с пестрым от косметики лицом и жидковатыми волосами, вызывающе окрашенными в лавандовый цвет. Слишком гордая, а может быть, слишком застенчивая для того, чтобы принимать помощь от нее — она сама не могла решить, какое чувство превалировало, — Иньянна резко мотнула головой и отвернулась, почувствовав при этом, как ее щеки вспыхнули.

— За билетными кассами есть справочная установка, — сказала девушка ей в спину и исчезла в толпе.

Иньянна встала в хвост очереди, скопившейся возле справочной установки, и спустя некоторое время получила возможность засунуть голову в коробку переговорного устройства.

— Слушаю вас, — послышался приятный голос.

— Представительство понтифекса. Бюро утверждения завещаний, — без запинки проговорила Иньянна.

— В списках нет такого бюро.

Иньянна нахмурилась.

— Тогда представительство понтифекса.

— Стрелейн, Родамаунтский бульвар, 853.

Испытывая не совсем понятную тревогу, она купила билет на паром до Стрелейна: одна крона двадцать мерок. У нее теперь оставалось ровно два реала; этого должно было хватить на несколько недель жизни в этом городе, где все, похоже, очень дорого. А что потом? А потом я поселюсь в Ниссиморнском окоеме, — бодро сказала она себе и перешагнула с причала на паром. Но мысль о том, почему адрес Бюро утверждения завещаний мог оказаться не внесенным в список учреждений, не выходила у нее из головы.

День уже клонился к вечеру. Паром, испуская хриплый свист, плавно отошел от причала. Иньянна вцепилась в поручни и с удивлением вглядывалась в город, раскинувшийся на далеком берегу. Сверкающие белые башни с плоскими крышами, постепенно, ярусами, взбирались на нежно-зеленые холмы, ограничивавшие горизонт на севере. Возле широкого трапа, ведущего на нижние палубы, располагался стенд с картой. Стрелейн оказался центральным районом города и располагался прямо напротив пристани, от которой отошел паром, — это и был Нис-симорн. Чиновники понтифексата сказали ей, что ее особняк находился на северном берегу и назывался Ниссиморнским окоемом потому, что из него открывался вид именно на Нисси-морн; значит, он должен быть именно в Стрелейне, возможно где-то в районе леса, покрывавшего берег на северо-востоке. Гимбелук, западный пригород, отделялся от Стрелейна безымянным притоком, через который было перекинуто множество мостов; Истмой лежал на востоке; с юга впадала река Стейч, почти такая же большая, как Зимр, и города по его берегам назывались…

— Ты здесь первый раз? — Это вновь оказалась девушка с бледно-сиреневыми волосами.

Иньянна нервно улыбнулась.

— Да. Я из Велатиса. Деревенщина, можно сказать.

— Похоже, что ты боишься меня.

— Я? Неужели?

— Я тебя не укушу. И даже не стану тебя обманывать. Меня зовут Лилойв. Я воровка с Большого базара.

— Ты сказала, воровка?

— Это почтенная профессия в Ни-мойе. Хотя муниципалитет и не выдает нам лицензий, но все же не слишком вмешивается в наши дела. Ну а у нас есть свои собственные порядки, как в любой утвержденной гильдии. Я была в Лагомандино, продавала краденое моему дяде. А ты что, считаешь себя слишком хорошей для того, чтобы разговаривать со мной, или просто очень застенчивая?

— Ни то и ни другое, — ответила Иньянна. — Но я очень долго путешествовала одна и отвыкла от разговоров с людьми. Я задумалась, — Она заставила себя улыбнуться, — А ты на самом деле воровка?

— Да. Но не карманница. Очень уж у тебя встревоженный вид! И все же как тебя зовут?

— Иньянна Форлана.

— Красивое имя. Я никогда еще не встречала ни одной Иньянны. И ты проехала аж от Велатиса до самой Ни-мойи? Зачем?

— Чтобы получить наследство, — прямо ответила Иньянна. — Собственность внука сестры моей бабушки. Поместье на северном берегу, известное как Ниссиморнский окоем…

Лилойв захихикала, попыталась сдержать смех, отчего ее щеки раздулись, закашлялась и хлопнула себя ладонью по губам в приступе неудержимого смеха. Но она все же смогла почти сразу же пересилить себя, и насмешка на ее лице сменилась жалостью.