Клуб космонавтики (СИ) - Звягин Андрей Юрьевич

Есть на что посмотреть и за что уцепиться.

Мы налюбовались и выбрались на крышу. Она плоская, мрачнотемная, кое-где торчат прикрытые колпаками вентиляционные трубы и по краям разлегся невысокий парапет.

А сверху — небо! Черное, ясное, в мириадах звезд. Небо не подкачало! Подкачал свет от лозунгов. "Скоро коммунизм" и "Сделаем сказку былью" сияют красными буквами на всю вселенную и научно называются "световым загрязнением", мешающим проведению астрономических наблюдений. Забыли мы о них.

— Я сейчас, — сказал Артем и убежал.

Скоро стало ясно, что он задумал и уже воплотил в жизнь — оба лозунга потухли. Какой Артем смелый! Вообще-то отключить лозунговое электричество несложно — в домовых электрощитах повернуть рубильники с надписью "Л" и все, свет в квартирах-подъездах остается нетронут, а красные фонари гаснут, но решиться на такое — это вам не рожки портрету Достоевского в учебнике нарисовать и даже не двустволку в руках встречающей Раскольникова старушки-процентщицы с намеком на быстрый альтернативный финал романа.

Снова на крыше появился Артем, глаза — сияют. Доволен собой и своей идеологической диверсией.

А теперь — к звездам! Поехали!

Лишь невооруженным глазом они выглядят маленькими и блеклыми. А наши глаза сегодня вооружены, да еще как!

Бетельгейзе — красного цвета. Ярчайший Сириус — белого! Альдебаран — оранжевый, Канопус — желтый.

Вега светит голубоватым, а Ригель то красным, то белым, а иногда и сине-голубым. Переменчивый, однако, характер.

Когда смотришь на звезды, кажется, что они тебе что-то сказать хотят. Что-то о вечности и свободе. Кто знает об этом лучше них?

Но же они далеко! Тысячи и миллионы лет летят до нас частички света, поэтому мы видим не сами звезды, а их прошлое. Вот как это понять?!

А затем мы вернулись поближе. К планетам, которые летают вокруг Солнца.

Плутон, самый дальний, виден слабо. Почти не виден. А по правде, не виден вовсе! Маленькое пятнышко где-то там. Артем сказал, что как вырастет, исключит Плутон из списков Солнечной системы оттого, что его не разглядеть. Тонкий юмор.

Зато Нептун наблюдаем вполне! Голубовато-зеленый, ведь его атмосфера из метана. Уран — маленький и синенький. Но маленький, потому что далекий, а так он гораздо больше Земли.

Дальше (то есть ближе), идет Сатурн. Полюса у него желто-серые, а сам он полосатый, серо-коричнево-белый. Кольца Сатурна — жемчужины ночного небосклона, хотя куда жемчугу до колец Сатурна. А еще можно увидеть тень планеты на ее кольцах, и тень колец на ней! Как от этого не сойти с ума, скажите?

Юпитер — огромный! Состоит из газа, и на нем постоянно что-то происходит, его внешность меняется, меняется и меняется, растекаясь под взглядом. Циклоны, ураганы, падения астероидов перемешивают дымную атмосферу, красят ее в новые цвета.

Есть на Юпитере Большое Красное пятно — ураган, который бушует уже сотни лет, не думая прекращаться. И другие всевозможные пятна.

Еще ближе к нам — Марс. Видны красные горы, каналы, ледяные шапки, высохшие моря. Иногда на нем случаются грандиозные пылевые бури. До того большие, что могут скрыть всю планету!

Венера почти всегда под облаками. Не рассмотришь, увы, ее холмы и равнины. Некоторые исследователи считают, что в верхних слоях венерианской атмосферы обитают микробы и бактерии. Заметные темные пятнышки — это как раз их огромные колонии.

И, наконец, Меркурий — маленький, раскаленный, оранжевоблестящий. Есть на нем жизнь или нет — науке неизвестно, но убедительных теорий, доказывающих как одно, так и другое, ученые выдумали много.

Но самое интересное мы оставили напоследок. На закуску, так сказать. Что это? Разумеется, Луна!

Непосвященный читатель возразит — да чего в ней такого? Она всем известна. Ее еще первые динозавры открыли. Летает над головой в двух шагах.

Ну хорошо, сейчас я расскажу, что можно разглядеть в телескоп на Луне.

Перво-наперво — пятиэтажки. Такие же, как в московских старых кварталах. Крыши, окна, балкончики, четыре подъезда. Есть, конечно, и различия — форточки, например, все закрыты, иначе воздух улетучится.

Почему именно такие дома для лунных поселений выбрали? Ну, форма практичная. Строить в космосе удовольствие дорогое, а тут выходит быстро, дешево и сердито. Никаких излишеств, как и на Земле. И привычней так, роднее, по сравнению с футуристическими зданиями времен начала освоения Луны. Трава у дома сниться перестает, потому что она теперь действительно у дома. Скромные цветочки, кусты и тополя растут напрямую из лунной почвы. Советские ученые-генетики постарались, вывели растения, которые могут обходиться без кислорода. Генетика в СССР всегда была в почете!

И таких домов на Луне порядочно. Не Москва, но дюжина улиц есть. Улиц с магазинами, ларьками, отделениями милиции и всем остальным, тоже очень земного вида.

Даже лавочки у подъездов не забыли поставить. Сидят на них бабушки в скафандрах, перемывают кости прохожим.

Кстати, насчет прохожих! С силой тяжести у Луны не задалось, поэтому они, если спешат, по тротуару не ходят, а прыгают. Вон двое дядей в белых скафандрах и с портфелями в руках на лету поздоровались и поскакали дальше по своим делам. А поодаль тетенька с маленькой собачкой безмятежно прогуливается. В скафандрах обе, конечно. Не скачут, потому что не торопятся.

И автомобили по Луне ездят! Точь-в-точь обыкновенные "москвичи" и "жигули", лишь колеса покрупнее и номера небесного региона.

Американские лунные города не такие. Серо-холодные нью-йоркские небоскребы, один к одному. Интересно, завелись уже в канализации крокодилы или еще нет.

Глеб прервал наше космическое настроение.

— Т-там что-то ходит.

Он стоял у парапета, испуганно показывая пальцем на детскую площадку.

— Где?

— В-вон!

— Это Чебурашка, — сказал Артем.

Действительно, около песочницы бродил задумчивый Чебурашка, но эта картина привычна. Ночь целиком принадлежит ему. Властвует безраздельно.

— Н-нет, другое… что я, Чебурашку н-не знаю… Там паук…

Артем хмыкнул.

И зря.

Потому что откуда-то из под нашего дома показалось белое пятно в метр величиной. Паук… Нет, точнее так — ПАУК! Многолапый и мохнатый, будто сотканный из ниток или паутины. В зубах (или что там у пауков) — мешок-кокон.

Такие на нашей планете не водятся. Даже австралийские меньше.

Мы застыли.

Паук решил перебежать песочницу, но на пути у него оказался Чебурашка. Монстр (это я про паука), остановился и злобно поднял голову, однако Чебурашка не двинулся с места и в ответ тоже посмотрел на него. Так, как он обычно смотрит своими фосфорными глазами. Ласково и с мечтательной улыбкой.

Дуэль взглядов длилась недолго и победили в ней наши. Инопланетный пришелец попятился, по широкому кругу осторожно обошел Чебурашку и скрылся за кустами.

Не успели мы погордиться, как из-за тех же кустозарослей появился другой паук, только бегущий в обратном направлении и без мешка. К Чебурашке он близко подходить не стал и сразу юркнул под стену, а через минуту помчался назад, причем уже с мешком. Потом — еще один, и еще. Мы насчитали их четырнадцать штук. Бегали они в подвал (Артем лег на парапет, свесил голову и разглядел). Туда — без мешка, а обратно хозяйственно нагруженные.

Неизвестно, сколько бы длилось нашествие, но тут в соседнем доме на верхнем этаже отворилось окно, из него высунулась чья-то голова и посмотрела вверх.

— Погасли! — возмущенно воскликнул дядя-владелец оконной головы, имея в виду лозунги. После его слов начали открываться другие окна, оттуда вылезли еще головы и присоединились к негодованию.

— Безобразие! Почему не горят?

Пауки заметили народные волнения и во дворе появляться перестали, а граждане наоборот, вместо них вышли на улицу. Покричав и поразмахивав руками, они направились к электрощитам, дернули обратно рубильники и все стало по-прежнему — засветились над крышами советских домов красные фонари. Полюбовавшись, жители разбежались по квартирам и все затихло. Двор опустел. Ни людей, ни гигантских пауков, даже Чебурашка куда-то делся.