Сказки Змея Горыныча - Борис Гедальевич Штерн
15.08.77
< ..> Спасибо, что врезали. Уже утерся. В сентябре пришлю Вам НФ рассказ, он будет повеселее.
Я, в общем, как герой Высоцкого: «Поверьте мне, не я разбил витрину, а подлое мое второе Я». Мое настоящее Я — юмор, поворот сюжета, воля и хулиганство. Оно любит мир, людей, весну, лето, осень, женщин, детей, бабочек, хорошую литературу и вообще все на свете, кроме Б. и плохой литературы. А подлое мое второе Я норовит то и дело писать печатабельные рассказы, понимая под этим почему-то плохие рассказы. Вэчная борьба противоположностей.
Вывод: поимейте жалость к подзащитному, Борис Натанович! Он еще нахулиганит, а сейчас он давит в себе второе Я. <...>
18.09.77
<...> В сентябре обещанного рассказа не будет, потому что я с головой сейчас ушел в повесть. По существу, она уже на три четверти написана в разные годы, и не знаю, как в остальном, но хулиганской она будет на все сто %. Уже можете судить, ибо там будут те куски о кентавре, русалке и драконах, которые я читал в марте прошлого года на семинаре. Тогда я не знал, что делать с этими кусками, и слушал всякие о них мнения, и, конечно же, запали в душу Ваши слова — Б. сказал, что эти куски, по его мнению, черный юмор и непечатны, а Вы ответили, что «если бы эти куски написаны были, предположим, Вами, то в общем тексте они были бы обязательно печатны». В общем, сейчас я этим и занят: делаю повесть — хулиганскую, печатную, фантастическую — и всеми силами пытаюсь забыть и не подражать «Обитаемому острову» — дело ведь происходит на чужой планете, с цивилизацией местной нелады, а земляне при сем присутствуют. Подробней о повести пока ничего не могу сказать — краткий пересказ будет скучен и неясен. Тут надо или все прочитать сразу, или ничего. До ноября я ее закончу (должен), и если получится так, как хочу, то буду очень доволен своим творческим отпуском с июля по ноябрь.
Потом пойду работать, поработаю год, поднакоплю червонцев и опять на полгода засяду за письменный стол. <...>
19.12.77
<...> Вот он —я! Жив курилка.
Творческий отпуск закончен, повесть написана, опять хожу на родной завод во славу добывания хлеба насущного.
Итак, повесть. Без нудных предисловий и разъяснений: она перед Вами; прочитайте, пожалуйста, и отпишите, пожалуйста,— получилась повесть или не получилась. Если получилась — буду рад, если не получилась — наоборот.
Плохо, если это ни то, ни се. А я, как всегда, когда работа закончена, в полном недоумении. То ли где-то недотянул, то ли что-то недописал...
Ваш суд — самый авторитетный суд в мире! Не пожалейте подробного письма, Борис Натанович! Бейте, если надо, больно, только не по голове... а розгами по мягкому месту —голова поймет! <...>
1.02.78
<...> Все, поездки мои закончились, сейчас я Вам напишу много разного.
О моей повести, чтобы с этим закончить. Она мне и до вашего письма стала не нравиться, а после совсем разонравилась. Это не то. Возможно, кому-нибудь это и придется по вкусу — возможно, ее напечатает «Химия и жизнь» —предварительные переговоры как будто начались; но эта повесть настолько НЕ ТО для меня, что я попытаюсь ее скорее забыть. Вышло то, что называется «писать на заказ». Я к такому повороту совсем не готов. Когда я начинаю писать «во что бы то ни стало», печатабельно, «фантастично», выходит результат —ни то, ни се. Что ж, всякий опыт полезен, и отрицательный. Теперь хоть знаю, что значит идти в профессионалы. Пока буду суетиться, писать во что бы то ни стало — толку не будет. А стать плохим членом СП и кропать всю эту творческую кропанипу, свалиться до Б.—«я лучше в баре б... буду подавать ананасную воду».
БН, в связи с вышеизложенным, Ваше задание на серию неожиданных рассказов вроде «Чьей планеты» для меня почти невыполнимо. Как только я скажу себе: «А теперь задача: десяток рассказов про роботов, экологию, контакты и пр.» —произойдет номер а-ля повесть. Выйдут не рассказы, а замученные хохмы. Вот Миша Ковальчук ожидает сейчас от меня рассказ для сборника «Знание» на 79 г. Про роботов. «Химия» ожидает какой-нибудь НФ рассказ.
А я не пишу!
А я сейчас пишу рассказ про живой стул, который бегает по городу и колотит обывателей.
А кому этот рассказ нужен? Никому.
<...>
Мои новости за прошедшую осень:
1. Есть в Одессе издательство «Маяк». Прочитал мои рассказы один литкритик и стал меня туда толкать. Вот тебе, мол, реком. письмо, иди! Пошел. Понадеялся. Через три месяца рассказы завернули. Формулировка: «идейная ненаправленность, художественная невыдержанность» — что-то вроде.
2. Есть в Одессе семинар молодых при СП. Все почему-то поэты. Стали меня туда тянуть добрые люди. Иди, мол, покажись, не убудет. Пришел. Стали меня обсуждать. Честное слово, таких идиотов не встречал! Их похвалы — как ругань, а ругань — как похвала. Постановили: Штерн прирожденный юморист, и ему следует писать короткие юморески в духе 16 стр. Л Г, а то он что-то пишет такое длинное и непонятное, и почему-то с фантастическим уклоном. И часто употребляет такие грубые слова как «черт, галиматья, ягодицы и пр.», а это нелитературно. И вообще-то пишет грамотно, по ничего нельзя понять, очень уж много наверчено. Ему (мне) следует читать Остапа Вишню, потому что это украинский классик юморист, а ведь живем где? На Украйне. И еще недостаток: мелкая тематика произведений. Выбор темы большое дело... почему бы не выбрать серьезную сатирическую тему... вон, что в мире происходит, Ближний Восток в огне! «Взял бы, да написал политический гротеск на Садата». (?!)
Борис Натанович, так и было, поверьте: и Вишня, и Садат, и все прочее. Маразм. Поголовный. Понятное дело, и у Вас на семинаре есть свои ..., и на московском, которым Евгений Львович командовал, были
