Гипнос - Альберт Олегович Бржозовский
Группа пропала в миг — мой миг, замеревший только для меня — они ушли, не дождавшись меня.
Я остался один.
Я не представлял, как далеко они были, и на какой стадии была операция. Выскабливая слизистую нижнего века костяшкой указательного пальца, я пошёл в открытую дверь, из которой дул ветер. Там была ванная комната — аккуратная и дорогая, со свежим ремонтом, но такая же пыльная, как и вся брошенная квартира. На глянцевой керамической поверхности раковины и на кремовой плитке было видно, что пыль не серая и чешуйчатая, а песчаная. Ее принесло из пролома в стене за самой чашей ванны — оттуда и рвался сквозняк. Пролом вёл не на улицу, а в огромный пещерный зал. Я протолкнул туда рюкзак со снарягой и следом протиснулся сам.
По ребристым карстовым сводам текла вода. Из молниевидной расселины сверху падал свет — падал на статую женщины, стоящую на естественном постаменте. Я подошёл ближе. Статуя была заточена в каменные лианы и золотую виноградную лозу. Вокруг неё аркой возвышалась скальная ниша. Кожа статуи, или ее оболочка отливала пастельным сиреневым цветом. Фигура одной рукой укрывалось от света, а другой прикрывала нагую грудь. Приблизившись к статуе, я узнал ее.
У неё было умиротворённое лицо, хотя поза не соответствовала выражению лица. Там мне не мешала субординация — мне не мешало вообще ничего — и я открыто любовался мисс Элис о’Райли. Ее украшенной, почти идеальной копией. Она была неподвижна, и я ощупал ее бёдра, цветок ее плоти, ее губы. Статуя не реагировала на мои прикосновения, и мне это нравилось.
Ничего прекраснее я не видел.
Идолопоклонничество никогда не находило во мне отклика, но этому идолу я мог бы поклоняться. Самым верным способом сделать это — было последовать ее цели. Поэтому я отправился в путь — к отелю «Обливион Инн», где недавно произошёл взрыв. Я покинул грот, оглянувшись напоследок. Я пытался убедить себя не делать этого, но не смог.
Выйдя из брошенной квартиры, в конце коридора я увидел испаряющиеся тела почти всех участников оперативной группы. Не хватало только одного. Кольт модели 1911 года сам оказался у меня в руке. Он не помог бы в том случае, если геноцид устроила незнакомая сила. Но если это сделал тот, чьего тела не хватало среди выведенных из строя, можно было на что-то рассчитывать. Мне нужно было выбираться из здания.
В двери соседней квартиры отрывисто щелкнул замок.
Я поднял оружие наизготовку. Из-за двери выглянула моя напарница. У неё было чужое лицо, но я знал, что это она.
⁃ Что произошло? — спросил я.
Она приложила палец ко рту своей маски и осмотрела коридор. Мы осторожно вернулись в квартиру, из которой начали экспедицию.
⁃ Что произошло?
⁃ Я не знаю. Я шла последней и успела шмыгнуть за дверь, когда они стали падать один за другим. А с тобой что произошло?
⁃ Я моргнул. На группу кто-то напал?
⁃ Я не знаю! — Шикнула она сквозь зубы.
⁃ Надо уходить отсюда и доделать дело.
⁃ С ума сошёл? Как мы вдвоём разберёмся с этим?
⁃ Так же, как и в прошлый раз. Чего нам бояться?
⁃ Что думаешь делать?
⁃ По их следам мы точно не пойдём. Надо поискать другой путь — по чёрной лестнице, например.
⁃ Если ты настроен доделать дело, в коридор соваться не стоит.
Мы немного помолчали, раздумывая о дальнейших действиях.
С улицы доносился привычный урчащий городской шум. Я подошёл к окну и выглянул. Машины стояли в сплошной неподвижной пробке. Гудели сигналы, слышались раздосадованные и озлобленные крики водителей, которые, возможно, слышались здесь всегда. По тротуарам неспешно прохаживались милые парочки. На крыше ворковали нахохлившиеся от холода голуби. Мне было спокойно, и я хотел вдохнуть воздуха поглубже, как вдыхаешь его, когда возвращаешься домой и открываешь окно. Но я спохватился. Не дышать глубоко. Не моргать. Я был не дома.
⁃ Свяжем все, что найдём и спустимся, как по веревке, — сказал я.
⁃ Как в фильмах? Мне нравится!
Моя напарница поддержала меня и ее глаза вспыхнули неистовой детской радостью. Блеск её склер был виден даже через прорези маски. Она была способна так воодушевлённо радоваться маленькому киношному приключению даже несмотря на происходящее. Это было очаровательно.
По квартире и этажу бродила тишина. Я не слышал ее, но ощущал ее движение. Мы связали веревку и бросили один ее конец в окно. Я пошёл первым. «Не пялься на мою задницу!» — сказала моя напарница, когда оказалась надо мной. Разумеется, она так сказала. Может быть, она и согласилась на эту авантюру только ради того, чтобы сказать это. Но я все равно пялился. До земли не хватало пары метров веревки, но приземление не доставило неудобств. Асфальт принял нас, как мягкий матрас. Мы пошли вниз по улице — экипированные и подготовленные, но совершенно потерянные в неизвестном пространстве.
⁃ Откуда здесь все это? — Спросила моя напарница, оглядывая небоскрёбы, — где мы вообще?
Я думал о статуе, о мисс о’Райли, о бюро, о мистере Бисселе.
⁃ Тебя разве не интересно, откуда все это берётся?
Она могла проверять меня. Насколько я осведомлён. Насколько скрытен. Насколько верен. Она могла знать ответы на все вопросы, которые задавала мне. Могла сама перехерачить остальных участников оперативной группы и остаться со мной один на один. Меня охватывала паранойя, и я сам сгущал краски сомнений, но иначе было нельзя. Мистер Биссел повысил градус ответственности, и это действие было необратимым.
⁃ Ты знаешь, куда идти? — спросила напарница.
⁃ Всего лишь догадываюсь.
И я действительно догадывался, ориентируясь на волнение, исходящее
