Купол над бедой (СИ) - Аусиньш Эгерт

   - Да, вы не просили, но я их получил от людей, которым не мог отказать.

   Алиса, замершая между Димитри и Полиной, похоже, перестала дышать, переводя взгляд с князя на свою подругу. Полина на мгновение повернула к ней голову и одарила взглядом, от которого, кажется, можно было разжечь камин или свечу.

   - Спасибо за разъяснения. Разрешите уточнить, как меняется режим моего содержания.

   Отпускать человека с такой биографией и послужным списком в город после отмены смертного приговора нельзя. Это спровоцирует Сопротивление на дотошное выяснение, что с Полиной не так и чем она купила себе свободу. Учитывая нравы в ее команде, вряд ли она проживет больше недели, а виноват опять останется наместник, причем и для саалан тоже, ведь подписав указ, он взял на себя ответственность за ее дальнейшую судьбу. Учитывая темы ее работ, решение отправить ее к Айдишу было очевидно.

   - Вас видит в своей команде досточтимый Айдиш, возглавляющий школу-интернат при замке. За ваше сопровождение к месту службы отвечает Алиса. Это все?

   - Так точно, все.

   Тот же бесцветный тон, тот же взгляд без выражения. А вот Алиса, кажется, так и не дышит. Даже неинтересно, чего она ждала, придя с приказом в камеру, явно мечты не сбылись. Впрочем, Димитри все равно улыбнулся ей уголком губ, и Алиса наконец вздохнула. Она решила ему эту задачу, хоть и думала о другом.

   - До скорой встречи, - Димитри развернулся и ушел в портал, к книге и вину.

   "Ах, даже так... До скорой встречи, значит". - Подумав это, Полина повернулась к Алисе:

   - Сколько у меня времени на сборы?

   - Сколько тебе надо... - барышня явно была растеряна и выглядела приунывшей.

   - Я могу выйти в сеть?

   - Д-да, наверное, да.

   Полина написала в блоге два слова: "Отложили. Этапируют", - собрала сумку, заправила койку и повернулась к Алисе:

   - Веди... Спасительница.

   Все оказалось сложнее, чем я думала. Личным отношениям в этих стенах красного кирпича места не было. Когда я пришла в камеру, все еще ежась от лязга решеток за спиной и всей кожей ощущая сквозняк, гуляющий по коридорам старой тюрьмы, Полина меня узнала - и наотрез отказалась куда-либо идти. "Да, я тебя узнала. Да, я тебя помню. Да, я рада видеть тебя живой. Но... Кто ты, девочка? Приведи мне того, от кого получила эти бумаги. Нет, я с тобой не пойду - у тебя нет прав меня забирать, это камера смертников. Если ты подделала почерк и подпись - спрячь, унеси и уничтожь их. И постарайся остаться живой. Если нет - приведи того, кто тебе их дал". И так - по кругу. Я пыталась объяснять, как могла, пыталась убеждать. Но ничего не получалось. Наконец я села на узкую койку в камере смертников старейшей тюрьмы города и разрыдалась. Она не могла умереть. Просто не могла - и все. А потом я послала сообщение князю, и он пришел по порталу, ориентированному на метку на мне. И теперь Полина шла за мной. Ее не казнят, но ни радости, ни хотя бы облегчения принесенный мной указ ей не дал. Похоже, просьба о помиловании и сохранение жизни не были ее приоритетом.

   Димитри появился сразу, словно у него не было дел или развлечений, и он ждал моего звонка или сообщения. Но просить о Полине я пришла к нему сама. Я встряхнула головой, прогоняя дурные мысли и предчувствия. Ничего. Ценность жизни в самой жизни, а все остальное решаемо.

   Наш грузовик и джип сопровождения стояли сразу у ворот. Вообще-то тут даже останавливаться было запрещено, но старшина как-то уболтал охрану. Мужики, курившие у машин, сразу заметили нас с Полиной, кто-то заорал:

   - Ну блин, Медуница, пять минут, "щасвернус", да? Давайте садитесь. Нормально сказать не могла, чтобы мы пожрать сходили, а не пайком давились?

   - Ага, а то я знала, - наскоро оправдалась я. - В общем, это Полина, и она едет с нами.

   - Да хоть кто, садитесь быстрее, домой хочется.

   Я привычно забралась на заднее сиденье, Полина последовала за мной, двери захлопнулись, и мы поехали. Машинка была старенькой, из выцыганенных у Московии, но надежной. И бронированная, и с крыши пострелять можно, и народу человек девять со всей экипировкой влезет. Хотя у князя джип удобнее, подвеска мягче.

   Взяла две протянутые коробки с сухпайком, прихваченные утром на базе, одну передала Полине, содержимым второй захрустела сама, принюхалась.

   - О, у вас и пиво есть!

   Мирай, сидевший рядом с водителем, обернулся ко мне.

   - А поздно, обойдешься. Слушай, что у вас там под конец дежурства с ветами у Каскада случилось? Ваши ржут, но не рассказывают.

   - Дак а чо, - пожала плечами я, продолжая чавкать. - Веты меня то ли поберечь решили, то ли от оборотня прикрыть. В итоге - труп и десять прививок.

   - Гы. И что Сержант?

   - Обещал, - вздохнула я, - что если еще раз устрою такое шоу накануне операции, как в этот раз, то он сам меня пристрелит нахрен, потому что людей жалко. Ну они потом долго с ветовским командиром друг на друга орали, что-то там про "лезут не в свое дело" и "стоять где поставили", и Агнис дровишек подкидывала, предлагая ветам, раз они такие умные и им виднее, самим по подвалам лазать, а то она не нанималась и за ними следить. Вы ж ее знаете, ей только дай навоза на вентилятор накинуть, прямо чует, куда идти надо.

   Мужики заржали.

   - Кстати, - спросила я, - слышали, Магду и ее вроде под Новгород заслать хотят, что там случилось-то? В сети глухо, будь оборотни - уже б фоточки висели недоеденного да обглоданного. Да и холодно им, там еще все в снегу.

   - Ха, вот она туда доедет - фоточки и появятся. В тамошних болотах то ли видели что, то ли местным с перепуга чудится... Магда уже заявку на вакцину такую написала, что Хашер аж взвыл. Говорит, и где я в сезон тебе столько возьму? В Институте гриппа опять партию сырья запороли. Она ему - не знаю, господин маг, но если не будет, хрен я своих парней куда потащу, и пусть меня князь хоть топит. С дезинфекцией пусть местные сами думают, им там жить, а это чтоб было.

   Постепенно я успокаивалась, все становилось как всегда: Охотники, веты, дежурства, список Инис, из которого я везла все позиции, проверки на блокпостах, свежие байки и сплетни. Может, все как-то и образуется.

   На базу мы доехали далеко заполночь, я сдала груз разбуженной и оттого особо занудной Инис, пошла провожать в школу терпеливо ждавшую Полину.

   - Алиса, - сказала она, когда казарма скрылась из виду, - ты будешь в городе в ближайшие дни?

   - Да, - я повернулась к ней всем телом, радуясь, что она со мной заговорила. За время дороги она не проронила ни слова, сидела глядя в окно, хотя сквозь заляпанное грязью стекло ничего не было видно. - У нас дежурство как раз послезавтра начинается.

   - Ага. Тогда у меня к тебе будут две просьбы. Одна важная, вторая срочная.

   Я вопросительно посмотрела ей в лицо.

   - В моей квартире остались цветы, - произнесла Полина без выражения. - Те, что за эти три недели не умерли, хорошо бы пристроить по друзьям. Это срочное. А важное... В шкафу стоит деревянная резная шкатулка. Ее надо привезти мне, лучше не открывая. Ничего криминального там не было, но мало ли... Сможешь?

   - Конечно, ключ есть?

   - Да, - она протянула мне брелок, на цепочке которого висели ключи. - Когда будешь забирать шкатулку - полей цветы, а ключ передай, - Полина на секунду задумалась, - Марине Лейшиной, правозащитнице, ты ее у меня в блоге видела, она живет на углу Некрасова с Маяковской, квартира...

   - Я помню, - снова кивнула я, прерывая ее и кладя ключ в карман. - И место знаю, там ветовский блокпост рядом.

   - Спасибо.

   - Не за что... Я так устала всех терять. Я не могла потерять еще и тебя, - вдруг сказала я. - Мир никогда не будет прежним, но чем больше мы потеряем, тем дольше будет Вселенная искать новую гармонию. Неужели для тебя это не важно? - спросить я хотела вовсе не это, но мне нужен был хотя бы один хороший ответ.