Ответные санкции (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич

Плохо другое. Она снова превратилась в обложку, такая же облизанная, уверенная, с демонстративной сексуальностью и чувством превосходства. От дрожащей испуганной девочки не осталось ни следа. Чёрт, я не хочу, чтобы она дрожала или боялась, пусть будет счастлива… но не лакированной статуэткой, а человеком.

По мозаичным мраморным плитам рядом со мной плывёт Элеонора, досконально изученная в любом режиме, включая официозно-строгий и кроватно-разнузданный. Признаюсь: ей всегда удаётся казаться естественной.

— Знакомьтесь! — представляю женщин друг другу, фея делает шаг назад, отчего мы со звёздочкой оказываемся вдвоём. Перед ретирадой бросает шпильку.

— Держу пари, сейчас вы выглядите гораздо импозантнее, чем в пыли и дыму, как крокодил Гена с Чебурашкой.

— Чьебу-рашка? Крокодайл? — Джен сбивается с французского на англо-русскую смесь. Элеонора уже смылась, поэтому не может разъяснить всю глубину шутки. Если только вообще американцу стоит её объяснять.

— Анимационные персонажи Советской России, вроде Микки и Мини, игра слов на моём имени. Не обращайте внимания, — последнюю фразу вставляю, вспоминая её репортёрскую въедливость. Запустит слово в поисковик и обнаружит, что её сравнили с бесполым ушастым существом, чей друг-рептилия периодически откладывает яйца. — Лучше скажите, почему ни разу не набрали мне, как устроились в Банги.

Она вскидывает ресницы, и я знаю — этот невероятный изгиб натурален. Джени не проходила ремонт в клинике Корпорации, да и не нуждается в нём, наверно, ещё много лет.

— Мужчинам положено брать на себя инициативу.

— О, простите. Во-первых, я робок, о чём вы знаете — сбежал с первого же невинного свидания, во-вторых, чувствую себя неловко. Вы решите, что я как спаситель жду от вас благодарности…

— А я, дрянная девчонка, даже спасибо не сказала, на это намекаете?

— Только чтобы поддержать разговор.

Увы, поддерживающие усилия разлетаются прахом. В холл по центральной лестнице спускается владелец нашей маленькой вселенной — глава Корпорации Африк Спейс Текнолоджи господин Мухаммед Абдул под руку со старшей дочерью. Мы выполняем строевую команду «равнение на начальство», которое тут же выхватывает звёздочку из моей паутины и тащит к русским гостям.

— Облом? — ехидно комментирует Элеонора, возникшая рядом как по мановению палочки злой волшебницы. — Не рекомендую. Тебя повышают? Заведи секретаршу.

Между строк: «если меня одной тебе не хватает».

Ван Даймонд вырастает до заместителя министра, меня как выпестованного и лично преданного кадра подтягивает на своё место, где действительно положена секретарша. Надеюсь, босс заберёт с собой окопавшуюся там мадемуазель без признаков «репарасьон». Одно скверно, в Баминги-Бангоран теперь не наведаешься столь часто, как раньше. Жаль, если мы закончим «Цитадель», оба находясь во мраке.

Приём развивается своим чередом, первые лица уединяются, я окучиваю соотечественников по собственной программе, приятно удивляя великим и могучим. Россия, оказывается, готова распахнуть Центральной Африке самые горячие северные объятия, предоставить территории, ресурсы, людей, деньги… Всё, кроме технологий, с этим — беда. Сколково, ау, твои живые учёные не могут угнаться за мёртвыми?

Неподалёку щебечет с гостями дочь президента Камалла Абдул, очаровательное существо портативного форм-фактора. Флиртовать с роднёй высшего начальства категорически не благоразумно. Однако дух противоречия подталкивает к дерзким действиям, нужно только уловить момент. Сама она решительно меня не замечает, окружённая толпой или высокопоставленных, или более предприимчивых.

В ожидании приваливаюсь к мраморной колонне в стиле колониальной эпохи, и ко мне подруливает некий субъект лет пятидесяти. Жду подката в стиле «здесь продаётся славянский шкаф?», но россиянин отжимает меня совсем по другому вопросу. Массивный, шея толстая, волосатая пятерня с несвежим платком непрерывно отирает пот с затылка. Не, он точно МГИМО не заканчивал.

— Земляк! Дело есть… Полечиться надо, конкретно надо.

Потянуло знакомым ароматом девяностых, их помню смутно — мал был. Больше по киношкам: малиновые пинжаки, голды, волыны, стрелки-тёрки-разборки…

— Не вопрос. Только дорого и очередь на три года вперёд. Морячков с американского крейсера латали — чуть сдвинулась с графика.

Он придвигается и доверительно дышит в лицо.

— Бабки — говно вопрос. Сколько?

— С омоложением, восстановлением формы — от двух миллионов долларов, — оцениваю багровый налёт на щеках и уточняю. — Вам, вероятно, не менее трёх. Вне очереди — по тройному тарифу.

— Слыш, мужик, устрой за трёху и тебе сверху лям. Лады?

— Простите, не в моей компетенции.

Попытка свинтить пресечена самым недипломатическим образом: он хватает меня за лацканы пиджака.

— Нет у меня девяти! Сдохну! Понял? На тебе грех повиснет. Ну? Два ляма сверху!

Слава Аллаху, к нашему тёплому дуэту направляются, наконец, двое монументальных африканцев-секьюрити.

— Сожалею.

Его оттирают от меня и уводят. Смотрю вслед. Я сам, конечно, не решаю, но мог бы подсуетиться, объяснить — надо для международных контактов, да и два миллиона не помешали бы, превратившись в полтора миллиона дукатов…

— Трудно определять — кому жить, а кому нет. Здравствуйте. Я — Ринат Калоев, атташе.

Смотрит, скрывая иронию в уголках глаз. Тот самый кавказец, что допрашивал с пристрастием в подвале. От узнавания и неприятных воспоминаний что-то жалобно шевельнулось в брюках.

— Добрый вечер, господин Калоев. Атташе по…

— Науке и культуре, — приветливо уточняет шпион. — Поэтому нам с вами придётся работать в тесном контакте.

Хочется снова позвать секьюрити. В Ясенево что, все с ума по сходили? На официальном приёме подсылают ко мне агента с дипломатическим прикрытием! И без того известно, что у большинства стран внешняя разведка настолько перемешана с дипломатией, что не разберёшь: Госдеп — это филиал ЦРУ или наоборот? Полковник знает, что СБ и контрразведка в курсе моих интриг с СВР, зачем светиться снова!

Спустить бы засранца в подвал и познакомить со взрывмашиной… Только к кончикам проводов присоединить не его кончик, а детонатор с приличным количеством взрывчатки. Потом допросить, уже новопреставленного. И плевать, что у кавказца дипломатический иммунитет.

— Тогда позвольте поинтересоваться, вы скоро вернётесь в Москву? — делаю паузу, чтобы визави убедился, я его конкретно посылаю на… На Родину. — У меня там дочь. Не могли бы вы ей передать смарт? Мы не общались больше полугода, хочу узнать, как у неё дела, рассказать о своих…

— Нет проблем, господин Мерзляевский. Завтра же переправлю с дипломатической почтой.

Он оставляет меня в покое. Временно, конечно. До завершения приёма стараюсь ни на секунду не быть одному. Всё равно президентская дочь исчезла. С Джени не удаётся поговорить, Самый Главный Босс прицепил её шоколадную лапку к своему локтю и водит в качестве светского сопровождения. Лишь раз, когда их дуэт проплывал мимо моей стайки, обернулась, и блестящий глаз тёмно-опалового цвета едва заметно подмигнул.

Это тут же засекают локаторы вездесущей Элеоноры.

— Скажи спасибо, дружок, я не рассказала ей, что ты женат. А генеральный — свободен.

Обычное ехидство? Или ревность? Если Элеонора ревнует, я ни черта не разбираюсь в женщинах. Собственно, так оно и есть. Я в тупике, не могу конкурировать с Главным Боссом в состязании за Дженифер и с Некросом во влиянии на Босса. Даже не представляю, в какую сторону двигаться. Ни в личных, ни в шпионских делах.

Прелюдия одиннадцатая

Смерть Леонида Брежнева по времени совпала с сезоном, когда с юга Индии уходит жара, высушившая страну после проливных дождей, и наступают умеренные зимние месяцы. Брежнев был бы идеальным клиентом на омоложение, по крайней мере — по мнению МИ-5, в поисках новых Виктор приехал на Индостан.

Рефлекс не складывать все яйца в одну корзину выручил в Лас-Вегасе, в Алжире он помог вторично. Некоторая часть сбережений и записей хранилась вне госпиталя; потери весомы, но поправимы. Берберы и арабы выпустили мусульманина живьём из здания, правда, несколько пущенных в него булыжников достигло цели. К прибытию в Бомбей под левым глазом красовался вертикальный шрам, он грозился стать приметой на всю жизнь.