Монах Ордена феникса - Александр Васильевич Новиков
– С этим противником, Ваше сиятельство.
Альфонсо развернул стяг, который умудрился забрать дружинник во время своей вылазки. На миг Альфонсо охватила паника: гербов всех соединений он не знал, что если они напали на своих, но это был только миг – Эмфель изменился в лице.
– Какого черта… – выкрикнул он, но выкрикнул неуверенно. – Где вы напоролись на этих солдат, вашу мать!?
Альфонсо перепугался. Он старательно не подавал виду, очень сильно надеясь, что никто не видит, как он дрожит, но вельможи, окружавшие генерала, уже не смотрели на него. Они просто выпучили глаза и открыли рты.
– Все чего-то знают, один я не понимаю, что происходит, – подумал Альфонсо.
– Покажи место вашей битвы и расскажи, как все дело было. Лейгель, отправь отряд разведки с ним, пусть все расскажет и покажет…
Лейгель был графом – не ахти, конечно, какая должность, но все равно общаться с ним было не зазорно, потому Альфонсо и сказал ему, когда оба вышли на улицу
– У меня лошадь прикончили.
А потом спросил то, что так давно жгло его душу любопытством:
– Чем битва кончилась? Мы победили?
– Да, Ваша светлость. Сеча была жуткая, две трети нашего войска полегло, но Степь отступила.
– Это хорошо. Чего тогда так все перепугались из-за отряда, который я встретил? Какой то особенный? Их там не так уж и много осталось.
Лейгель посмотрел на Альфонсо удивленным взглядом, мол, как такое можно не знать, но дерзнуть в открытую, усмехнувшись, не мог – он все же графишка какой то там, по этому со всей возможной почтительностью ответил:
– Это не степейский отряд, Ваша светлость. Это отряд Алексии.
Это было плохо. Это было очень плохо: пока Эгибетуз разбирался со Степью, Алексия, другая крупная страна- сосед Эгибетуза, потихоньку заняла ее приграничную территорию, собрав на границе пока только передовой отряд, в битву с которым, уклоняясь от битвы, вступил отряд Альфонсо, сорвав план алексийцев напасть неожиданно. Посланные разведчики доложили, что оставшихся войск Алексийцев было… сколько их было Альфонсо не знал, поскольку на доклад его не пустили и персонально ему объяснять секретную информацию не стали – а он особо и не жаждал ее услышать. Ему было предельно понятно, что нужно бежать подальше, сверкая пятками, пока все эти войска не очухались и засесть в замках, стараясь продержаться в осаде хотя бы до зимы. А там….
В штабной палатке было тихо и тепло. Альфонсо всеми силами старался не уснуть, но, поскольку не спал двое суток, периодически проигрывал этой войне со сном, причем незаметно теряя позиции, просыпаясь удивленным от того, что оказывается, он спал.
– Выступать сейчас против двух стран – самоубийство, – изрек Эмфельд таким тоном, словно сказал что-то сложное для понимания, – единственный шанс хоть как то продержаться – отступить и занять замки и крепости, отбивая атаки противника.
Видимо дело было серьезно, раз сам генерал, по сути, не трус и не паникер, сказал такое при всех. Возражающих не было, и сильно поредевшая армия поплелась обратно этой же ночью, и, хоть и была победителем, но настроение у всех было как у проигравших: даже доспехи, снятые и погруженные на телеги, звенели уныло, а тут еще дождь пошел, ноги у лошадей и людей разъезжались, одежда намокла, настроение вконец упало.
– Это трусость, – бесновался Феликс, – мы вернемся презренными трусами! Нужно вернуться и дать бой, пусть это будет последний бой в жизни!
И это говорил бывший Гнилое пузо, человек, который слинял бы с поля боя первым, едва там запахло бы жареным.
– Пошли гонцов вперед, пускай готовят замок к длительной осаде, – устало сказал Альфонсо ему, только чтобы Феликс чем то занялся и заткнулся, ведь он мог сказать это первому попавшемуся солдату и сам. – Через десять дней мы будем дома.
Сейчас Альфонсо, сидя на мокрой лошади, укрывшись плащом, который укрывал далеко не все места, куда могла залиться вода, чувствуя прилетающие на лицо комья грязи из под копыт лошадей, представлял себе свой уютный замок. Теплый камин, Иссилаида сидит на коленях (хотя нет, пусть лучше сидит рядом, а на коленях сидит сын) и ему Альфонсо рассказывает, как героически повел свой отряд прямо под стрелы (не упомянув, конечно, что сделал это из страха умереть), первым врубившись в засаду, обнаружил войска неприятеля, врезался в их отряд на лихом скакуне, вырезал половину, умчался вдаль… Разве нельзя немного приврать?
Скоро гонец достигнет замка. Скоро там начнется суета: жители окрестных городов и деревень соберут свой скарб, провизию, погрузят на телеги и спрячутся за крепкими, после ремонта, стенами замка. Теперь сто комнат, наверное, окажется мало. Большинству придется спать прямо на улице.
– У нас нет шансов, – Альфонсо сбросил с колен сынишку, существовавшего только в его голове, поцеловал там же Иссилаиду, и распрощался с мечтами, вернувшись в мокрую ночь к упавшему духом Феликсу, – нужно искать Волшебный Город. Только с его силой мы сможем восстановить мир на этой земле.
– Давай, – согласился Феликс, – больше вариантов, действительно, нет. Или перейти на службу к более сильному правителю, предать Эгибетуз, предать принцессу… Раз десять предавать придется…
– Там первый раз тяжело, а потом нормально пойдет, – невесело усмехнулся Альфонсо.
Замок, готовящийся к осаде, можно было бы сравнить, ну не знаю, с лежащей собакой, которая ела и тут же избавлялась от еды; в первые ворота замка вереницей, не переставая, текли телеги с провизией, скарбом, понурыми (понурее даже, чем обычно) людьми, а с черного выхода, прямо противоположного входу, вереницей вытекали женщины, старики и дети, и отправлялись вглубь страны.
Родимый дом манил к своему недолгому уюту руками – флагами, которые полоскались на сильном ветру, и Альфонсо невольно пристукнул лошадь пятками, чтобы побыстрее шла, и, невольно, чуть не улетел вперед, когда оная споткнулась о кучу земли.
– Какого черта здесь происходит? – задал он вполне себе резонный вопрос, поскольку вся площадка перед замком была перекопана траншеями, словно резвились огромные черви; из некоторых ям до сих пор вылетала земля.
Вереницей поползла змея встречающих герцога карет и телег, дабы торжественно поздравить его светлость с победой, сохраненной жизнью и целыми конечностями. При этом вереница не поехала прямо, как было бы логичнее и быстрее, а принялась петлять по голому полю.
– Это сюрприз для врагов, Ваша светлость, – пояснил Инженер, который, верхом, и возглавлял всю процессию, – ямы мы накроем ветками и забросаем землей, чтобы их не было видно.
Казавшийся огромным и величественным для одного герцога замок моментально стал маленьким и каким то жалким для пяти тысяч человек, набившихся куда только можно, и все
