Роджер Желязны - Умереть в Италбаре
Он вглядывался через пузырь-окно. Оно давало ему перспективу половины из того, что осталось от Манхеттена.
Дым образовывал огромное облако и зеркальная поверхность, что плыла, его отражая, являлась оранжевым пламенем, когда он настроил на правильный угол.
Она сияла.
Его защита поглощала это.
Она горела; она была радиоактивна.
Его защита поглощала и это тоже.
Было время, когда он действительно уделял такому внимание.
Он вглядывался вверх, и мертвая луна Земли в четверти фазы находилась перед его глазами.
Три, десять секунд, он ждал.
Затем подошел корабль, и Малакар вздохнул.
«Мой брат поврежден», – сказал Шинд. – «Ты отведешь ему теперь больше внимания?»
«Да.»
«Я видел такое очень давно. Остерегайся.»
Перед тем как в лабораторию, Малакар бросил взгляд на то, что когда-то было сердцем Нью-Йорк Сити. Длинные серые плети пробивали себе дорогу вокруг остовов уничтоженных зданий, вздымаясь в вышину. Их листья, крупные длинные, тихо шуршали. Дым покрывал их черным и иссушал. Но все же они росли. Он мог на самом деле видеть движение. Ни один человек не смог бы выжить в тех каньонах кирпича и камня, что они прорезали. Не по какой-либо особой причине, но он надавил клавишу, и маломощная автоматическая ракета разрушила здание в миле от него.
«Я собираюсь использовать карантин на твоем брате. Это немного ослабит его респираторные функции.»
«Принесет это больше пользы или нет? В целом?»
«Да.»
«Тогда мы должны.»
«Давай к нему. Перенесем его в лабораторию.»
«Да.»
Он посмотрел еще раз на свое королевство и на лоскуты океана, что проглядывали через дым. Затем покинул верхнюю палубу.
Как он наблюдал ветры, что кружились вокруг мира переносили и оставляли хлам. Как везде. Единственный человек, здешний обитатель, он не испытывал ни особенных родственных чувств, ни вражды ко всему виденному. Капля-капсула перенесла его на более низкий уровень цитадели. Чтобы их проверить, он разорвал три сигнальных кольца, когда двигался по коридору. Войдя в лабораторию, он заметил ждущего Тава, брата Шинда.
Он извлек лечебное средство из прорези стены и ввел его небольшому созданию.
Он подождал. Возможно минут десять.
«Как он?»
«Он жалуется на жгучую боль от инъекции, но утверждает, что почувствовал улучшение.»
«Хорошо. Можешь ты теперь раскрутить свое сознание и рассказать побольше о визите Морвина?»
«Он твой друг. Мой тоже. С давних пор.»
«Так почему „остерегайся“?»
«Это не он сам, но что-то, что он принес, что может привести тебя к опасности.»
«Информация, я чувствую.»
«Новости, что могут меня убить?»
«Те радикалы ОЛ с их ракетами неквалифицированно выполнили свою работу. Что Морвин хочет?»
«Я не знаю. Я говорю только как представитель моей расы, кто случайно подглядел фрагмент будущей истины. Иногда я знаю, я вижу это в грезах. Мне не понятен процесс.»
«О'кей. Переключись теперь на твоего брата и расскажи мне об условиях.»
«Его дыхание немного затруднено, но сердце бьется намного спокойнее. Мы благодарим тебя.»
«Оно заработало снова. Хорошо.»
«Это не хорошо. Я вижу его жизнь подходит к концу через 2,8 земных года.»
«Что ты хочешь от меня, чтобы я сделал?»
«Он потребует более сильных лекарств, когда придет время. Ты был добр, но ты должен быть добрее. Возможно специалист…»
«Хорошо. Мы можем испытать такую возможность. Мы создадим ему лучшие условия. Расскажи подробнее о том, что неправильно.»
«Кровеносные сосуды начнут ветшать вскоре с большей скоростью. Это займет, примерно 16 земных месяцев перед тем как вред станет ощутим. Затем все пойдет быстрее. Я не знаю что делать.»
«Он будет зависеть от моего ухода и их отсутствия не заметит. Скажи ему и сделай, чтобы он почувствовал себя комфортабельнее.»
«Я проделываю это теперь.»
«Впусти меня.»
«Потерпи немного.»
…Затем в разуме монголоидного ребенка, но интенсивнее. Захватываемый потоками, затягиваемый, он узнавал и он видел.
…Все, что прошло перед теми глазами находилось здесь, и Малакар видел все, на что они обращали свой взор.
Ты не выбросишь инструмент, такой как этот, из-за счета докторам.
Малакар бросал взгляды на это темное место, сознание двигалось сквозь него. Шинд поддерживал связь, и Малакар внимательно всматривался в медиума, над которым сохранял контроль. Небеса, карты, миллионы страниц, лица, сцены, диаграммы. Это могло быть то, что не содержало смысла в слабоумном сознании создания, но это являлось местом, где каждый из его желтых глаз, западая, находил цель. Малакар продвигался осторожно.
Да, эта пушистая голова являлась целым хранилищем; и охотно поддавалась прочтению.
Затем, все вокруг зазвенело от чувств. Вдруг он оказался рядом с пятном боли и смертельного страха – только отчасти понимаемого и еще более ужасного в связи с этим – место, бурлящее кошмарами, где наполовину сформированные образы сжимаясь, корчась, сгорая, лопаясь, застывая, заполняли пространство и рвались. Что-то внутри его самого эхом отозвалось и передвинулось к подобному. Это был основной ужас подступающего противостоящего небытия, пробующего людей в любых обстоятельствах с отвратительными ощупывающими лапами воображения, добивающегося цели в последнем и недоступного пониманию, повторяющему его самого.
«Шинд! Вытащи меня!»
…И он стоял там снова, рядом с раковиной. Он опрокинул реторту, прополоскал ее.
«Опыт был важен?»
Он решил, что да.
«Я увеличу дозу компонента, очень мало содержащегося. Не разрешай ему чрезмерного напряжения.»
«Тебе нравится его память?»
«Черт возьми, ты прав, я поработаю, чтобы сохранить ее.»
«Хорошо. На оценку, что я дал тебе сделать, касающуюся его жизни, могло уйти несколько месяцев.»
«Я буду благоразумен в своих действиях. Расскажи мне больше о Морвине.»
«Он в опасности.»
«Разве мы нет?»
«Он вскоре совершит посадку и придет. Кажется, его разум охвачен страхом, которой ему внушили люди из места, что ты ненавидишь.»
«Вероятно. Он живет среди них.»
Он только взглянул на панораму своего мира.
Активизировал экраны, что показывали ему большую часть Земли буквально за несколько минут. Он закрыл их, потому что изменившаяся карта наскучила. Жизнь рядом с вулканом, просто потому что местоположение однажды что-то значило, приучила его к худшему, что могли показать экраны. Это еще имело какое-то значение для него, но он мало что мог сделать, чтобы изменить пейзаж. Теперь он следил за следом от корабля и наблюдал за появлением Морвина.
Настроив следящее устройство на человека, Малакар привел несколько систем оружия в боевое состояние.
Это смешно, решил он. Должен существовать кто-то, кому можно доверять.
Тем не менее, он наблюдал за продвижением Морвина к воротам; и следовал за ним плавшаром, что в мгновение ока мог все залить испепеляющей смертью.
Космически экипированная фигура остановилась и посмотрела вверх. Ломанные линии пересекали шар. Малакар стукнул по клавише вызова на своей массивной Консоли Оружия. Мигнул белый огонек, и он крутанул диск, принесший слова и помехи:
– Я уже здесь, чтобы сказать «хелло», сэр. Если хотите, чтобы я убрался, я уйду.
Он включил радиосеть.
– Нет. Входи. Это только старые меры предосторожности.
Но он отслеживал каждый шаг Морвина, вводя модель движения в свой боевой компьютер. Просвечивал его рентгеном, взвешивал, определял частоту ударов сердца, кровяное давление и электроэнцефалографические показатели. Он заложил эти данные в другой компьютер, который проанализировал их и передал боевому.
Отрицательный ответ, как он и ожидал.
«Шинд? Что ты читаешь?»
«Я скажу, что он остановился, только чтобы сказать „хелло, сэр“.»
«О'кей.»
Он открыл передние ворота своего форта и художник вошел.
Морвин вошел в массивный парадный холл. Сел на выдвинувшийся диван.
Раздевшись, Малакар шагнул в дымную пелену, что окутала и сомкнулась за ним. Продвинувшись к шкафу, он быстро оделся, спрятав только обычное личное оружие.
Затем Малакар переместился на первый уровень и вошел в главный холл своего форта.
– Хелло, – проговорил он. – Как ты?
Морвин улыбнулся.
– Хелло. Во что вы стреляли, когда я спускался, сэр?
– Духи.
– О. Попал в кого?
– Ни в кого – Жаль, что все земные виноградники мертвы, но у меня еще есть хороший запас их выжимки. Как ты насчет этого?
– Это было бы здорово.
Малакар подошел к винному бару, наполнил два бокала, передал один Морвину, который за ним последовал.
– Тост за твое здоровье. Потом обед.
– Благодарю.
Они чокнулись.
Он стоял. Он напрягался. Лучше. Много лучше. Он проверял свои руки, ноги. Существовали еще точки боли, спазматически сжимающие мускулы. Эти он массировал. Он почистил свою одежду. Он двигал головой из стороны в сторону.
