Боги и не боги - Кристина Андреевна Белозерцева
– Если ты хочешь отдохнуть, я думаю, твой новый сосед с удовольствием пришлет тебе парочку служанок – потереть спинку в этой лохани, которую они по какому-то недоразумению считают ванной, – услышала я собственный голос, произносящий слова Лусуса.
В глубине зеленых глаз мелькнуло разочарование, мелькнуло и ушло. Он усмехнулся, вставая, и перекидывая через плечо снятую майку.
– Доброй тебе ночи, Крис. Спасибо, что подлечила. Ты – молодец.
– Ты тоже, – ответила я, не совсем уверенная, о чем он конкретно говорит.
«Ты же понимаешь, – ехидно осведомился Шепот, когда за Эриком закрылась дверь, – что все эти игры только вопрос времени? Один из них хочет, чтобы ты снова оказалась в его постели, а другой – съесть твою душу. Понимаешь ведь? И поверь мне, однажды каждый из них сделает то, что хочет…»
«Это ты к чему?»
«Какой тогда смысл оттягивать время?»
«Завянь», – попросила я, окончательно укладываясь спать.
Не было у меня настроения ни копаться в себе, ни думать о плохом. Пусть все идет, как идет. А вопрос с двумя НЕ моими мужчинами решается просто, вообще говоря: нужно найти себе постоянного любовника. Вот и все. Сразу успокоюсь и приду в норму. Странно, что я раньше не дошла до такой элементарной мысли…
Я уснула, сама не заметив, как и увидела Да Ки Нэ в кресле. А перед ним, с какими-то листочками в руках маячил Шаггорат.
– Нет! – хихикал он. – А вот тут? Я опускаю нецензурщину, да? «А…этих…, … и … фанатиков, … в …, пусть … … … и …! За все их … …! Заслужили!» Нет, ну ты мне скажи, у тебя был когда-нибудь такой прикольный адепт?
– Уймись, Шаггорат, – покачал головой бог Воздаяния.
– Или вот – прекрасное! «…Часовня в Дайсаре на площади Всех Богов достроена. Доклад закончила». Ну, вот где?! Где она этого нахваталась? Ты что, внушил ей, что у тебя – военный орден? И она пытается соответствовать?
– Зато очень искренне, – невозмутимо проговорил Да Ки Нэ, – кстати, чей она адепт, это еще можно поспорить.
Крокодил поднял руки.
– Я за ней просто присматриваю. Немного. Иногда. Это весело, знаешь ли. Попробуй сам как-нибудь.
Я не услышала, что ответило второе божество.
Неожиданно меня снова накрыл любимый сон про море.
Один из побочных эффектов моего образа жизни – открывая глаза по утрам, я сначала пытаюсь понять, где я? Потом – все ли со мной в порядке? Потом – нет ли кого-то рядом? И, наконец – что было вчера? На этот раз меня ждал неприятный сюрприз: на столике около кровати лежал свернутый вчетверо лист бумаги. А рядом в кувшине стоял букет светло-голубых полевых цветов. Я проверила его на магию – ничего. Осторожно развернула: почерк был ровный и красивый.
«Кристина, если можешь, не показывай никому из своих спутников это письмо. Тебя втянули в весьма скверную историю. Должно быть, временами твоя жизнь кажется тебе невыносимой. Выход есть. У тебя, как у любого человека, есть свобода воли. Ты не обязана быть марионеткой в руках тех, кто видит в тебе лишь инструмент достижения собственных чудовищных целей. Просто подумай об этом».
Я хмыкнула, свернула записку и сунула ее в карман. Это было хреново. Во-первых, кто-то был тут, пока я спала. Во-вторых, этот кто-то знает про Дэвлина. В-третьих, считает моих друзей чудовищами. Это означало только одно – новые неприятности.
Я оделась и пошла в спальню к спутникам, впрочем, те уже проснулись, так что в комнате не было ни души. Зато вся компания обнаружилась во дворе у Септима.
Десятый показывал фокусы: он крутил мечами в воздухе, сбивая стрелы, которые посылал в него Вэль, использующий на сей раз обычный лук, высыпавшая из замка стража была в восторге. Кстати, к оркам и ограм тут относились гораздо более терпимо, чем к тем же эльфам. Дело в том, что у зеленокожих, как и у людей была индивидуальная душа, поэтому их воспринимали, как эдаких второсортных людей. Орк-дворянин – явление чрезвычайно редкое, но и на костры не тащили, в храмы заходить им дозволялось, как и жить в черте города. Впрочем, чем дальше на юг, тем меньше жители любили фанатиков Всеединого, что выяснилось в разговоре во время тренировки, и это было логично. Подрал сюзерена медведь на охоте, сунулись с ним к местной знахарке – а той и нету: сожгли намедни за ведовство. Может, тут оставались даже еще те, кто верил в древних богов и поклонялся втайне им? Кто знает. Септиму-то по должности не положено таким интересоваться, а вот как оно на самом деле…
Я рассказала про странную записку. Эрик на удивление не стал зубоскалить и отнесся достаточно серьезно. Дэвлин только покачал головой. Десятый повертел лист бумаги, попробовав проанализировать почерк.
– Повторим тот же трюк? – спросил Вэль.
– Какой? – не поняла я.
– Как с вампиром. Этот непонятно кто охотится на тебя, а мы ловим его.
– Ну что ты, – с сарказмом усмехнулась я, – вампир был – логическим продолжением, это же уже почти классика. Они не рассказывали тебе, как разобрались с неким Морелем?
– Вот что тебе надо сделать, – влез Эрик, – за завтраком спросишь у Септима, кто принес цветы, когда ты спала, типа тебе очень приятно. Дашь этому человеку монетку, а потом проверишь на магию и эмпатически.
– Хорошо.
Я последовала совету, и наш гостеприимный хозяин изумился моей, якобы, доброте.
– У вас как-то по-другому относятся к слугам? – спросил он, пока мы ждали вызванную девушку.
– Понимаете, – я покрутила в воздухе пальцами, пытаясь изобрести относительно разумное объяснение, – каждый из них в первую очередь – человек, и от того, как каждый из них поступит в каждом конкретным случаем может зависеть очень многое. Если слуги любят тебя, они не предадут, не будут шпионить за тобой или красть твои вещи.
– Некоторые примут такое отношение за слабость, – возразил барон.
– Так не окружайте себя плохими людьми, – улыбнулась я, – в мире много хороших.
Он пожал плечами, принимая аргумент.
– Вы весьма необычны.
– Я не знаю. Смотря что считать обычным.
– Миледи, – очень тихо проговорил Септим, – скажите… все светлые эльфы такие? И если да, то почему клирики считают вас злом?
Я чуть не поперхнулась. И что теперь? Объяснять ему, кто я? Смеетесь что ли?
– Нет, – сдалась я, – они тоже разные, как и люди.
– Зачем вы все же ищите Красный замок? – вернулся он к разговору предыдущего вечера.
– Меня попросили посмотреть, что с ним.
– Люди боятся туда забредать, поэтому у нас нет прямого выхода к побережью.
